концентрацию я тебе показал. Еще пара дней, и устрою проверку в одном очень симпатичном мрачном месте. Тебе понравится. Будешь там почетной гостьей.

– Я! Я за ней пр-рослежу! – запрыгал по бревну пернатый гад, увидев, как Илгра направился в дом. – Чтобы не отлынивала и тр-р-р-ренировалась как следует!

5. Огонь и котел

– Бах! Ба-бах! – доносилось из дома колдуна раскатистое эхо.

Иелграин творил нечто особо забористое. В лесу выли волки. С другой стороны леса зловеще ухала сова. Стоило колдуну взяться за дело, как звери сошли с ума. Чуяли темную магию, «подпевали» в такт. Даже на расстоянии ощущалось, как у Илгры чародействуется, взрывается, трещит. По стенам дома ползла колдовская мощь, от которой дыбом вставали волоски на руках. Не прост мой колдун, ох, и не прост. После рассказов Иелграина, чем Темные отличаются друг от друга, я все чаще задумывалась, какое место занимает мой работодатель в их внутренней иерархии. Сдается мне, Илгра не рядовой колдун. Он явно на вершине темного мастерства. Хотя непонятно, что в таком случае делает в уединенном лесу.

Ба-бах! Прямо сейчас он явно сплетает молнии и огонь. Интересно, кому такое зверство потребовалось?

Бух! Бам-бам-бам!

– Стар-р-райся! Стар-р-райся! – вклинивались в дикую какофонию команды ворона. – Ты в курсе, что от тебя р-р-разит неувер-ренностью?

Взвалив на себя обязанность присматривать за моими тренировками, пернатый деспот подошел к делу серьезно. Не отлынивал, бодро раздавал указания, пользовался любой возможностью уязвить. И клюнуть. Не ворон, а исчадие ада. Настоящая Заноза-в-Заднице! За мной он теперь таскался хвостом, будто мне без него проблем не хватало.

– А еще ты стр-р-рашная! – радостно щелкая клювом, сообщил он.

На это я философски пожала плечами. Внешность не главное. Гораздо хуже, когда мозгов нет.

– Эа́мфа, – терпеливо прошептала я, направив руку на пучок сухих трав. На нем я тренировала левитацию каждый день, но пока безуспешно. – Ну, давай, дружочек!

Однако гербарий не шевельнулся и на этот раз.

– Концентр-р-рация слабая! – с важным видом, будто это он темный маг, кивнул ворон. – У тебя никогда не получится. Крух!

– Эа́мфа. Спокойствие и сосредоточенность, Соана… Спокойствие и сосредоточенность. Не слушай злопыхателя, – сквозь зубы процедила я.

– Разговариваешь с дохлыми цветочками?

Этот веселый голос я узнаю из тысячи.

– Лиам!

Я бросилась парню на шею (исключительно по-дружески), и он охотно поймал меня в объятия. Благодаря отменному аппетиту колдуна Лиам был в Лардоже частым гостем. Возил продукты раз в три-четыре дня, будто колдунов здесь обитало трое, а не один. Но так как я сама же и готовила, то точно знала, что Илгра – единственный. Узнав о моих тренировках, Лиам стал приезжать чаще, однако с пустыми руками все равно не показывался. Покушать он тоже любил. Поэтому на наши дворовые посиделки ушлый парень являлся с едой. Сам как не в себя ел и меня подкармливал. Сегодня у него с собой была корзинка румяных яблок. Среди них благоухали и полосатенькие, мои любимые.

– Иелгр-раин сказал, нужно р-развивать Искр-р-ру! – завредничал ворон. – Не мешай. Пр-рочь!

– Да ладно тебе, душа пернатая! Разве я мешаю?

– Да! Ей нужна мотивация.

– Сейчас будет. Давай, Соана. Ты колдуешь, я поддерживаю и мотивирую. Вот, для начала! – он кинул мне полосатое яблоко.

