Отличная вещь – эти медицинские маски! Не знаю, как хорошо они защищают от вирусов, а выражение лица скрывают отменно. Я совершенно не понимала, что происходит, но не хотела этого показывать. Было ясно, что в первую очередь следует сохранять спокойствие, потому что с психами – а дама выглядела конкретно ненормальной – иначе нельзя.

– Сюда подойдите, пожалуйста. – Дима поманил примолкшую даму к себе.

Она послушно встала, прошла в предбанник, подставила сложенные ковшиком ладошки под густой плевок геля-антисептика, потерла руки, приняла выданную Димой одноразовую масочку и вернулась ко мне усмиренной. Я выразительным взглядом поверх собственной масочки поблагодарила бесценного помощника и кивнула охраннику:

– Витя, спасибо, ты можешь идти, мы тут сами как-нибудь разберемся.

– Я не могу как-нибудь, мне надо быстро! – Дама снова начала наглеть. – У меня там ребенок один…

Я вспомнила девочку-принцессу и позвала помощника:

– Дима! Сходи, пожалуйста, на ближайшую остановку и приведи оттуда Красную Шапочку.

– Кого?! – Обычно нордически спокойный помощник посмотрел на меня так, словно нам с дамой было место в одной палате с мягкими стенами.

– Красивую белокурую девочку в красном капоре. – Я дала развернутое объяснение. – Негоже ребенку одному на улице оставаться.

– Это моя дочка, ее зовут Изабель! – крикнула в спину заторопившемуся Диме дама. – Скажите ей пароль, иначе она с вами не пойдет, я ее так приучила!

– Пароль? – Дима задержался на пороге.

– Очень простой: гайдлайн!

– Как?

– Пф-ф-ф-ф! – Дама закатила глаза. – Гайд-лайн, что непонятно? Лейтмотив коллекции, главная идея дефиле, основная черта показа!

– Понятно. – Дима ушел, нарочито мягко прикрыв за собой дверь.

Я тоже начала что-то понимать.

Изабель – это редкое красивое имя я слышала совсем недавно. Сочеталось оно, правда, с неизящной фамилией…

– Кобылкина? – припомнила я вслух.

– О, вы узнали Изочку? – обрадовалась дама. – Наверное, видели фотографии с конкурса или рекламу обуви? Изочка там показывала сок-бутсы, это туфли-носки, такие трендовые…

– Вы Кобылкина Вероника Павловна? – Я перебила рассказ о трендовых туфлях, они же носки. – Оспаривающая в судебном порядке решение жюри конкурса «Юная модель»?

– «Экомисс Москва», – поправила Вероника Павловна и звучно постучала по моему столу крепким акриловым ногтем. – Эко, это важно! Вы вообще представляете, сколько времени, фантазии, денег и трудозатрат необходимо, чтобы создать всего один конкурсный наряд в безупречном экостиле?

Я не знала и, если честно, не хотела знать, но Кобылкина во что бы то ни стало желала меня просветить.

– Сначала кленовые листья, – сказала она, руками изобразив растопырочки – видимо, те самые листья. – Их нужно собрать, очистить, выдержать в особом растворе, просушить в подвешенном состоянии в хорошо вентилируемом темном помещении, поместить под гнет, подкрасить, покрыть специальным лаком. Потом каркас – он же из ивовых прутьев, их тоже нужно нарезать, обработать, сплести, а это делое непростое и небыстрое. Да скрипку Страдивари проще сделать, чем конкурсное экоплатье! А тюль? Вот где взять восемь метров легкой сетчатой ткани не из синтетики, а полностью натуральной?

– Марля? – предположила я, невольно втянувшись – уж очень эмоциональна была моя собеседница.

– Точно, аптечная марля. – Кобылкина посмотрела на меня с одобрением. – А вы кое-что понимаете, это радует и внушает надежду…

Хлопнула дверь – это вернулся Дима с девочкой.

– Пусть Изабель посидит в коридоре, – попросила я. – Дима, дай ей чаю с конфетами…

– Никаких конфет! Изочка считает каждую калорию! – Вероника Павловна подпрыгнула на стуле, и тот страдальчески заскрипел: Кобылкина-старшая калорий явно не считала. – Иза, детка, выпей стакан воды!

Красная Шапочка жадно посмотрела на конфеты, но молча приняла выданный ей Димой стакан с водой из кулера и вышла из кабинета.

– Вероника Павловна, я все-таки хотела бы понять причину вашего визита, – сказала я. – Я вас не приглашала, слушание дела назначено на…

– Я знаю, когда назначено слушание! – перебила меня Кобылкина, вновь не на шутку разволновавшаяся. – И прекрасно понимаю, что в этот день тут будет просто не протолкнуться! Пресса, телевидение, толпы любопытствующих, фанаты…

– Чьи фанаты? – слабым голосом переспросила я, жестом попросив встревоженного Диму и мне дать водички.

Нашествие прессы мы уже переживали, а вот фанатов в зале суда у меня еще не бывало. Надеюсь, они не будут свистеть, гудеть в дудки и скандировать слоганы?

– Что значит – чьи фанаты? – Кобылкина набычилась. – Изочкины, конечно же! Или вы думаете, мы не сообщим об этом в ее аккаунтах? Или вы думаете, у нас подписчиков мало? Да на финале конкурса ползала было наших, а там целых две тысячи мест, не то что тут!

– Вы поэтому что-то говорили про место? Полагаете, в зале суда будет тесно?

– В зале яблоку будет негде упасть, – уверенно напророчила Вероника Павловна. – Но я сейчас не про суд, а про место на парковке – назначьте нам его заранее, а то потом поздно будет, я знаю. И люди набегут, и спецмашины прессы, опять же – «Скорая», полиция, пожарные, как же без них…

– Вероника Павловна, мне кажется, вы не совсем правильно понимаете формат предстоящего мероприятия. – Я старательно подбирала слова. – Судебное заседание – это не конкурс красоты, тут все будет более… камерно.

– Конечно, будут и камеры. – Непробиваемая Кобылкина услышала что-то свое. – И микрофоны, и свет, и прямая трансляция… Вот именно поэтому я требую, чтобы место под вагончик нам дали заранее.

– Да какой вагончик?! – сохранять спокойствие у меня не получалось.

– Да уж какой встанет, конечно, тут без вариантов. – Кобылкина смиренно вздохнула и зачастила: – Но я все померяла, под стеночкой можно приткнуть автодом Adria Sport A-пятьсот семьдесят шестой, не ВИП-модель, конечно, но сойдет как гримваген. Там дизельный отопитель с раздувкой по всему салону, электрический кондиционер, плита на газовом баллоне, холодильник, биотуалет – мы будем полностью автономны. В спальной зоне Изочка сможет отдохнуть, в кают-компании кое-как поместятся костюмер и гример…

– Зачем? – перебила я. – Зачем это все? Вагон, гример, костюмер?

– То есть как – зачем? – Вероника Павловна уставилась на меня в недоверчивом изумлении. – Не может же Изочка вместе со всеми, как в массовке… Она же звезда! Ей вообще-то старваген положен! Мы взяли бы «Шикарус», но он же огромный, тут просто не поместится, или придется снести весь этот ваш суд…

– Снести суд, – повторила я эхом.

И вяло подумала – а ведь неплохая идея! Снести к такой-то матери суд, чтобы от него одно пустое место осталось, и пойти уже заниматься чем-нибудь другим, не столь нервным…