Не прямой запрет, но намёк, высказанный так твёрдо, что Скай не смог не понять.

— Ладно, — сердито скривил губы. — Только я буду один. И не смейте за мной ходить. Я не маленький.

Фрейя круглыми глазами смотрела то на брата, то на отца. В другое время Стефан сделал бы замечание за подобный тон, а сейчас молча поднялся из-за стола. От идеи с беседкой они не отказались. Вельда спокойно собрала пледы для каждого члена семьи, даже для Ская, если он вдруг передумает, и специально сказала ему об этом, получив в ответ невнятное ворчание. Стефан выбрал книгу.

Скайгард ринулся в темноту сада, чтобы сразу затеряться среди аккуратно подстриженных кустов и дорожек. Он держался подальше от той части, где стояла беседка. Почему он обязан слушать отца. Возмущение нарастало по мере того, как юноша дальше уходил от дома. Взрослый человек имеет право сам выбирать место для прогулок. Решение было принято. После нескольких кругов по саду, Скай свернул с дорожки и между кустами добрался до кованных ворот.

Вот так легко и просто, даже весело от осознания, что отец не сможет остановить и можно нарушать правила. Быстрым шагом дошёл до городского парка. Любимое место на валуне под деревом словно поджидало Ская, как старый друг. Здесь уютно и нет необходимости ни с кем говорить. Хотя, именно поговорить он и хотел. Но только не с родными. Никого из них видеть не мог. Сейчас он мечтал уйти далеко-далеко, чтобы оставили в покое. Все равно он чужой им и напоминает о слабости,  какой  не должно быть у Фолгандов. Скайгард сам не знал, почему так решил, но верил в это твёрдо.

Старик обещал найти его на этом месте. На мгновенье подумалось, что маг обманул и никогда больше не придёт. Закрывшись, обхватив колени, юноша сидел на камне. В груди неприятно ныло и холодило. Никому не нужен. Ни родным — они только притворяются любящими и заботливыми, а сами мечтают избавиться от обузы, ни старику, подавшему надежду.

Из воспоминаний отделилась одна мысль — кто-то наложил чары. Скай плохо помнил момент, когда отец заговорил об этом. Болезнь стёрла память. Может быть это выдумка отца, хитрость для того, чтобы контролировать сына. Никому не даст манипулировать собой. Нет никаких чар и не было.

Мысли таяли и уходили. Приятно было сидеть под деревом, не думать, не чувствовать, становясь частью камня. Такого же холодного и спокойного. Скоро многое изменится. Стоило подумать об этом, как в свете фонаря на дорожке парка появился человек.

10

Старик неторопливо подошёл к валуну под деревом. Такой же аккуратный, собранный, как и в прошлую встречу. С сочувствующей улыбкой на губах.

— Добрый вечер, юноша.

— Вы пришли?

Скай не верил глазам, успев убедить себя, что всё было сном.

— Не могу оставить тебя в беде, мальчик, — голос звучал тихо, вкрадчиво. — Я много думал о тебе.

Руки Ская дрожали, сердце забилось так сильно, что невольно положил ладонь на грудь. Всё изменится. Несколько мгновений и жизнь станет правильной. Но чары — юноша верил и не верил в них. Тёмные сомнения отозвались болью и злостью. Он должен знать.

— Маг, — слова давались Скаю с трудом. — Зачем ты зачаровал меня?

Тонкий рисунок бровей старика дрогнул в удивлении.

— Зачем мне применять магию к такому чудесному мальчику? Что случилось?

— Простите, — затопило стыдом. — Я болел, и отец увидел чужую магию.

— Отец лечил тебя? — тонкая сухая рука старика с тревогой легла на плечо юноши.

— Да.

Покачав головой, маг вздохнул.

— Не молчите! Нельзя было лечить? — воскликнул Скай.

— Лечат болезнь, а ты здоров. Закрытые способности часто прорастают с болью.

Сказано было мало, но так много для Ская.

— Мой дар пробуждался? А отец…, — не хотел произносить вслух жутких слов.

Уверился, что так и произошло. Сегодня он мог чувствовать стихии, если бы не лечение отца. Старик продолжал качать головой, сокрушаясь.

— Ты сильный мальчик. И я готов помочь.

Юноша словно и не слышал, поглощённый яростью и болью, опустил голову. Руки сами собой сжимались в кулаки. Никто не сможет помочь, никто. Как же он запутался. Верил каждому последующему слову, забывая о предыдущих.

— Посмотри на меня, — маг бесцеремонно поднял лицо юноши вверх за подбородок, показалось, что губы старика брезгливо скривились. — Если ты станешь моим учеником, то я раскрою дар.

Измученный Скай не испытал радости.

— Маги не терпят конкурентов. Я помню.

Старик усмехнулся.

— Ты — хороший ученик. Как видишь, я стар. Жизнь не будет вечной. Должен же я кому-то передать знания.

— И вы готовы взять бездарного? — лицо Ская пылало.

— Хороший вызов для старого мага. Не спеши, подумай, готов ли ты.

— Что я должен делать?

— Когда точно будешь готов, приходи в дом на улице Светлых ликов. Там приметный фонарь, сразу узнаешь.

— Я должен уйти из дома?

— Ученик всегда живёт в доме мастера. Таковы правила.

— Отец рассказывал. Отец…, — горло перехватило, и на этот раз, он сам не понял отчего — от ненависти или любви.

Наконец он сможет покинуть ненавистный дом Фолгандов. Родной и тёплый дом, где долгое время был счастлив. Проклятый дом, полный боли и невидимых слез. Дом, согревающий руками матери, доверием отца и сопереживанием сестёр. Что же с тобой, Скайгард Фолганд? Спрашивал себя и не находил ответа.

— Мне пора, — глядя в сторону, в глубину парка, сказал старик. — Обдумай решение и следуй ему.

У Ская не хватило сил ответить. Он так и остался сидеть на камне, когда тень старика слилась с прочими тенями.

Собравшись в беседке, семейство Фолгандов удобно расположилось на скамьях. Под маленьким куполом повесили жаркий огненный шар, позволив Фрейе создать такую несложную игрушку, что доставило девочке радость. Стефан читал вслух, понимая, что слушает его только маленькая дочка с огненными волосами. Вельда задумчиво смотрела в темноту, завернувшись в плед. Вечер выдался тёплый, но она сразу накинула плед на себя. Старшая дочь просидела недолго.

Зрение магов позволило Маргарите видеть чёрную фигуру брата, бредущую по дорожке сада. Стоило ему отойти дальше, и она быстро покинула беседку, почти побежала, чтобы успеть увидеть, как брат скользнул через кусты к воротам. Не сомневаясь в своём решении, Маргарита пошла за