её контролирует не потому, что любит, а потому, что не хочет терять власть над своим ребёнком. А что у девочки в душе, ей дела нет, как и тебе.

— А тебе, значит, есть? — обиделся Варя. — Да я люблю Соньку, забочусь как могу. Да я лучший дядя на свете!

— Ну, лучший дядя на свете, на кого хочет поступать Соня после школы? Как зовут её парня? Какая оценка у неё по английскому? И ещё, что она целыми днями делает в телефоне?

— Ну-у… Слушай, у меня температура и голова болит, а ты мне допрос устроила, — отмахнулся Варя. — Ладно, я тебя понял, попробую разобраться, вот поймаем маньяка, и займусь.

— Ну тебя. Упустишь момент, и всё, станете чужими людьми.

— Да ладно, пока вон даже из дома выгнать не могу.

Они подошли к квартире Вари. Во дворе стояло такси, и Варя понял, что вечер будет испорчен. В квартире бушевала сестра Поля, мама Сони.

— Явился! Ребёнок тут после школы голодный сидит. Ты же обещал её кормить! — заорала Поля на Варю с порога. — А ты давай собирайся, нас такси ждёт.

Соня молчала и сидела, вжавшись в диван, всем своим видом показывая, что никуда не пойдёт.

— Слушай, я сейчас в магазин схожу, и сготовим, — начал Варя, понимая, что никакие слова ему не помогут. Сестра с головой ушла в собственную истерику.

— Ещё и шлюх при девочке сюда таскаешь! — Этот «камень» полетел в сторону Сашки.

— Сама ты шлюха, да ещё и истеричка. Воды выпей, успокойся, — не осталась в долгу Сашка.

— Да как ты со мной разговариваешь! Соня, ты тут больше ни минуты не останешься! Быстро собирайся.

Разговор зашёл в тупик. Соня умоляюще смотрела на Варю, а тот лихорадочно думал, что может успокоить сестру.

— Давай я ей успокоительного вколю, — сказала Сашка, выкладывая на стол лекарства.

От таких слов Поля вытаращила глаза, но быстро пришла в себя и подошла к Соне, ухватила её за руку и дёрнула с дивана.

— Пошли, — зло зашипела она, таща Соню в коридор.

— Стой, Поль. Давай выйдем поговорим, — прозвучало глупо, больше ничего Варя придумать не успел. — Ну зачем ты так.

Поля посмотрела на Варю зло и, ни слова не говоря, сунула Соньке куртку с вешалки.

— Да что случилось-то? С чего такой концерт? — не выдержал Варя.

— Что случилось? Что случилось, ты меня спрашиваешь. А то, что мне сегодня позвонили из школы. Эта подралась с одноклассницей, нахамила учительнице. За два дня четыре двойки, домашки нет совсем. Чем она тут занимается у тебя? Ты обещал за ней присмотреть! А она за два дня совсем от рук отбилась.

— Я не верю, что Соня сама могла с кем-то подраться и нахамить. Может, в школе что-то напутали? — попытался вразумить сестру Варя.

— Это мы домой вернёмся и выясним, зря я тебе доверила.

Поля вытащила Соню на улицу и запихала в такси. Варя тяжело вздохнул, когда племянница бросила на него последний обиженный взгляд. Не смог помочь, но какие у него были варианты. Отбить ребёнка у матери? Всё случилось слишком неожиданно, чтобы придумать хоть какой-нибудь план.

Такси уехало. Из квартиры вышла Сашка и тоже с укором посмотрела на Варю, тот показал ей язык и пошёл домой. Состояние было отвратительное. Тело ныло, в нос набили ваты, а в голове вместо мозга образовался булыжник. Варя поставил чайник и съел все лекарства, что принесла Сашка. Забрался на диван с кружкой и включил мультики. Сил на обдумывание преступления или проблем с семьёй не нашлось. Любое столкновение с близкими выбивало Варю из нормального состояния на несколько часов, а в тяжёлых случаях — дней. Казалось бы, на своей работе он давно прокачал пофигизм и спокойное отношение к самому отвратительному человеческому поведению, но почему-то этот пофигизм и рассудительность не срабатывали при общении с семьёй. Возможно, и жить один Варя предпочитал не только из-за ночных прогулок с выходом из тела, а боязни, что рядом поселится человек, заставляющий страдать.

Мультфильмы не помогли, разболелась голова, и начался озноб. Варя плюнул на попытки отключиться и прикрыл глаза. Идти в чужой сон рано, вряд ли Лёня или Кира легли спать, а вот осмотреть место убийства можно, раз уж Соню всё равно забрали.

Резкая боль, и дух Вари отправился на улицу. Хорошо, хоть в таком состоянии голова не болела и соплей не было, вот только возвращение в тело ожидается тяжелее обычного. На улице бродила Леди, она подходила к тёмным потёкам из окна и пыталась их слизать. Вокруг неё вились духи, похожие на змей, тёрлись о её ноги и тихонько свистели. Варя осторожно обошёл соседку, Леди привлекла истерика Аполлинарии, а может, тихая ненависть Соньки, хотя и раздражение, и угрызения совести Вари могли стать для этой твари лакомым десертом. Имя «Леди» Варя придумал из-за белого платья в пол, возможно, это саван, в котором её похоронили, или ночная рубашка, в которой эта женщина умерла. Вместо лица у Леди плоская лепёшка с прорезью рта, из которого высовывался длинный язык. Мерзкое создание, но неопасное.

Варя скользнул мимо, почти вжавшись в стену дома. Больше не случилось никаких встреч до самого места преступления. А вот в цоколе его ждал неприятный сюрприз. Вокруг чёрного пятна на ковре крутились две душежорки. Длинные крысиные морды с острыми зубами-иглами, скелетоподобные тела. Название этим существам Варя дал сам, когда увидел, как стая таких разорвала Духа мёртвого человека. С этими за бусины не договоришься. Варя отступил и решил пока сходить осмотреть тату-салон. Вдруг удастся найти улики. Проблема с обыском в призрачном мире заключалась в том, что всё окружение не было статичным и реальным, оно диктовалось тем, как это видели и чувствовали люди, пользующиеся этим помещением и вещами. Да и открыть шкафы или сдвинуть что-то в сторону Варя, как любой дух, не мог.

В салоне на диване у окна сидел Дэн. Свет в помещении не горел, и в окно было видно заходящее солнце, заливающее багровым светом верхушки деревьев, стены и окна домов. За окном клубился туман, скручиваясь в призрачные черепа людей.

На коленях у Дэна лежала папка с эскизами, открытая на «Даре смерти». На низком журнальном столике валялись листки бумаги.

— Зачем? — неожиданно произнёс Дэн и резко встал, папка упала на пол. Он