– Быстрее, ящерица ты медлительная! – заорал он, продрав глаза и убедившись, что помощь идет. – Мне больно, а ты еле шевелишься! Слепая, перчатки хватай! Если ты сейчас же не вытащишь меня из котла, я расскажу Илгре, что ты специально меня в него запихнула! Из зависти!

– Надо бы тебя в нем оставить, – почти передумала спасать неблагодарного пакостника я. – Варись!

А сама была уже около котла. Жар дыхнул в лицо такой, что волосы затрещали. Губы опалило. Ну и вонь от этого варева! Что-то с ним не так. У меня дыхание в груди сперло, и слезы потекли сами собой, а ворон будто горячую ванну принимал.

– Терпи, Верховод!

– Я буду следить, когда появится Илгра! – взвизгнул Дукос и исчез.

– Вряд ли нам это поможет, – пыхтела я, моргая слезящимися глазами и пытаясь нащупать в котле ворона. Он был скользким и вываливался из рук. За неудачную попытку я мгновенно получила ощутимый клевок выше уровня краг. Все, все шло не так! Ворон начал орать и хлестать крыльями. Откуда только силы взялись? А голосил, будто я его убивала. Я орала на него в ответ.

– Зачем ты это сделал? – рычала, отплевываясь от горячих брызг. Некоторые попадали в рот, обжигая горло. – Верховод, хватит плескаться! Ты мешаешь тебя спасать!

– Неумеха! Даже такое простое дело поручить нельзя.

– Не можешь держать свой любопытный клюв в стороне от дел Илгры и других подставляешь!

– Ну и сидела бы в своем сарае!

Новый клевок.

– Я тебя… все равно… вытащу, – хрипела я.

От нашей возни зелье взбултыхнулось и плюнуло мне в лицо. Тягучая жижа залепила глаза, теперь я совсем ничего не видела. И почти не соображала. То, что попало в рот, имело дико мерзкий вкус. Внутренности сворачивало. Или сжигало изнутри. Разноцветные круги от звона охранок сменились на расползающиеся пятна тьмы. Руки слабели. Должно быть, проглоченная гадость делала со мной нечто нехорошее, потому что пальцы стали разжиматься сами собой. Верховод вдруг заголосил, забился особенно яростно, а потом обмяк и застонал так протяжно и страшно, что у меня от ужаса посветлело в голове.

– Эа́мфа! – гаркнула я на весь дом единственное, что пришло в голову. Впервые уверовав, что получится.

С громким «чпок!» нас отнесло от котла. Да не просто отнесло, а швырнуло об стену. На пол мы рухнули с Верховодом вместе. Я, тяжело дыша, прижимала облепленный горячей жижей комок к груди. Ворон каркал нечто неразборчивое.

«Левитация все-таки удалась!» – успела мелькнуть счастливая мысль. Повод для гордости. Но на этом счастье иссякло, потому что все тело ощущалось как огромный комок боли. Слабость накатывала во́лнами. Вспышка – мне более-менее. Вспышка – к горлу тянется Тьма.

– Что здесь происходит? – прогремел злой голос.

– Прости, Соана! – пискнул над ухом Дукос. – Я не успел предупредить. Не увидел, как Хозяин появился.

Колдун что-то сделал, и у меня словно по волшебству открылись глаза. Иелграин был страшен. Туча за его плечами клубилась Силой. В ней сверкали молнии. По стенам дома метнулись тени, гася на мгновение свет. И в этой Тьме нестерпимо-синим вспыхнули глаза колдуна. Иелграин щелкнул пальцами, и нас с Верховодом разметало по сторонам. Причем ворон сделался как новенький, а я как дымилась прорехами на платье, так и дымилась.

– Говори! – от злости Иелграин рассыпал бледные искры.

Одна сорвалась с пальцев и тонкой молнией ударила в ворона. Пришпилила к стене.

– Это она. Это все она! – закаркал предатель. – Я слышал, как она хотела обрести силу выше твоей, Хозяин! А меня пыталась принести в жертву!

– Вот как? – громыхнул колдун. И оскалился.

Тени, сгустившиеся возле Верховода, поползли ко мне. И я поняла, что следующая молния – моя. Вот и все, Соана. Теперь понятно, почему колдун в вечных поисках ассистентки. Любопытных он убивает. Или испепеляет. Как только они сунутся, куда не положено. А мы суемся.

– Т-тяну, а он не тянется, – залепетала я. – Д-думала, уже не в‑вытащу. Н-не смогу.

– Проклятье! – колдун метнулся ко мне. – Соана, что с тобой?

– Н-не знаю… что… со м-мной…

В ушах звенело, я снова ничего не видела. Вернее, видела щупальца Тьмы, которые обматывались вокруг моего тела, упаковывая, как в саван. Эта Тьма не смешивалась с Тьмой колдуна. Она была другой. Сил говорить не было. Сил вообще ни на что не было. Внутри уже не просто жгло, там полыхало пожаром. Нечаянно проглоченные капли зелья прожигали себе выход обратно.

– Я горю…

– Хозяин, я ни в чем не виноват! – продолжал каркать ворон. – Эта гадина невзлюбила меня с первого взгляда!

– Заткнись! – рявкнул колдун. – Соана!

Меня встряхнули за плечи. Кажется, с лица Иелграина слетела дымка, что обычно прикрывала черты. Ой, глаза горят! Шрама нет. Жаль, толком не могу разглядеть. Тьма уже не только перед глазами, но и внутри.

– Я ведь не дам тебе умереть, – зашептали в самое ухо таким тоном, что по спине побежали мурашки. – Влезла в темный ритуал! Не смогла сдержать в узде свое неуемное любопытство. Ты теперь обязана дать ответ.

Я открыла рот, чтобы возразить насчет ритуала, но передумала. Какая теперь разница? Иелграин поверит ворону, а я все равно умру. Если не от руки колдуна, то загнусь от боли в животе. Очень скоро. Ритуал или нет – все равно, когда так жжет изнутри.

– Не наказывайте Верховода, – прохрипела, теряя сознание. – Это все я.

И отключилась.

6. Тень, на которую наступили

– Что с ней? – отчаяние слышалось в горьком шелесте Дукоса.

– Отравлена. Нахлебалась моего зелья.

Голоса дробились и сыпались бисером, то соединяясь воедино, то распадаясь на мелкие брызги. В них с трудом угадывались связные звуки. Бессмыслица досаждала, разрывая голову, принося реальную физическую боль. Эти осколки слов такие колючие! Впиваются, грызут… Легче становится, только когда они соединяются в понятные слова.

– Сюда!

Кажется, меня схватили на руки. Мужской корпус, к которому прижали, ощущался очень мощным и крепким. Затем под мягким местом оказалась твердая поверхность, и последовало движение, будто Иелграин смахнул лишнее со стола. Зазвенели склянки.

– Готовь комнату к ритуалу, – сухо скомандовал маг.

Что сделал Дукос, мне осталось неведомо.

– У нее на лице капли. Сколько она проглотила?

– Не знаю, Хозяин. Много.

– Плюс испарения от зелья. Проклятье!

В комнате запахло магией. Осколки слов в моей голове взбесились, и на некоторое время я выпала из ситуации.

– Хозяин, все было не так, как говорил ворон, – собрался из осколков слов голос призрака, и сердце наполнилось благодарным теплом.

Дух заступался за меня.

– Я знаю. Он как ребенок, которого вечно тянет на