* * *

Холт тренировался закидывать лассо рядом с их палаткой. Какое счастье, в тысячный раз подумал он, что невредимой осталась именно правая рука, раз уж какую-то война должна была отнять. Сделав резкое движение кистью, он метнул верёвку, которая описала в воздухе дугу, и мишень оказалась в петле.

— Есть! — воскликнул Холт, не замечая, что за ним пристально наблюдают.

Руфус скрывался в тени соседней палатки. Он потёр свою перевязанную челюсть и пробормотал:

— Думаешь, ты всё ещё высший класс, а? Ну так я тебя удивлю, ковбоишка. Скоро ты вообще пожалеешь, что вернулся.

Тут вдалеке замаячила коренастая фигура директора, направлявшегося в их сторону, и Руфус исчез.

— Макс, иди сюда, кое-что покажу, — закричал ему Холт, махая рукой. Как только директор приблизился, Холт приготовился к новому броску. — В общем, забыли про дюжину лошадей. Я так подумал, можно обойтись всего одной. Я выезжаю на коне и выполняю разные прыжки. — Холт изобразил, будто выскакивает на арену и огибает бочки. — И тут, откуда ни возьмись, — звериный парад!

Холт пинком откинул ящик, закрывавший вход в его палатку, и наружу высыпала свора пуделей, тявкающих, как очумелые. Холт закрутил в воздухе своё ковбойское лассо и метнул его на одного из пуделей, но пёс успел проскочить в петлю и убежал вперёд догонять остальных.

— Точность броска я ещё отрабатываю, — сказал Холт, поворачиваясь снова к Медичи; на губах его сияла улыбка, полная надежды.

Медичи вскинул брови.

— Да уж, — сказал он снисходительно, — это приходит с опытом. — Он хлопнул по вытянутой коробке, стоявшей рядом. — А покамест, на то время, когда ты будешь выводить слонов на арену, я попросил костюмеров кое-что для тебя сообразить. — И он передал коробку Холту.

Перекинув лассо через плечо, Холт открыл коробку. Внутри лежал протез руки, набитый изнутри, с кистью телесного цвета, толстыми короткими пальцами и тесёмкой, чтобы крепить его к телу.

— Да ты на эту штуковину, наверно, разорился — подтрунил над Медичи ковбой. Издалека публике не разглядеть подмену, но вблизи протез смотрелся как рука огородного пугала, мешковатая и неровная. Немного длинней, чем настоящая, она свисала сантиметров на пять.

— Всё-таки к нам дети приходят… — Тут Медичи замолк.

— И мне не стоит их пугать. Я понял, — кивнул Холт. Всё-таки бизнес потерпит убытки, если по этой причине родители откажутся прийти с детьми.

Тут раздался звонкий голосок Джо.

— Пап, малыш Джамбо! Иди скорей смотри!

Когда Холт заметил бегущих к нему детей, он быстро тряхнул коробку так, что крышка захлопнулась. Но Джо споткнулся о валявшуюся под ногами верёвку и рухнул на отца. Коробка повалилась на землю, и из неё прямо в грязь выкатилась рука.

Милли и Джо были слишком взбудоражены, чтобы обратить на неё внимание, но Холт нагнулся и подобрал её, пока дети взволнованно галдели.

— Он поднялся в воздух… с помощью ушей! — воскликнула Милли.

— Просто потрясающе! — добавил Джо.

— Дети, я же сказал, оставьте его в покое, — сердито оборвал их Холт.

— Но он взлетел на вот такую высоту! — сказал Джо, показывая выше себя.

— Да-да, взлетел, — протянул Холт и стал подниматься на ноги, прижимая к себе коробку. — Он всё время будет так спотыкаться и летать, с такими-то ушами.

— Нет, пап, правда. Мы поставили эксперимент, — начала было Милли, но отец резко развернулся, и она увидела, что щёки у него пунцовые.

— Это вам не игра! Это жизнь. Держитесь подальше от этого несчастного детёныша и не суйтесь в его загон! — И Холт запихнул коробку внутрь палатки.

Милли отступила назад и скрестила руки на груди, оценивающе глядя на отца. Если он собирался и дальше себя так вести, то не было никакого смысла рассказывать ему про то чудо, которому они стали свидетелями. Гордо выпрямившись, она повернулась к Джо.

— Залог успеха учёного — интерес. У кого его нет — тому и не надо ничего знать. — По виду отца ей было понятно, что он не хотел даже попытаться понять её, а тем более выслушать их. Даже если то, что они собирались ему сообщить, было самым невероятным на земле. — Пошли, Джо.

Холт только недовольно скривился, когда Милли резко развернулась в гневе и ушла, утянув за собой брата.

— Это всё последние полгода, — мягко сказал Медичи. — Слишком уж быстро ей пришлось повзрослеть.

— Энни умела с ними разговаривать. — Ковбой явно уже выпустил пар и теперь, казалось, пал духом.

— Ну, тут, знаешь ли, не ошибается тот, кто ничего не делает, — ответил Медичи, выдав на редкость мудрую мысль. Потрепав Холта по плечу, он ушёл.

Холт проследил, как дети свернули за чью-то палатку и в очередной раз пожалел о том, что совсем не знает, как быть хорошим отцом, что жены больше нет с ним рядом, что всё не так, как должно быть. Но жалобами делу не поможешь. Настало время идти в бой: до начала сегодняшнего представления нужно было придумать, как спрятать уши слонёнка.

ПРАМЕШ

БРИТАНСКАЯ ИНДИЯ, 1912 ГОД

Наконец наступил день состязании. Принять участие в них пригласили всех выдающихся заклинателей змей в Пенджабе, но Прамеш был спокоен. Он знал своих змей, он отрепетировал все движения, а его племянник Арав был лучшим ассистентом, какого только можно было сыскать.

Сейчас камни, которыми был вымощен двор, приятно холодили ноги, но он знал, что, когда приедут члены уважаемого жюри, солнце уже будет палить нещадно.

«Где же сесть, чтобы оказаться в тени? Кажется, надо было вставать раньше», — подумал Прамеш. Змеи были более податливы, когда им было не жарко.

Один из его соперников, Гарьян, самодовольно усмехнулся в его сторону со своего места прямо рядом с аркой.

«Пф. Подумаешь. Зато его из толпы и видно не будет».

Помахав Араву, Прамеш нарисовал на земле круг в полтора метра диаметром в юго-западном углу двора. Развернув свой коврик, он сел, скрестив ноги, наискосок от Гарьяна и лицом к нему, чтобы не сводить глаз со своего главного конкурента.

Вокруг потихоньку набиралась толпа; люди окружали двор, желая поглазеть на приготовления. Арав и остальные ассистенты расставляли вокруг своих наставников корзинки.

— Ты вчера их кормил? — спросил зачем-то Прамеш: он сам видел, как накануне племянник давал змеям еду.

— Да, дядя, — ответил Арав, как всегда, предельно учтиво. Он будто бы постоянно боялся, что дядя откажется от него, несмотря на то, что Прамеш всегда смотрел на паренька как на собственного сына, которого у него никогда не было.

Кивнув, заклинатель осмотрел плетёные корзинки и чуть заметно подвинул одну вправо, чтобы она была подальше от соседней.

Свою самую злющую змею они оставили сегодня дома, поскольку той явно не хватало дрессировки. Сегодня всё должно быть идеально.