Быстро стемнело, и сыщики лишь в последний момент заметили, как преступники проникли на территорию склада. До сотрудников Губина донеслись невнятные стоны подвергшихся нападению сторожей. Затем все стихло. Вскоре к складам бесшумно подъехали три подводы с хорошо смазанными колесами, ведомые лошадьми с обмотанными мешковиной копытами. Суетливо замелькали едва видимые фигуры, сноровисто грузящие в подводы тюки с товарами. Губин различил среди грабителей сильно скособоченную фигуру Лехи. Тот согласно инструкции держался возле крайней подводы.

«Молодец, Косой! Вот что значит инстинкт самосохранения. Все делает по уму. Товаров уже загрузили достаточно. Пора начинать. Только бы пулю не словить. А то плоды всей хитроумной операции достанутся этим вахлакам Валову и Миронову. Несправедливо будет! А, ладно, где наша не пропадала!»

И Губин выстрелил в воздух, подав сигнал к началу операции. Предупрежденный о засаде Леха сноровисто запрыгнул в подводу и хлестнул лошадь поводьями. Напуганная шумом и выстрелами кобыла резко рванула с места и помчалась вдоль по улице. На ходу за ним в подводу успел заскочить Зуб и громко заорал:

— Гони! Иначе пропадем.

И без приказа Леха без устали настегивал лошадь, втягивая голову в плечи, словно это могло его уберечь от повизгивающих в ночном небе пуль. Наконец кобыла, повинуясь инстинкту, свернула в узкий переулок и замедлила ход. Леха прислушался:

— Вроде все тихо. Ушли. Ну что будем делать, Зуб?

— Это не по моему разуму. Я могу только руку комунибудь вывернуть или шею свернуть.

— Что же Дутого-то на складе бросил?

— Своя рубашка ближе к телу. Дутый сам виноват: на засаду нас навел, и хлопцев своих подставил. Давай бросим это ворованное барахло и уберемся из города.

— Нельзя: вдруг Дутый тоже сумел уйти. Он с нас шкуру с живых сдерет, если барыш упустит. Надо ехать в условленное место на Красную Пресню. Там подождем. Если никто из наших парней до утра не появится, тогда разбежимся.

— Ладно, как скажешь. Слышишь, еще пуляют. Может быть, и правда уйдет Дутый. Он у нас из фартовых.

Ничего не ответив, Леха заставил лошадь тронуться с места, направив ее в сторону Садового кольца. Радуясь чудесному спасению, он не замечал, как в отдалении за ними неотступно следует извозчичья коляска с хорошо одетым седоком. Миронов, изображающий запозднившегося гуляку, крепко сжимал рукоять нагана, боясь упустить из виду приговоренных Губиным к казни бандитов.

В районе Красной Пресни подвода внезапно свернула во двор, окруженный деревянными домами. Уже не скрываясь, пролетка с сыщиками резво влетела следом. Зуб успел выхватить наган, но Миронов его опередил. Сраженный милицейской пулей в грудь, бандит выронил оружие и, неестественно согнув ноги в коленях, опрокинулся на спину, безразлично уставившись неподвижным взглядом в ночное небо.

Узнав подчиненных Губину сыщиков, Леха вскинул вперед руку:

— Ребята, я свой! Вы же меня знаете. Отвезите меня к Губину. Он все объяснит. Миронов кивнул Валову:

— Что медлишь. Твоя очередь подписаться кровью.

И Валов решительно вскинул наган. Увидев направленный на него зрачок ствола, Леха в последнее мгновение своей жизни осознал предательство Губина и свою обреченность. Выстрела он уже не услышал.

Сбросив тела ликвидированных бандитов на землю, сыщики разделились: Миронов остался в извозчичьей пролетке, а Валов, вспрыгнув в подводу, направил ее к выезду из двора. Вслед за ним выехал Миронов, спеша быстрее убраться от места, где краденые товары поменяли своих хозяев. К этому моменту на складах уже все было закончено. Тела расстрелянных в схватке бандитов сложили во дворе рядом с трупами убитых ими сторожей.

Внезапно Глухов, проводящий осмотр внутри одного из складов, выглянул и жестом поманил к себе Губина:

— Зайди и посмотри, какого субчика мы обнаружили. С комфортом среди мехов от нас прятался.

Увидев чернявого смуглого налетчика, Губин благодушно улыбнулся:

— А вот и сам Цыган к нам нежеланным гостем пожаловал. Это тебе не церкви при царе Горохе чистить. Не удивляйся, что о тебе всю подноготную знаю. Работа у меня такая. А теперь слушай меня особенно внимательно. Времени у нас мало. Сейчас сюда начальство понаедет. Тогда и договориться не сможем. Мне тебя легче прямо сейчас шлепнуть как оказавшего вооруженное сопротивление и положить до кучи с другими бандитами. Но если можешь сообщить особо ценные сведения, то могу и на свободу, как птичку из клетки, выпустить. Ну что выбираешь?

— Свободу.

— Ишь, ты прыткий какой. Но мне это даже нравится. Что взамен?

Цыган быстро задрал рубаху и, сняв пояс из мешковины, передал Губину. Тот, высыпав на ладонь часть содержимого, радостно присвистнул, увидев россыпь золотых побрякушек. Быстро свернул и положил драгоценности в карман кожаной куртки. Затем осуждающе покачал головой:

— Уж не думаешь ли ты, что я на взятки падок? Это и за услугу я принять не могу, поскольку при обыске все равно эти цацки у тебя изъяли. Так что заинтересуй меня по — настоящему. У тебя три секунды.

И Губин угрожающе взвел курок. Поймав жесткий и безжалостный взгляд сыщика, Цыган обреченно осознал:

«Я сделал глупость, отдав этому типу рыжье. Теперь ему выгоднее меня завалить якобы при попытке сопротивления, а ценности взять себе. Выход один: заинтересовать его дорогим бриллиантом».

И Цыган начал игру, ставкой в которой была его жизнь. — Я знаю, у кого имеется драгоценный камень под названием «Подмигивающий призрак». За него можно выручить вчетверо больше, чем лежит в изъятом у меня поясе из мешковины.

— И где же такое богатство прячется?

— Адреса не знаю, но показать могу. То, что у меня с собой было, только часть уплаты за него. Остальное я должен получить сегодня утром.

— Сколько там людей?

— Двое и без оружия. Барыги.

— Все, я понял. Сейчас доложу начальству, что ты готов показать, куда краденую подводу сховали, и где укрылись бандиты. Они в эту легенду поверят. А мы отправимся к барыгам втроем: ты, я и Глухов. Если что пойдет не так, первая пуля найдет тебя. По шуму снаружи улавливаю, что начальство за наградами в свою пользу прибыло. Они даже рады будут от нас поскорее избавиться и отправить на новое задание. Все, поднимай руки в гору и выходи на свежий воздух.

— Перед смертью не надышишься.

— Брось тоску-печаль, добрый молодец. Если не наврал, и дело выгорит, то на радостях отпущу на все четыре стороны с условием, что уберешься из города подальше.

Цыган благоразумно промолчал:

«Похоже, дурка прокатила. На время костлявая отпустила. Там на месте, в квартире у дантиста, придется действовать быстро и жестко. Шанс у меня один из ста. Остается только надеяться, что братец зубодера из Одессы не оплошает и успеет воспользоваться оружием. Надо только суметь его предупредить».