После приема состав действовал еще двадцать часов, а вылеты у нас были каждую ночь и не по одному разу. Поэтому довольно быстро сложилась следующая система приема препарата: за час до конца светового дня нас будили, потом шли процедуры и медосмотр, на котором мы принимали препарат или зелье, как иногда шутливо называли его медики. Довольно быстро из-за изменившегося в результате медикаментозного воздействия зрачка препарат стали называть «Зельем кошачьего глаза». А весь летный состав эскадрильи прозвали котами из-за вытянувшихся вертикально зрачков. А за глаза звали еще и мартовскими…

У препарата обнаружилось еще одно неприятное свойство, о котором нас не предупредили медики, — зелье абсолютно не сочеталось со спиртным, так как вызывало длительные головные боли и световые пятна перед глазами даже при приеме спирта в незначительных дозах. От курения вначале тоже пришлось отказаться — огонек папиросы, находящийся непосредственно перед глазами, слепил не хуже прожектора. Некоторые, правда, пытались пользоваться длинными мундштуками, но это быстро прекратилось после изобретения одним предприимчивым летчиком, так и оставшимся неизвестным, способа курить «через картонку».

Первый тренировочный полет в ночь на двадцать пятое прошел без эксцессов. Перед глазами предстали уже знакомые красноватые силуэты техников и охраны, светящиеся кожухи моторных отсеков и красивые, мерцающие в серебристой темноте шлейфы выхлопных газов. Привычная предполетная суета, расцвеченная для нас новыми красками.

На двигатели в срочном порядке установили специальные глушители трубчатого типа, под кожухами которых выхлопные газы охлаждались набегающим потоком воздуха. Это значительно улучшило обзор из кабины. Хороший эффект дала идея техника Ильи Шебарова. По его предложению кожух моторного отделения был усилен дополнительным листом фанеры, закрепленным со значительным зазором с помощью шурупов и керамических изоляторов от электропроводки. Воздушный слой, продуваемый набегающим воздухом, значительно уменьшил засветку зрения пилотов от нагретого капота двигателя. И позволил без помех произвести прицеливание.

На вводной перед полетом специалисты из НИИ ВВС выдали предложения по поводу тактики, которую необходимо было применять нашей эскадрилье. Во-первых, не гнаться за высотой, так как на фоне неба самолет станет более заметным для вражеских пилотов. Во-вторых, работать по прямой наводке ВНОС (Войска воздушного наблюдения, оповещения и связи) за пределами прожекторных полей во избежание ослепления. Центральной идеей предложенной тактики являлся перехват самолетов противника непосредственно на маршруте следования, пока они не вошли в зону зенитного противодействия и не рассыпались на мелкие группы. Главная задача состояла в том, чтобы подкрасться в темноте незамеченными и в упор расстрелять самолет противника. Благодаря установленным на моторах глушителям и отсутствию опознавательных огней нам это удавалось довольно легко.

Особенно порадовали установленные на каждом самолете радиостанции РСИ-3 «Орел». Так что в дальнейшем наводили нас на цель исключительно по данным ВНОС командами с земли. В ночь на двадцать пятое мы сделали несколько тренировочных вылетов. Так сказать, прилетались к самолетам и потихоньку начали привыкать к ночному виду неба и земли. Как и ожидалось, самолёты в ночном зрении выделялись очень сильно. При приближении сперва виднелась красная точка, которая, увеличившись, дополнялась красным силуэтом с хорошо видимым тепловым шлейфом. После обмена впечатлениями от увиденного все сошлись во мнении, что больше всего след горячего выхлопа двигателя похож на фату невесты. Посмеялись, конечно, как же без этого. А потом как-то к слову пришлось, вот и стали называть ночные вылеты на перехват «кошачьими свадьбами». В дальнейшем этот термин плотно вошёл в лётный жаргон, и даже появилась шуточная пословица: «Кот жениться обещал — фриц не понял и упал». Так что, увидев старлея, бегущего от штаба к лётному полю, техники понимали — «кот» отправляется на «свадьбу».

По просьбе начальника эскадрильи нам был выделен один Тб-3 с наблюдателями для экспериментального определения возможности незаметно подкрасться в темноте к самолету. Затеянная после взлета карусель в полной (для наблюдателей) темноте была строго отрежиссирована на земле. Каждые несколько минут к кружащемуся в небе Тб-3 с земли по команде подлетал кто-нибудь из истребителей, а наблюдатели по третьему каналу делились с аэродромом — заметили они приблизившийся самолет или нет. По результатам испытаний оказалось, что обычный наблюдатель без применения спецсредств не может заметить даже подкравшийся вплотную самолет, за исключением нахождения искомой цели в верхней полусфере и при идеальной видимости. В этом случае наблюдатели замечали, что самолет закрыл звезды, и обнаруживали его по темному силуэту. Но обнаружить самолет на темном фоне земли было практически невозможно. На основании проведенных испытаний выработали следующую тактику — для обеспечения большей вероятности перехвата самолеты шли звеньями до района обнаружения врага, а потом расходились на индивидуальный поиск и охоту. При условии столь малой заметности доработанного ночного истребителя атака одной цели целым звеном была признана нерациональной. Также на основании проведенных ночных стрельб техперсоналу эскадрильи поставили задачу срочно доработать стволы орудий пламегасителями и исключить из их БК трассирующие боеприпасы (во избежание засветки зрения лётчиков).

25.07.1941 г. Москва, Лубянка

Приказ НКВД СССР № 00245

О мероприятиях по организации приема, содержания и отправки летчиков ночных эскадрилий, совершивших вынужденную посадку в прифронтовой полосе.

Совершенно секретно

В целях лучшей организации своевременного приема, содержания и отправки летчиков ночных эскадрилий, совершивших вынужденную посадку в прифронтовой полосе, приказываю:

Начальникам аэродромов, начальникам особых отделов Московского военного округа:

1. При запросе посадки самолетов с опознавательными знаками 5-й эскадрильи, 33 ИАП принять меры по охране самолетов.

2. По запросу от командования 33 ИАП организовать поиск и охрану места посадки/крушения самолетов, приземления пилотов.

3. Пресекать попытки разговоров с пилотами. Принять меры по сохранению тайны личности пилотов.

4. В случае необходимости медицинской помощи обеспечить изоляцию как пилота, так и медперсонала.

5. Запрещается освещать севший самолет во время и после посадки, запрещается закатывать в ангар или капонир самолет, совершивший посадку на вверенном аэродроме. Самолет требуется укрыть брезентом немедленно.

Народный комиссар внутренних дел Союза ССР Л. Берия

1992 г. Из воспоминаний С. Г. Сарова

Первый ночной бой запомнился своей сумбурностью. Тогда еще не была отработана тактика применения ночных истребителей, мы только приблизительно догадывались, какие плюсы и минусы имеем в ночном небе. Поэтому в ночь на двадцать шестое июля на аэродроме стояли самолёты с самым различным вооружением. Пушечные «ЛАГГ-3» с двадцатимиллиметровой ШВАК, пулемётные с полным набором березинских двенадцать и семь. И даже один пулемётный «ЛАГГ» с установленными на подвеску шестью реактивными снарядами. Владельцем данного чуда оказался мой сосед по комнате Сергей Шамин, на предполётном совещании он чуть ли не грудью встал на защиту своих любимых эрэсов. Дистанционные трубки на них были выставлены на расстоянии сто метров, чего, по мнению Сергея, было достаточно для ночного боя с не видящим тебя противником. Впрочем, об этом позже.