Синеглазый парень с челкой наискосок уселся на бревно рядом с сухим букетиком, подмигнул мне и смачно впился в бок румяного фрукта.

– Что там тебе сказать надо? Лиам-фа? Мне нравится! Говори.

– Эамфа, – засмеялась я.

– Тоже ничего.

– Какая р-разница, что она скажет! – сразу взялся глумиться ворон. – Магия-то не отзывается! Толку нет. Хозяина на сто гванов обокр-р-рала, а р-результат – пшик! Она совер-р-ршенно бесполезна!

– Я не крала! – в ярости рыкнула я и направила руку на пучок трав. – Эа́мфа! – гаркнула от души.

Клок сена затрепетал на бревне.

– О-о! – Лиам восхищенно уставился на меня. – Кажется, получается!

Ворон же – ну что за вредная птица – наступил лапой на букет, пресекая его трепыхания.

– Показалось! – язвительно выдал он. А затем и вовсе схватил мой тренировочный гербарий в клюв и утащил в небеса.

– Не переживай, сейчас новый нащиплем. И знаешь, Соана, не злись, когда колдуешь. Думаю, это важно.

– Концентр-рир-р-руйся! – спикировал сверху ворон и так заорал мне на ухо, что я охнула, хватаясь за сердце.

– Сожри меня Сшоз, перестань каркать. – В пернатого гада Лиам метко запустил огрызком. – Ты ужасно мотивируешь. Еще раз к цветочкам потянешься, и я тебе хвост выдеру. Не сбивай Соану с настроя!

– Было бы с чего сбивать, – ворон приземлился и нахально прошелся вдоль бревна, на всякий случай держась от Лиама на безопасном расстоянии. – Настоящий маг обязан быть собр-ранным в любой ситуации. А тут набегут вр-р-раги, седьмицу пр-рождут, а она все р-равно не готова. Так что я оказываю ей услугу. Пусть едет домой!

– Враги? – Лиам ухмыльнулся. – Соана, ты же говорила, что тебя взяли для бытовых дел?

Я кивнула.

– Ха! Так для быта вовсе не обязательно напрягать мозг на полном скаку! – он ухмыльнулся еще шире. – Выгнала народ из дома мокрой тряпкой и сосредотачивайся себе в тишине… Чтобы убрать пыль.

Недавние спорщики захохотали. В носу защипало. Смех обоих, хоть от ворона я ничего хорошего и не ждала, добил.

– Вы… Вы оба… Ну спасибо! – я развернулась к своему сараю.

Лиам резко заткнулся.

– Эй, Соана, ты чего? Это была шутка. Я вовсе не то хотел сказать!

Но мне было уже все равно.

– А знаешь что?! – я развернулась, как раз чтобы заметить: ворон открыл клюв, собираясь каркнуть нечто ехидное, но получил щелбан в лоб, от которого заметно окосел. – Вы оба правы! Я годна только на то, чтобы протирать пыль. Подумаешь, нашлась Искра! Я до нее даже достучаться толком не могу. Моя магия – затворница, Лиам. Та еще тихушница. Я – магический инвалид! – из груди вырвался всхлип, щекам стало мокро. – Она восемнадцать лет в засаде сидит. Внутри меня глухо, как в тех котлах, которые я таскаю! И крышка сверху!

Последние слова я уже кричала. Лиам внезапно оказался рядом. Дрогнувшими пальцами коснулся моих щек, вытирая слезы.

– Соана, прости! Первый раз вижу, чтобы ты плакала… Не плачь. Придумаем мы, что делать с твоей тихушницей. Я придумаю! Никакой ты не инвалид, – синие глаза потемнели. – Но если хочешь знать мое мнение, то беги отсюда. Беги от колдуна.

– Это еще почему? – от удивления у меня даже слезы высохли.

– Неужели ты на него не сердишься?

– На кого?

– На колдуна, сожри меня Сшоз! Он же тебя мучает! Сам бы котлы