– Бог ты мой! Мой друг одержим сразу двумя женщинами, – возвел Андрей глаза к потолку. – И обе эти женщины, заметь, не твои. Одна о тебе и не подозревает, о том, как ты подсматриваешь за ней. Вторая, судя по всему, избегает встреч с тобой…

– Все так, – кивнул Макар. – Все так, – грустно повторил, остро чувствуя всю степень своего морального падения.

– И что ты собираешься делать дальше?

– Я не знаю…

Луиза

Поза оказалась настолько неудобной, что уже через пятнадцать минут у Луизы затекло все тело. Рука, на которую опиралась, и вовсе онемела. И она всерьез начала опасаться, что не выдержит весь урок, что сбежит из класса раньше.

Еще через пятнадцать минут верхнюю половину туловища начало нещадно ломить, все суставы выкручивало. Кроме того, Луиза подмерзла, потому что в классе сегодня было прохладнее, и ветерок с улицы задувал через открытое окно, бесстыдно касаясь ее кожи. Соски сморщились и болели, грудь покрылась мурашками. Как бы не заболеть, чего доброго. Дико хотелось выпить горячего чая. И Луиза уже не могла не смотреть на часы, стрелки на которых, казалось, прилипли к циферблату.

Немного отвлекала навязчивая сама по себе мысль, что за ней бесстыдно подсматривают. Родилась мысль, кагда тихонько скрипнула дверь и образовалась небольшая щель. И больше ничего. В класс никто не вошел, как и дверь обратно не прикрыли. В том, что виновник вовсе не сквозняк, Луиза не сомневалась. Сквозняка в классе не было. А вот в щели порой что-то мелькало. И это ей напомнило прошлый урок – тогда тоже дверь была прикрыта не полностью. Что бы это ни значило, кто-то вел себя недостойно, как мелкий воришка.

Она не выдержала все же и покинула класс на пять минут раньше, извинившись перед юными художниками за свою такую слабую выносливость.

Еле добрела на негнущихся ногах до подсобки. Первым делом закуталась в плед, а потом включила чайник. В запасе у нее было полчаса, чтобы прийти в себя. Потом еще предстояли сорок пять минут новой пытки. Как выдержит вторую пару, Луиза пока старалась не думать.

Луиза даже не услышала, а почувствовала чье-то присутствие в подсобке. Как в замедленном кадре она поворачивалась к двери, ощущая, как спину прожигает чей-то взгляд.

Макар! Он стоял у двери и не был сейчас похож на того мужчину, которого Луиза хоть и не очень хорошо, но знала. Такого взгляда у него она ни видела никогда. Его глаза даже не горели, а пылали. Он смотрел на нее с таким голодом, что слова застряли в горле, а слезы подступили к глазам. И этот голод, как с ужасом осознала Луиза, ей хотелось немедленно утолить. А низ живота стремительно наливался тяжестью.

Она и не поняла, как встала со стула. Плед соскользнул с плеч, а за ним и простыня устелила собой пол белым покровом.

Макар сделал шаг, стирая между ними расстояние, и в следующий миг его горячие руки коснулись спины Луизы, а голова пошла кругом от его близости и запаха.

Молча он накрыл ее губы своими – впился в них терзающим и сводящим с ума поцелуем. Луиза потеряла голову окончательно, решив, что будь что будет. Лишь мысль шальная мелькнула в голове, что надо бы закрыть дверь. Макар и ее угадал, словно сейчас мысли были у них общие – бесшумно он повернул в двери ключ, отгораживая их от всего остального мира.

Макар

Он и сам не понял, как вошел в класс. Сделал это машинально, когда натурщица скрылась за дверью подсобки. Ноги сами понесли его вперед.

Ученики толком и не обратили на него внимание. А на тех, кто с ним поздоровался, Макар даже не посмотрел. Да и не заметил он этого – мыслями он уже был там, куда так стремился.

Он не опасался паники, знал точно, что натурщица не испугается и не закричит при его появлении. Откуда? Да просто знал и все. И до какой же степени он желал ее! До боли в чреслах, до судорог в мышцах, до полного отупения в голове. Все остальные мысли просто перестали существовать, когда увидел ее обнаженную и так близко.

Ее уста оказались именно такими, как рисовало его воображение, а касаться ее кожи было еще приятнее, чем в горячих и буйных фантазиях. И впервые в жизни он не оглядывался назад. Он брал то, что ему с охотой отдавали. А мир за пределами этой крохотной комнатушки перестал существовать на какое-то время.

Макар подхватил девушку под ягодицы, ощущая, какая нежная и бархатистая там кожа, усадил на край стола, широко разведя ее ноги и устраиваясь между ними.

Рука его коснулась ее груди, несильно надавливая, заставляя опрокинуться на стол. А губами он уже искал ее сосок, блуждая рукой по животу, спускаясь все ниже, касаясь ее промежности.

Она тоже хотела его, с не меньшей силой, и это доказывали ее любовные соки, что уже активно сочились.

Макар проник пальцем в тесное и жаркое влагалище. Девушка невольно выгнулась ему навстречу. И не осталось сил на прелюдию, да и время поджимало, как подсказывали ему остатки разума, но и так брать ее не хотел. Знал, что сделает это в любом случае, что сейчас никакие силы не в состоянии ему помешать, что сметет он своей страстью любую преграду… Но и ей хотелось подарить хоть капельку нежности, чтобы не стать похожим на насильника, каким чувствовал себя сам.

Она молча принимала его ласки. С девичьих губ срывались тихие стоны, которые Макар ловил своими губами. Он нее пахло какими-то цветами и страстью. А невесомые пальцы порхали по его спине и шее.

В какой-то момент она притянула его голову к себе и поцеловала, вот тогда Макар понял, что настала пора действовать более решительно. Член к тому времени уже дымился в брюках, буквально разрывая те и причиняя боль. С каким удовольствием Макар выпустил его на волю, чтобы сразу же ворваться в тугой и сладостный плен.

Все произошло слишком быстро, даже стремительно. Толком не успев начать, Макар уже кончил. Хорошо хоть вовремя успел прервать акт, прежде чем излился в натурщицу. Такое с ним случилось тоже впервые, и досада не заставила себя ждать. Мало того, что накинулся на нее как голодный зверь, так еще и получил эгоистическое удовольствие, оставив ее ни с чем.

Она грациозно соскользнула со стола и сразу же стыдливо прикрылась простыней. Макар спрятал член и застегнул ширинку. Момент волшебства испарился, и перед ним теперь снова стояла незнакомая девушка. В полумраке комнатки не получалось даже рассмотреть ее глаза. Да и на ней была маска, которую снять она не пожелала. Девушка все так же хранила молчание, но и без слов Макар знал, что ему пора уходить.

– Прости… за всё это, – тряхнул он головой, досадуя на себя, на окружающих, на ВСЁ.

Она даже не пошевелилась, и тогда он вышел из подсобки. Дверь за ним закрылась, оставляя за собой то тайное, что вдруг появилось в жизни Макара. И он точно знал, что ему захочется этого снова.

Луиза

– Что ты сделала? – смотрела на нее Даша так, словно увидела перед собой привидение или инопланетянку.