– Мы её найдём! – сказала она и поспешила следом за волчонком.

Ной двинулся вслед за ними, тревожно хмурясь.

– Амелия, не торопись, – сказал он. – Нам надо быть осторожнее. Вряд ли она так вот сразу станет нам доверять.

Но Амелия так сильно разволновалась, что совершенно его не слушала. Она пыталась догнать Инея, захваченная его радостью. Волчонок мчался вперед, иногда останавливался, принюхивался и повизгивал от удовольствия. Словно он чуял что-то знакомое и родное. А потом, как раз когда Ной уже протянул руку, чтобы схватить Амелию за плечо и остановить, они выбежали из леса на берег реки.

Иней резко остановился, глядя на широкую полосу засыпанного снегом льда.

На другом берегу, метрах в двадцати от ребят, на каменистом уступе стояла волчица. Настороженная, неподвижная.

Амелия судорожно сглотнула. В первую встречу с Инеем она ужасно его боялась, но теперь полюбила. Она почему-то решила, что его мама будет точно такой же, как он, – только чуть-чуть крупнее.

Однако волчица, серая шерсть которой в ярком солнечном свете отливала серебром, была худощавой, но явно сильной – и очень страшной. Амелия смотрела, как волчица спускается вниз к реке, прыгая с камня на камень. В каждом её прыжке сквозила дикая животная сила. Вот она вышла на лёд, и даже Иней, казалось, немного её испугался. Но потом радостно взвизгнул и побежал ей навстречу, скатившись кубарем вниз по крутому берегу.

Амелия и Ной видели, как мама и её детеныш нежно обнюхивают друг друга. Потом Иней весело запрыгал вокруг волчицы, толкая её носом и щёлкая зубами, пытаясь укусить её хвост.

Всё это время мама-волчица пристально наблюдала за Амелией и Ноем, а потом медленно двинулась вперёд, через реку. Иней поспешил следом за ней, скользя по снегу и льду.

Волчица остановилась на краю замёрзшей реки, по-прежнему не сводя глаз с детей. Теперь, когда она подошла ближе, Амелия заметила, что у неё рана на лапе. На серой шерсти темнело пятно засохшей крови. А что, если волчица набросится на них? Для неё они пахли людьми – людьми, которые её ранили. Может быть, надо бежать?

Но хотя напряжённая поза волчицы говорила о готовности в любую секунду сорваться с места, она просто смотрела на них чёрными настороженными глазами. Амелия пожалела, что нельзя рассказать ей, как всё было на самом деле: они с Ноем спасали волчонка и хотели лишь одного – вернуть его маме.

Волчица шагнула вперёд и неуверенно остановилась на узкой тропинке между валунами. Амелия протянула к ней руку, не обращая внимания на предупредительный возглас Ноя.

Девочка и волчица смотрели друг на друга, а потом серебристая волчица нежно лизнула руку Амелии, словно та тоже была её щенком, развернулась и пошла обратно.

Её уши вдруг встали торчком, она оглянулась на лес за спиной Амелии и Ноя и поспешила прочь, носом подталкивая Инея.

– Это Райты, – сказал Ной, обернувшись в ту сторону, куда смотрела волчица. – Она их услышала. Уходите! Быстрее! – Он указал пальцем на тот берег, и волчица, похоже, его поняла. Перейдя через реку, она обернулась к Амелии и Ною.

– До свидания, – тихо проговорила Амелия, когда волчица с детёнышем исчезли среди высоких валунов на том берегу. Ещё мгновение Амелия смотрела им вслед, потом обернулась к Ною и произнесла странно бесцветным голосом: – Они ушли.

– Да. – Ной тяжело сглотнул, и они с Амелией, беспомощно переглянувшись, с тревогой уставились на тот берег, где уже не было видно ни Инея, ни его мамы. – Амелия, нам нужно скрыть их следы! Иней вернулся к маме, но всё будет напрасно, если Самсон с Джошуа найдут их по следам. Они убьют их обоих! – Ной присел на ближайший валун и принялся поспешно отстёгивать снегоступы.

– А как мы их скроем? – спросила Амелия, глядя на чёткие отпечатки волчьих лап на снегу, покрывавшем замёрзшую реку. Эти следы приведут охотников прямиком к Инею и его маме.

– Мы их заметём, – сказал Ной, спрыгивая с валуна и хватаясь за пышную еловую ветку. – Помоги мне её отломать. Используем её как метлу, чтобы раскидать снег. Начнём с реки. Ну давай, глупая ветка, ломайся. Ой!

Он стряхнул с лица снег, но ветка всё-таки отломалась.

– Сейчас отломаю ещё одну. Амелия, ты иди на тот берег и заметай их следы. Начинай с того берега и возвращайся обратно задом наперед, понимаешь? Поднимается ветер, на открытом пространстве он будет сдувать снег. Если нам повезёт, Самсон Райт решит, что рассыпанный снег нанесло ветром. А я вернусь немного назад и замету наши следы в лесу.

Амелия кивнула и принялась поспешно развязывать ремешки на своих снегоступах. Потом спустилась к реке и с опаской ступила на лёд. Прочный он или нет? Да, он выдержал волчицу и Инея, но Амелии делалось плохо при одной только мысли о том, что лёд расколется у нее под ногами. Но лёд был крепким – холодный мраморный пол. Амелия вздохнула с облегчением. Она быстро добралась до дальнего берега и принялась заметать волчьи следы, пятясь назад, как говорил ей Ной.

Лёд был скользкий. Амелия пару раз падала, но тут же вставала на ноги. Она отчаянно махала веткой, заметая отпечатки волчьих лап и свои собственные следы. Ветер ей помогал, разнося снег позёмкой. Он дул ей прямо в лицо, но Амелия решила, что можно и потерпеть. Позёмка маскировала следы от еловой ветки. Когда Амелия была где-то на середине реки, небо вновь потемнело и пошёл снег. Амелия с благодарностью смотрела на падающие снежинки. Чем больше выпадет снега, тем вернее он скроет все признаки её «зачистки».

Амелия выбралась на берег и увидела Ноя, который на цыпочках вышел из леса, волоча за собой большую еловую ветку.

– Они уже близко! – прошептал он. – Я их видел, Амелия. Джошуа и правда хромает. Нам повезло, что он грохнулся. Иначе мы не успели бы вовремя.

– Нам надо спрятаться? – спросила Амелия, подбирая с земли свои снегоступы. Теперь она тоже слышала Райтов. Кажется, Самсон ворчал на сына, чтобы тот поторапливался.

– Да. Давай сюда. – Ной мягко толкнул её в щель между двумя скальными выступами. Амелия тихо ахнула. Там была крошечная пещера, где можно укрыться от ветра и снега.