Именно четыре. Не три и не пять, — посмеялся строитель. — Даже спрашивать не буду, почему ты так решил.

— И не нужно. У нас большие производственные и строительные планы.

— Опять?

— Снова, — я посмотрел на темнеющий на юге лес.

— Кажется, идея новых деревень тебя всерьез захватила, — догадался он.

Я ничего не стал отвечать. Чтобы понять, сколько мне нужно строить, надо понять масштабы «безработицы» в Рассвете.

Глава 9

Все хотят Бавлера

Первым был Орек. Он опередил Баризона, к которому я шел. И хотя нормированность моих визитов начала подбешивать даже меня самого, выбора не оставалось — время нужно было делить между всеми плюс-минус ровно.

— Бавлер, — кузнец словно сам был горном. От него тянуло металлом и жаром. — Тебе ведь уже показали телегу с металлом?

— Естественно.

— Мне понадобится ученик, — поспешил сказать Орек.

— Многим понадобятся ученики, поэтому сделать это надо сейчас, — сказал я сам себе.

— О чем ты?

— Писать умеешь? — спросил я.

— Да, немного.

— Отлично.

На стройке мы взяли обрезки досок, нашли буквально пару гвоздей. Я красноречиво показал Ореку, что его ученику предстоит колошматить гвозди, как дятлу. Кузнец обреченно вздохнул:

— Тогда двоих. Отолью еще пару наковален.

— С тебя еще формы для стекол, — напомнил я. — Но это разовое.

Мы сколотили щит и вбили его рядом со входом в таверну. Получилось пристойное дощатое основание, а чтобы дождь не заливал объявления сразу же, сверху мы сделали небольшой навес.

— Вот и объявление повесишь. Сколько надо учеников? Уже три? — спросил я. — Только смотри, у меня на людей свои планы.

— Не драться же мне с тобой из-за них, — выжал улыбку Орек. — Но мало одного кузнеца на Рассвет. Очень мало. Если бы не строились — и то работы полно было бы. Мы ведь еще ничего толком не посеяли. Инструмент…

— Кстати, ты ведь инструмент весь ковать умеешь? — спросил я.

— Косы, топоры, ножи, серпы — это можно выковать довольно быстро. С пилами чуть дольше. Лопаты и заступы тоже. Все плоское и острое делается легко.

— Отлично, — я пожал мозолистую руку кузнеца и отправился к Баризону, как и планировал.

Пакшенский дворянин по-прежнему отказывался выходить на улицу, гадил под себя в металлический горшок, но исправно выносил это дело вниз — ибо пахло, несмотря на открытые окна.

— У нас здесь прислуга не водится, — ответил я.

— Но кто-то же моет горшок, — дерзко произнес барон.

— А еще еду готовят, что ваше баронейшество с голоду не подохло, — грубо продолжил я. — Надо было зайти пораньше, раз такие дела пошли.

— Мне твоя рожа здесь даром не нужна!

— Ну, так хотя бы о здоровье позвольте справиться, — спросил я нарочито вежливо.

— Прекрасно все, — процедил барон.

— Рад слышать, — ответил я и вышел, добрался до мординских солдат, нашел Килоса и Леверопа, взял с собой и вернулся к барону: — господин желает убраться отсюда.

— Нет! — тут же заявил барон, а солдаты поcмотрели на меня: желаю ли я повторить свой приказ?

— Долой его, — махнул я. — Нахлебники и наглецы в одном лице нам не нужны.

Солдаты кивнули, подхватили Баризона под руки и скинули с кровати. Первый раз я почувствовал свой авторитет и упивался им. Барон с четверенек поднялся на ноги, отряхнулся и встал:

— Я не намерен никуда уходить.

— Это еще почему? — спросил я, жестом остановив солдат. — Я уже сказал, что места наглецам и нахлебникам здесь нет.

— То есть, наглецом быть можно? — уточнил Баризон.

— Если делать достаточно для других жителей, иногда можно. Иногда, — на всякий случай добавил я. — Боюсь, это не про вас. Или барона всерьез испугала перспектива остаться на улице?

— Нет! — по-рыцарски заявил Баризон. — Меня ничто не испугает.

— Даже работа? Мне не помешает человек на валке леса.

— Нет! — тем же тоном ответил барон.

— Долой его, — я махнул рукой и два брата выволокли Баризона на улицу. — Могу еще и ославить на весь Рассвет, — тихо шепнул я у дверей. — Пока никто не видит, могу вернуть вашу лошадь — и бегом домой. Если будете и дальше сопротивляться, нам вами будет смеяться каждый. Это моя последняя милость.

— Никак не остаться?

