Янсон кивнула. Вскоре после Дня перехода, в то время как одни люди просто уходили в никуда, другие начали заявлять права. Человек селился, вбивал табличку с названием и намеревался выращивать пшеницу и растить детей в девственном мире. Но кому, в конце концов, этот мир принадлежал? Заявить права несложно, но подтвердит ли их правительство? Считаются ли последовательные Америки территорией Соединенных Штатов? Наконец власть решила прийти к какому-то общему мнению.

Кличи сказал:

– Говорят, президент собирается объявить все последовательные Америки суверенной территорией Штатов, на которой действуют соответствующие законы. Последовательные территории «находятся под эгидой федерального правительства», как-то так. Я так думаю, это упростит дело. Конечно, если можно назвать «упрощением» дежурства, внезапно ставшие бесконечными. Мы работаем на пределе сил. Все агентства. Военных стягивают домой из горячих точек, нацбезы предугадывают бесконечные новые бреши, в которые прорываются террористы, а корпорация тем временем тихонько проникает на Долгую Землю и распускает там щупальца. Черт, говорила мне мама, чтобы я оставался в Бруклине. Послушай, Янсон, – Кличи подался вперед, скрестив руки на груди, полный решимости. – Я объясню, зачем вызвал тебя. Какова бы ни была официальная точка зрения, мы по-прежнему должны поддерживать порядок в Мэдисоне. Так уж нам повезло, что Мэдисон притягивает разных психов.

– Я знаю, сэр…

В Мэдисоне изобрели Переходник, а потому, вполне естественно, город привлекал общее внимание. Изучая донесения о людях, которые приезжали сюда, чтобы начать долгое путешествие по последовательным мирам, Янсон тоже задумалась, что же их привлекает. Отчего-то переходить из Мэдисона было проще. Она подумала: может быть, главный закон Долгой Земли – стабильность. Может быть, самые древние и прочные участки континентов – похожие на атомы железа, у которых самая стабильная структура – легче открываются вовне. Мэдисон, расположенный в сердце Северной Америки, геологически был одним из наиболее стабильных мест на планете. Янсон решила уточнить у Джошуа, если она его однажды увидит.

Кличи сказал:

– У нас особая задача. Для этого ты мне и нужна, Янсон.

– Но я не эксперт, сэр.

– Ты эффективно работаешь, не обращая внимания на всякую хрень. Даже в первый вечер ты не потеряла голову и не забыла о наших первоочередных задачах, в то время как некоторые твои уважаемые коллеги прудили в штаны и выблевывали пончики. Я хочу, чтоб ты стала главной по этому вопросу. Понимаешь? Ты будешь исследовать как разовые инциденты, так и стоящие за ними закономерности. Потому что всякие сукины дети придумывают, как бы обернуть случившееся против нас. Ты будешь моим Малдером, офицер Янсон.

Она улыбнулась.

– Скорее Скалли.

– Не важно. Я тебе ничего не обещаю в награду. Мы заключаем неконвенционное соглашение, и твой вклад трудно будет отразить в отчете. Но я постараюсь. Готовься, что придется проводить много времени вдали от дома. И в одиночестве. Твоя личная жизнь…

Янсон пожала плечами.

– У меня кошка. Она сумеет о себе позаботиться.

Кличи нажал на клавишу. Янсон догадалась, что он изучает ее персональное досье.

– Двадцать восемь лет…

– Двадцать девять, сэр.

– Родилась в Миннесоте, родители по-прежнему живут там. Нет ни братьев, ни сестер, нет детей. Э… распавшийся нетрадиционный брак?

– Сейчас я одна, сэр.

– Янсон, меня это не интересует, честное слово. Возвращайся на Базовую Землю, договорись с сержантом, подумай, что тебе нужно, чтобы устроиться здесь и в участке на «Востоке-1»… Черт тебя подери, пусть мэр видит, что ты занята делом.

– Есть, сэр.

В общем, Янсон была довольна встречей и своим новым назначением. Она убедилась, что люди вроде Кличи – и их непосредственное начальство – пытались, в меру сил, разобраться с неожиданным феноменом, внезапным открытием Долгой Земли. Как она знала из новостей и других источников, далеко не во всех странах дела обстояли так.

– Господин премьер, почему бы просто не запретить переходы? Это же откровенная угроза для системы безопасности!

– Джеффри, с тем же успехом можно запретить дышать. Даже моя мать переходила!

– Но население бежит. Бедные кварталы совсем опустели. Экономика терпит крах. Мы должны что-то предпринять!

Гермиона выдержала тактичную паузу.

Гермиона Доуз прекрасно умела держать паузу. Она гордилась способностью отсеивать то, что люди говорили, от того, что они хотели сказать. Этот навык она с успехом практиковала на протяжении почти тридцати лет, работая на политических зубров всех мастей. Она так и не вышла замуж, и, казалось, Гермиону не пугало одиночество: она со смехом рассказывала подругам-секретаршам, что золотое кольцо, которое она носила, играет роль пояса целомудрия. Она была достойна доверия – и ей доверяли; шефы отмечали, что единственный незначительный недостаток Гермионы Доуз в том, что она старательно коллекционировала все песни Боба Дилана.

Она чувствовала, что никто из коллег ее не знает, – даже джентльмены, которые периодически, когда Гермиона была на работе, влезали к ней в квартиру и устраивали осторожный обыск. Несомненно, они обменивались улыбками, осторожно кладя на место крошечную щепочку, которую Гермиона каждый день всовывала между входной дверью и косяком. Она тоже улыбалась – когда замечала, что чьи-то большие грубые ноги в очередной раз раздавили крошку меренги, которую она неизменно бросала на ковер перед дверью гостиной и на которую они никогда не обращали внимания.

Поскольку Гермиона не снимала кольцо, никто, кроме нее самой и Господа Бога, не знал, что изнутри (за немалую сумму) была выгравирована строчка из песни Боба Дилана: «Все в порядке, мама, я истекаю кровью». Гермиона гадала: способен ли в наши дни хоть один проныра из числа ее коллег, включая большинство министров, опознать цитату?

И вот, спустя несколько лет после Дня перехода, в кабинете министров шли взволнованные дискуссии, а Гермиона размышляла, не слишком ли она стара, чтобы работать с мэтрами, в противоположность идиотам.

– Значит, нужно лицензировать Переходники. Долгая Земля – это, конечно, сточная труба в экономическом отношении, но штраф за использование Переходников принесет хоть какой-то доход!

– Не говорите глупостей, – премьер-министр откинулся на спинку кресла. – Вы серьезно? Мы не можем запретить переходы только потому, что не в состоянии их контролировать.

Министр здравоохранения и безопасности, казалось, испугался.

– А я не понимаю, почему нельзя. Раньше нас это не останавливало.

Премьер-министр постучал ручкой по столу.

– Центральные районы пустеют. Экономика в упадке. Разумеется, есть и светлая сторона: эмиграция перестала быть проблемой… – Он засмеялся, но тут же приуныл, и в его голосе, как показалось Гермионе, зазвучало отчаяние. – Знаете, господа, ученые говорят, что параллельных миров может быть больше, чем людей на Земле. Какую политику мы изберем, зная это?