– Мистическая энцефалограмма? – Удивление Алисии было неподдельным.

– Термин капитана Оканами, но, боюсь, он точно подходит. Он и его команда не знали, кто перед ними на столе, пока не зацепили твою систему жизнеобеспечения, но энцефалограмму они снимали все время. С соответствующим всплеском, когда ты уложила несчастного коммандера Томсона. – Като помолчала. – Они говорили тебе?

– Я сама спросила. Я поняла: что-то случилось, они так старались не подходить к зоне досягаемости. Я даже извинилась перед ними.

– Думаю, они счастливы, – улыбнулась Като. – Неплохой удар, сержант, но чуть-чуть низковато. В общем, на энцефалограмме я легко узнала тебя, любимую. Но там было еще что-то, как бы вторая, наложенная на твою.

– Как?

– Как будто вас было двое. В высшей степени странно это выглядело. Принимаешь жильцов?

– Не смешно, Таннис, – сказала Алисия, глядя в сторону, и Таннис согласилась:

– Ты права. Извини. Но это было странно. И если эту странность добавить к остальным странностям, которыми ты нас осыпала, то, согласись, неудивительно, что начальство занервничало. Особенно когда ты начала говорить так, как будто в твоей голове живет кто-то еще. – Като покачала головой, в глазах ее отразилось беспокойство. – Они не хотят шизоидного коммандос.

– Они не хотят, чтобы шизоидный коммандос бегал на свободе, имеешь ты в виду.

– Пожалуй, да, но ты не можешь их за это винить. – Она посмотрела на Алисию.

– Пожалуй, нет. Это и есть реальная причина, по которой меня изолировали?

– Частично. Ведь ты действительно нуждаешься в длительном лечении. Хирургия завершена, но твое бедро требует усиленной терапии. Ты знаешь, как экспресс-заживление замедляет процедуры с костями.

– Да, конечно. Но все это можно было бы делать амбулаторно. Отговорка Оканами насчет «надо подождать и посмотреть, мы не привыкли иметь дело с коммандос» сносилась до дыр. Я бы давно уже подняла шум, если бы капитан не был таким симпатичным парнем.

– Ты только поэтому такая сговорчивая? Я опасалась, что ты действительно поднимешь шум.

– Да. – Алисия запустила ладони в свои янтарные волосы. – Слушай, Таннис, давай напрямую. Меня считают опасным лунатиком?

– Я бы не стала говорить об «опасном», но существуют некоторые… сомнения. Я сменяю капитана Оканами, и мы должны пройти сквозь множество диагностических процедур, включая мониторинг психики. Тогда я смогу сказать тебе больше.

– Не дурачь меня.

– Дурачить тебя? – Като невинно расширила глаза.

– Что бы ни показали тесты, они уже решили, что я свихнулась. Боевая травма, подавленное горе по личной утрате… Черт побери, Таннис, гораздо труднее доказать, что ты не дурак, мы же знаем это.

– Да, ты права, – согласилась Като после краткого колебания. – Ты всегда предпочитала знать правду, и я буду откровенна с собой. Дядя Артур прибыл со мной, он хочет поговорить с тобой лично, а потом мы отправимся на Суассон. В госпитале сектора намного больше оборудования, что необходимо для тестирования. С другой стороны, у меня личная гарантия дяди Артура, что я буду твоим врачом, и ты знаешь, что я не дам им тебе нагадить.

– А если я не захочу туда?

– Извини, сержант, тебя снова призвали.

– Вот паразиты! – пробормотала Алисия с оттенком уважения в голосе.

– Они могут быть очень милы, конечно.

– Как долго будет длиться эта тягомотина на Суассоне, как ты думаешь?

– Столько, сколько понадобится. Месяц-два как минимум.

– Так долго! – Алисия не могла скрыть недовольства.

– Может быть, дольше. Слушай, сержант, они хотят больше, чем просто оценки твоей психики. Они хотят ответов, а ты уже сказала Оканами, что не знаешь, что случилось и как ты осталась жива. Они хотят до этого докопаться. Понимаешь?

– А пока они докапываются, след остынет.

– След? – Като выпрямилась. – Собираешься идти по следу?

– Почему нет? – Алисия выдержала ее взгляд. – Не имею права?

Като на мгновение отвела глаза:

– У тебя больше прав на это, чем у кого-либо другого. Но это тоже будет иметь вес в их рассуждениях. Они не захотят, чтобы ты наделала глупостей.

– Логично. Что ж, влипла так влипла. А если уж влипла, буду радоваться, что у меня есть по меньшей мере один друг в лагере врагов.

– Нормальный боевой дух! – Като поднялась со своей фирменной усмешкой. – Через десять минут я встречаюсь с дядей Артуром, должна рассказать о своем впечатлении о тебе. Потом зайду еще раз. Может быть, у меня будет больше информации о твоем графике.

– Спасибо, Таннис. – Алисия откинулась на подушки и улыбнулась подруге. Но улыбка растаяла, как только закрылась дверь. Она вздохнула и задумчиво уставилась на свои руки.

<Так не пойдет, малышка, сурово сказала Тисифона. Мы не можем позволить твоим друзьям стоять поперек дороги.>

<Я знаю, знаю! Таннис сделает для меня что сможет, но она как каменная стена, когда дело касается ее медицинской ответственности.>

<И она решит, что ты сумасшедшая?>

<Конечно. Этот психотрепач был, конечно, куском дерьма, но по любым стандартам я свихнулась. А уж бегать на свободе свихнувшемуся коммандосу Кадры ни за что не позволят. Плохая реклама, если их человек вдруг ухлопает пару дюжин посетителей продуктового магазина.>

<Так.> Последовала пауза. <Я не знаю, что предложить, малышка. Когда-то я могла освободить кого угодно от чьей угодно власти, но эти дни прошли. К тому же от друга всегда труднее спастись, чем от врага.>

<Согласна.>

Алисия долго раздумывала, затем улыбнулась.

<Ладно. Если они не отпустят меня, мы смоемся. Но не здесь.> Она снова потерла бандаж на ноге.

<Надо перебраться на Суассон. Здесь все равно никуда не денешься. Если ты не перенесешь меня туда, где «время не имеет значения».>

<Я бы могла, но мы не можем там оставаться все время. Кроме того, оттуда придется вернуться точно в то место, которое мы покинем.>

<Чтобы нас сцапал первый, кто увидит. А если они свернут госпиталь и мы вернемся в снежное поле в госпитальном халатике?>

<Да, есть свои недостатки,> согласилась Тисифона.

<Ладно, пусть это будет Суассон. И если они думают, что я свихнулась, это можно использовать.>

<Да? Как?>

<Я буду вести себя так, как и положено чокнутой. Я давно уже заметила одну черту начальства, Тисифона: дай им то, что они понимают или думают, что понимают, и они счастливы. А счастливое начальство меньше о тебе заботится.>