— Бездельничать? Нет.

— Приведите мою лошадь, — негромко, но все еще приказным тоном выдал Баризон.

Лошадь ему вернули, имущество — небольшую сумку — Килос спустил из его комнаты. Барон, не прощаясь, ускакал прочь.

— У нас здесь были свои дворяне? — спросил Левероп.

— Не свои. Для нас они чужие.

— Не враги, но чужие?

— Странная ситуация, — прокомментировал его брат.

— Совсем нет. Неделю с небольшим тому назад десяток дворян из Пакшена прискакал к нам с воплями вернуть людей на родину и прекратить удерживать их силой. Мы бы их попросту отправили восвояси, но Баризон решил, что он и один тут все порешает. И получил стрелу в спину.

— В спину? — дернул бровями Килос.

— Хотел наехать на лошади на мирных. Наши стрелки его опередили.

— Значит, все по чести разрешилось, — заключил Левероп. — Вы взяли его пленным? Или просто подлечить?

— Подлечить. Я понадеялся, что он посмотрит на происходящее, поймет, что здесь все люди чувствуют себя вполне нормально. И сам прекратит вести себя так. Но нет, он ни разу не вышел из дома и так торчал в кровати.

— Не верю, что остальные решили бросить своего, — сказал Килос. — А вообще ты мог бы за него выкуп затребовать. Как…

— Я же видел, — улыбнулся я.

— А, да, — смущенно ответил он. — Я и забыл.

— Мне нужен был мир, а не выкуп. У вас могут быть свои счеты с Пакшеном. У меня их пока что нет. Но, судя по тому, что мне пообещали сотню солдат у ворот — я жду, что эти счета появятся.

— Значит, для нас будет работа, братец, — довольно проговорил Левероп. — Знал, куда идти нужно!

— Я надеюсь, все-таки, что работы для вас не будет, — ответил я. — И пакшенские дворяне просто языком молоть любят без толку.

— Не всегда. Но они могут отправиться на выручку большего числа пленных. И, быть может, вас это минует. И, раз уж мы заговорили о делах военных…

— Бавлер! Бавлер! — спотыкаясь и вопя, по улице промчался мальчишка лет восьми, заметил меня с солдатами и остановился: — Вам срочно нужно в Валем! Срочно! Отля просит. И Вардо. Там что-то случилось.

Пришлось извиниться, оставить солдат, найти первую попавшуюся лошадь и мчать в Валем вместе с парнишкой, который жил там вместе с семьей. Ветер бил в лицо, загоняя обратно все, что хотелось спросить у мальчишки, сидящего сзади.

В поселке я сразу же обратил внимание на толпу людей, которые размежевались… солдатами?

— Что здесь происходит? — спросил я, спрыгнув с лошади и сняв с нее мальчишку.

— Анарея привезли, — сказал Вардо.

— Анарея?

— Ему совсем худо, — продолжал он. — Нужен Торн. И, вероятно, монах.

— Так его, может, в монастырь и увезти?

— Еще одну переправу он не вытянет.

Люди расступились и мне показали мертвенно-бледного Анарея. Тот едва дышал и вообще выглядел так, словно сейчас рассыплется на части.

— Его даже из Валема увозить нельзя. Почему позвали меня, но не позвали Торна? — сердился я.

— Так Торн не нужен, — вперед вышел Латон. — У нас есть лекарь.

— Лекарь? И где он? — спросил я.

— Он должен быть где-то здесь, — пожал плечами здоровяк.

— А Отшельник у вас был?

— Тоже где-то бегает.

— Так. Значит лекаря найти. Торна привести. Кто-то из них двоих поможет, — распорядился я. Потом посмотрел на толпу и заметил, что из форта с капитаном прибыло не меньше двадцати солдат: слишком уж они выделялись на фоне всех остальных жителей. Это не могло не вызвать новых вопросов: — А вы в качестве охраны переправились?

— Мы с капитаном, — вышел один из бойцов вперед. — И с ним до конца. Горон нам не командир. Если вы позволите нам остаться здесь.

— Позволяю, если ничего дурного в мыслях у вас нет, — предупредил я.

— Ничего такого.

— Оставайтесь, — ответил я. — Отля распорядится насчет всего остального.

— Бавлер, — главный в Валеме отвел меня в сторонку. — У меня здесь — слишком много людей уже. Что делать?

— Строй для них жилье. Отшельник заберет у тебя часть на время.

— Заберет?

— Я хочу расширить вырубки и мне потребуется не меньше сотни человек: на перевозки и вырубку.

— Не все так ужасно, как я себе представил, — улыбнулся Отля. — Вовремя же твоя помощь подоспела!