когда мы, наконец, добрались до цели, замерла от восторга. Вот это сюрприз! На пологой полянке стоял мягкий диванчик. Чуть в стороне — огромный проектор, точно как в настоящем кинотеатре. А на ветвях старого вяза закреплен белоснежный экран. По периметру этого кинотеатра под открытым небом сверкали фонарики, добавляя происходящему волшебства. Рядом с проектором стоял мужчина в светлом фраке.

— Добрый вечер, Скотт, — кивнул мой спутник мужчине. — Можем начинать!

— Добрый вечер, мистер Холл, мисс… — галантно склонился в приветствии Скотт. — Прошу вас, — и подал что-то Робу.

Тот взял это из его рук — оказалось вязаный плед, от которого нежно пахло лавандой.

— Ночь обещает быть прохладной, — склонившись к самому уху, шепнул Роб, и накинул плед мне на плечи, словно случайно приобняв, задержав на мгновение заботливые руки. — Пойдём, сеанс скоро начнётся.

Мы уселись в кресла, и в руках Робина тут же очутилась корзинка из которой торчала бутылка шампанского и пара бокалов. Он аккуратно расставил их на маленьком столике, стоящем рядом.

— Скотт, включайте и можете быть свободны.

— Хорошо. Буду ждать вас внизу.

— Там служебная машина ждёт, — пояснил Роб, видя мои удивленные глаза. — Шампанского?

Я кивнула, а на экране показались первые кадры старого, но так любимого мною фильма «Когда зацветёт Жасмин»*. Странно, но каким-то мистическим образом Робин угадывал, что именно мне нравится. Пожалуй, без Хелен тут не обошлось! Сдала все мои пристрастия!

— Любимый, — шепнула я.

— Что? — встрепенулся Робин.

— Фильм, говорю мой любимый, — я рассмеялась.

— Эх! Я уж думал ты про меня! — он подал бокал и, замешкавшись на мгновенье, вдруг поцеловал меня в щеку. — За чудесный вечер, Ванесса! И за тебя!

Возможно, именно так выглядит счастье. Такое тихое и уютное. Над головой звезды, старый фильм, пузырьки на языке, мягкий плед… и любимый рядом. И лишь один пазл из этой картины не подходил идеально, всё портил, мешался, словно муха в вине — вместо Робина я всем сердцем желала видеть Тома! И от этого, неожиданная идиллия имела горьковатый привкус.

Шампанское расслабляло, стирало границы и ненужные мысли, и в какой-то момент я словно забыла, что Робин не мой парень. В самых трепетных сценах фильма сжимала его руку и даже положила голову на плечо. А он, укутав пледом словно маленькую девочку, прижимал меня к себе и нежно гладил волосы. И так спокойно было в этих крепких объятиях! И никуда не хотелось уходить или спасаться бегством, даже если бы он захотел поцеловать меня. И Робин словно услышал мои нечаянные мысли.

Сначала он перебирал локоны, потом посмотрел прямо в глаза, провёл рукой по щеке и дотронулся губ. Легонько, едва касаясь, но этого было достаточно, чтобы сойти с ума…

Я сама обвила руками его шею и притянула к себе, целуя. А он, видно не веря своему счастью, снова был деликатен и осторожен…

И всё же страсть кипела в его крови, ласки становились смелее, и скоро он уже поглаживал мою спину, плавно опуская руки на бедра. Я наслаждалась каждым прикосновением, растворялась в безумном желании, подогреваемом легким винным дурманом, и Роб, уловив немое согласие, подхватил меня и аккуратно опустил на мягкую траву. И в одно мгновение ночной воздух наполнился пряным ароматом полевых цветов…

Я распахнула глаза. Надо мной нависало невероятное бескрайнее небо, усыпанное звёздами — словно искрами тепла далёких миров, а горячие губы Робина, осыпали искрами любви моё тело… Прямо как в том сне, перед выпускным… Я задрожала, не то от холода, не то от неуёмного желания. И хотела уже только одного — прижаться к нему сильнее, раствориться в его объятиях, самой стать огоньком на чёрном бархате небес, забыться и просто любить, любить…

Жадно стянула с него футболку, швырнула в сторону… Он же расстегивал пуговки на моей блузе медленно, словно гурман наслаждаясь тем, как с каждым движением его взору всё больше открывается желанное, долгожданное тело.

И вот, кокетливое кружево уже не скрывает очертаний возбужденных сосков… И подрагивает от предвкушения ласки живот… Охваченные дыханием страсти, вздымаются груди…

Но Робин не спешил. Он любовался мною как сокровищем, и от этого взгляда я плыла куда-то в душистые травы, улетала к далёким звёздам, стелилась ночной соловьиной песней по струям лёгкого ветра… И тонула в его глазах, как в бесконечности.

Но и он не железный, не каменный. Сорвался, прильнул к губам, сводя с ума, сходя с ума… А затем — к груди… и в порыве страсти прикусил черешенку соска. Какое сладкое наслаждение!.. Не выдержав восторга, я застонала:

— О Том….

И в тот же миг всё оборвалось, и над нашей поляной повисла звенящая тишина.

Я зажмурилась, и словно рухнула в глубокую пропасть. Робин же застыл на мгновение, нервно осмотрелся и, найдя свою футболку, впопыхах натянул на себя.

«Ну почему, почему я назвала его Томом?! Какой Том? Я же даже не думала о нём сейчас! Как так?» — ругала я себя и продолжала неподвижно лежать, закрыв лицо руками. Любовный пыл быстро угас, и я вдруг ощутила холод августовской ночи. Да, сегодня действительно прохладно".

— Отвези меня домой, пожалуйста…

— Хорошо…

Робин был на удивление спокоен. Он набрал номер Скотта и сообщил, что можно забирать оборудование. А сам, придерживая за руку, помог мне спуститься с холма. Всю дорогу мы ехали молча. От неловкости хоть немного спасала тихая музыка. Я не знала что сказать, любое оправдание выглядело бы сейчас нелепо.

Нет, ну в самом деле: «Послушай, Робин, я стала с тобой встречаться лишь из-за твоего дружка Тома, который не выходит у меня из головы, даже во время поцелуев с тобой!»

Уж лучше совсем молчать и объясниться потом, когда внутри всё успокоиться и выйдет хмель. Если, конечно, придётся вообще объясняться…

Он довез меня до дома, притормозил у подъезда. Я по привычке наклонилась к нему, чтобы чмокнуть в щёку, но тут же поняла что это неуместно. Да и он сам отстранился, не дав этого сделать.

— Робин, я…

— Всё хорошо, Ванесса, — его голос звучал очень отстраненно. — Всё просто замечательно. Мы обязательно поговорим. Но потом.

— Понимаю. Я могу всё объяснить…

— Потом! Я позвоню!

Всю ночь я ворочалась, гоняя мысли о случившемся, и никак не могла уснуть. В конце концов, решила, что всё произошедшее к лучшему. Теперь не надо выдумывать. Я же с самого начала планировала только дружеские отношения и не более того, у меня ведь другая цель, правда? И всё, что мне теперь надо — это искать новый способ подобраться поближе к Тому.