Голод грыз его желудок, а тоска по маме и Иззи – сердце. Перед тем как устроиться на работу в особняке, он видел их почти каждый день. Они всегда поддерживали его, были ему друзьями, и он отчаянно скучал по ним. Но Рори не мог попросить выходной сейчас, когда был на волосок от увольнения. Он ёрзал в кровати. Может, лучше просто уйти? Ему не нравился особняк. Дальше всё наверняка будет ещё хуже.

В последующие дни Рори исполнял свои обязанности согласно запискам с указаниями, которые ему подсовывали под дверь. Снова и снова он мёл одни и те же комнаты, стирал пыль и мыл пол, а ещё держался подальше от красной двери. С той ночи, когда его поймали за подслушиванием, за таинственной дверью было тихо.

«Да здравствует „Арканус Креатура!“»

Он представлял себе дверь и рисунок из тонких ветвей, которые раскачивались на ветру.

«Что приводило их в движение? „Она идёт. Я чувствую её.“ Кого?»

Рори встряхнулся, отгоняя эти мысли. Что бы ни было за той дверью, его это не касается. Если он хочет сохранить работу, нужно отказаться от шпионажа.

Как-то вечером под конец недели, после того как Рори всё вычистил, отполировал и вымыл пол в каждой комнате особняка, он наткнулся на Мальвония, который перебирал какие-то бумаги за столом в комнате для рисования. Рори тихо подошёл к нему, возможно, слишком тихо.

– Простите меня, сэр, – сказал Рори.

От неожиданности Мальвоний подпрыгнул на стуле.

Рори ахнул.

На секунду ему показалось, или, точнее, он был уверен, что увидел что-то ещё.

Что-то, что не было Мальвонием Корном.

У дворецкого было другое лицо, дикое, животное, с птичьими чертами, которые исчезли, как только Рори моргнул.

– Да? – спросил Мальвоний, оправившись. Казалось, он не понял, что Рори что-то заметил.

Рори вздрогнул.

– Ну, я…

– Бога ради, мальчишка, говори же.

Рори снова вздрогнул.

– Мы никогда не говорили о моих выходных, сэр, – начал он. – Я бы хотел увидеться с мамой. Может, этим вечером? Я закончил все дела, сэр.

Мальвоний откинулся на спинку стула и внимательно посмотрел на Рори.

– Выходной? Зачем это?

– Ну, это когда…

– Я прекрасно знаю, что такое выходной, – перебил его Мальвоний. – Но я никогда не нуждался в них.

Рори захотелось врезать по его самодовольной физиономии.

Мальвоний задрал подбородок.

– И ты просишь об этом после того, как разгуливал по дому в неурочные часы?

– Я не разгуливал.

Мальвоний вскинул бровь.

Рори сник.

– Может, ты на самом деле не хочешь получить выходной вечер? – тихо и зловеще произнёс дворецкий. – Может, ты хочешь поработать в саду, выполоть сорняки и вырубить заросли ежевики?

– Нет! – выпалил Рори и сразу пожалел об этом. – Я хотел сказать, мне нужно совсем немного времени, сэр. Видите ли, моя мама живёт одна и…

Мальвоний взмахнул рукой, будто отгоняя муху. Он выудил карманные часы откуда-то из недр своего костюма, поднёс их к носу и всмотрелся в них.

– Чтоб вернулся не позже половины девятого, – заявил он. – Если ты опоздаешь, хозяин узнает об этом. – Он со щелчком захлопнул крышку часов. – Ты всё понял?

Рори кивнул.

Воцарилась тишина.

– Всё? – раздражённым тоном спросил Мальвоний.

– Ох, – сказал Рори. – Спасибо, сэр. Большое вам спасибо.

– Пф, – фыркнул Мальвоний, а затем вернулся к своим делам.

Рори повернулся к нему спиной и вышел из комнаты, едва сдерживая улыбку.

Как бы ни мучил его Мальвоний, всё это не имело значения. Он снова увидит маму и Иззи.

«Ура!» – хотел закричать он.

Но не закричал.

Рори захлопнул дверь особняка Фоксгловов и зашагал вперёд, едва сдерживаясь от того, чтобы не сорваться на бег. Так себя ведут только дети. Но впервые за много дней он был счастлив. Он увидится с двумя самыми важными людьми в своей жизни. Поскорее бы добраться к ним.

Он посмотрел налево, направо, затем пошёл вперёд, а после и вовсе перешёл на бег вприпрыжку. Улыбка не покидала его уст.

Сначала он хотел заскочить к Иззи. Нужно поделиться кучей новостей. Рори стало стыдно за то, что он не пошёл прямиком к маме, которая, скорее всего, была на работе. Но Хильда захочет провести с ним весь вечер, а Рори всё же хотел повидаться с лучшей подругой до возвращения в этот ужасный особняк.

По дороге он радовался свободе, хоть и на столь короткий срок, и думал о том, что именно увидел, когда застал Мальвония врасплох.

«Наверное, дело в обмане зрения», – убеждал он себя. В конце концов, работы было много – и тяжёлой! – после такого что угодно может привидеться.

Он прошёл всю Штрассе и свернул на Медную улицу. Тучи, которые нависали над Мраком, были ещё темнее, чем обычно. В воздухе витало нечто странное, но Рори не мог понять, в чём именно дело. И всё же знакомые улицы оказывали на него успокаивающее действие. Тут всё было таким родным: от резкого запаха кожевенной мастерской до запаха меди, доносившегося из чугунолитейного цеха.

Дом Иззи стоял в половине квартала от дома Рори. Через пару минут он уже стучал в дверь.

– Рори?

Перед ним стояла Пекка, мама Иззи. Она была высокой, её волосы вились так же сильно, как и волосы её дочери. У неё в руках была миска и толкушка. Из миски пахло землёй.

– Слышала, ты нанялся в особняк, да? – сказала она, разминая толкушкой то, что было в миске. – Решил немного заработать?

– Да, – ответил Рори, – для мамы и для меня.

– Рори! – раздался вдруг голос Иззи.

Она проскочила мимо матери и обняла его. Пекка отшатнулась, едва не уронив миску.

– Я думала, что больше никогда не увижу тебя, – сказала Иззи. – Они тебя там заперли, да?

Рори выпутался из объятий, ему стало неловко. Они были лучшими друзьями, но никогда не обнимались.

– Ну, я…

Это всё, это он успел сказать, потому что Иззи схватила его за руку и потащила за собой.

– Только к ужину вернитесь, – прокричала Пекка им вслед.

Помимо доков бухты Квинта и Лугов у Рори с Иззи было ещё одно любимое место для встреч. Река Нарцисс протекала параллельно Штрассе и больше походила на ручеёк. Вода в ней была зеленоватой и солоноватой, над ней нависали ветви мёртвых деревьев, которые, казалось, пытались уловить редкие солнечные лучи. На деревьях вдоль реки щебетали птицы. Рори и Иззи сели на берегу, покрытом мягким зелёным мхом. Он рассказал ей обо всём, что произошло в особняке Фоксгловов.