Она сглотнула, на нее неожиданно нахлынули эмоции.

– Спасибо.

Рокко выпрямился, его взгляд снова стал нечитаемым.

– Значит, все решено. Мы останемся здесь в обозримом будущем.

– Почему? – Ее сердце учащенно забилось от страха.

– Потому что я не доверяю тебе. Я не верю, что ты не найдешь способа сбежать с моими деньгами и моим ребенком. Твое слово для меня ничего не значит.

Его слова задели ее за живое.

– Я честна с тобой, – только и произнесла она.

Он сурово посмотрел на нее.

– Я не могу тебя раскусить, и это начинает меня тревожить, – сказал он. – Ты опытная мошенница? Ты невинная девственница? Ты девушка из плохой семьи, которую заставили вести преступную деятельность из-за каких-то обстоятельств? Я не понимаю. Я видел, как ты исполняла все эти роли. И ты хорошая актриса.

– Может быть, во мне уживаются сразу три женщины. – Чарити протянула руку, обхватила пальцами стакан с водой и стала его вращать. – А ты? Кто ты? Одинокий мальчик без матери? Подлый шантажист, склонивший меня к сексу?

– Я определенно второй тип. Я давно решил забыть свое детство. Чувство вины не приносит пользы, Чарити. Следует отвечать за принятые тобой решения.

– По-твоему, я не должна чувствовать себя виноватой за мошенничество своего отца? – спросила она.

Рокко отпил вина:

– На твоем месте я бы вообще не чувствовал себя виноватым. Но я не ты. Я – это я, и я должен был убедиться, что ты расплатишься за содеянное.

– Сексом?

– Я уже говорил тебе, – он встретился с ней взглядом, – что я не планировал спать с тобой.

– А я уже сказала тебе, что не доверяю людям. Почему ты решил, что я поверю тебе на слово?

– Потому что у меня нет причин лгать тебе. Не в этот раз.

Чарити рассмеялась и взяла кусок хлеба из корзинки в центре стола.

– Кто же будет учить наших детей морали? – спросила она. – Похоже, мы с тобой не слишком нравственные люди.

Рокко нахмурился:

– Мы должны нанять няню.

Чарити уже хотела с ним не согласиться, но потом поняла, что он, вероятно, прав. Кому-то придется научить ее менять ребенку подгузники.

– Ну, вероятно, мы должны.

– Мы подумаем об этом чуть позже, – ответил он. – А пока я предлагаю постараться привыкнуть друг к другу.

– А надо ли? – Она подняла стакан с водой. – Мы можем просто игнорировать друг друга.

– Я бы предпочел снова с тобой переспать.

Она гневно выпалила:

– Что?

– Почему нет? Нас тянет друг к другу. И ты будешь жить здесь постоянно. Это пойдет на пользу нам обоим.

– Да. Нет. – Она взяла еще один кусок хлеба и съела его. – Меня почти постоянно тошнит. Честно говоря, я меньше всего хочу секса.

Рокко пожал плечами, выглядя абсолютно равнодушным.

– Как хочешь, – сказал он.

Чарити слегка обиделась, что он не настаивал. Странная реакция. Она должна быть в восторге. Она не желала снова с ним спать. Он ненавидел ее. Он привез ее в Италию только ради ребенка.

При нынешних обстоятельствах он не должен ей даже нравиться.

В номере отеля в Нью-Йорке между ними вспыхнула страсть. Здесь, в Италии, под прохладным океанским бризом, от которого руки покрываются мурашками, происходящее между ней и Рокко кажется реальнее.

И все же ей обидно, хотя она не понимает почему. Вероятно, ему удалось задеть ее женское самолюбие.

Чарити поняла, что получила очередное доказательство того, что сглупила, отдавшись ему.

– Значит, тебе все равно? – спросила она.

– Ты думаешь, я буду за тобой бегать? – Он оглядел ее с головы до ног. – Я привык к гораздо более опытным женщинам, дорогая моя. В твоей невинности есть определенный шарм, но я предпочитаю партнерш, которые знают мужское тело.

У нее покраснели щеки.

– Не я, а ты предложил мне спать с тобой.

– Я не привык к долгому воздержанию, поэтому решать тебе. Либо я буду спать с тобой, либо найду другую женщину.

Чарити пришла в ярость, не вполне понимая, почему так отреагировала. Она отказала Рокко, поэтому он волен спать с кем угодно. Но она была убеждена, что его тело принадлежит ей. По крайней мере, так она чувствовала. Он был единственным мужчиной, который к ней прикасался.

Однако она не покажет ему свои чувства. Не раскроет себя.

– Делай что хочешь, – ответила она. – Мне все равно. Только оставь меня в покое.

– Я всегда делаю то, что хочу. Но мне показалось милым твое разрешение. – Он встал, залпом допил вино и поставил бокал на стол. – И прямо сейчас я пойду делать то, что хочу. Приятного вечера!

Повернувшись, он ушел, оставив Чарити одну на террасе.

Она взяла еще один кусок хлеба и довольно свирепо впилась в него зубами. Ей наплевать, куда пошел Рокко и что он собирается делать. Он ей не принадлежит. И ей не принадлежит его тело, несмотря на ее недавние мысли на эту тему.

Она никуда не уйдет. Она будет сидеть на террасе и ужинать. Потому что ложиться спать еще рано.

Она насладится вечером на итальянской вилле, не думая о том, что и с кем в это время вытворяет Рокко Амари.

Токко сорвал с шеи галстук и бросил его на мраморный пол у входной двери. Его не было дома всю ночь. Он встретил в баре красивую женщину и купил ей выпивку. Однако, когда подошло время затащить красотку в постель, он передумал. Он ни разу не поцеловал ее и даже не пытался соблазнить. Он просто купил ей выпивку, поболтал с ней и понял, что женщина его нисколько не волнует.

Он понятия не имел, что с ним происходит. У него не было никакого желания переспать с красоткой из бара. Поэтому остаток ночи он выпивал, пытаясь забыть о той, которую ему по-настоящему хотелось соблазнить. Но когда он решил пофлиртовать с какой-то блондинкой, в его мозгу возник образ Чарити с ее темными локонами и нежной кожей.

На рассвете Рокко отправился домой пешком, надеясь, что холодный утренний воздух его взбодрит.

И вот он вернулся на виллу. Он решил, что позже отправит кого-нибудь за своим автомобилем.

Хотя его голова была ясной, настроение у него было отвратительным.

Он не понимал, почему его перестали возбуждать другие женщины.

Рокко поднялся по лестнице, расстегивая верхние пуговицы на рубашке и манжетах и закатывая рукава до локтей. Идя по коридору в свою спальню, он услышал стук и стон из комнаты Чарити.

Он сразу же распахнул дверь ее спальни и увидел, что Чарити ползет на четвереньках в ванную комнату. Он нахмурился и шагнул в спальню. В ванной комнате он увидел, что она стоит на коленях перед унитазом. Ее тошнило.