– Ладно, так отвезу. На небесах зачтется. – Он прошелся взглядом по ногам, которые девица безуспешно пыталась спрятать под сиденьем. Увидел на левой икре здоровенный, уже пожелтевший синяк и сочувственно хмыкнул: – Сама-то как? Нормально себя чувствуешь?

– Нормально, – ответила девица ломающимся от слез голосом: – Спасибо вам.

– Да ладно! – отмахнулся таксист и тронул ботинком педаль газа.

Арсений медленно шел по улице. Вокруг царила лихорадочная суета – последний вечерний рывок где-то между восемью и девятью часами. Машины огрызались друг на друга короткими сердитыми сигналами, люди спешили забежать в магазины перед тем, как добраться до дома и в изнеможении упасть на диван у телевизора. Все торопились к женам и мужьям, детям, родителям, друзьям и любовницам, любимым и опостылевшим… все, кроме него. Арсений Платонов стоял на оживленном городском перекрестке под роскошными темно-фиолетовыми небесами в самом центре осени, и не было на земле человека более одинокого, чем он.

Настя вернулась в Москву. Арсений настоял, мол, надо присмотреть за Пашкой. На самом же деле он просто не мог отделаться от пугающего чувства неловкости, которое осталось после их последнего разговора.

«Зачем тебе вторая Нина?»

Или еще лучше: «Зачем нам вторая язва?»

Такие вот дела. Значит, не зря Арсению казалось, что Настя и Нина два взаимоисключающих полюса. Можно мирно сосуществовать и при этом ненавидеть друг друга.

– Когда ты вернешься? – спросила Настя перед отъездом.

– Скоро, – пообещал Арсений.

Ответ обтекаемый, как воздушный шарик. Он и сам не знал, что будет делать дальше. Из этого города с его кошмарными тягостными воспоминаниями он, конечно, уедет, но только не в Москву. Встречаться со знакомыми и принимать соболезнования сейчас выше его сил. Опять же Пашка… Арсений совершенно не представлял, как они будут жить с сыном теперь без Нины в качестве буфера. Арсений очень рассчитывал на Настю. Пашка, конечно, понимал, какое незавидное положение занимает тетка в семейной иерархии, но по старой памяти относился к ней снисходительно. Когда сын был маленьким, а Нина с Арсением еще не могли позволить себе няню, все заботы о племяннике взяла на себя Настя. Будем надеяться, что теперь она станет буфером между ним и сыном. Хотя бы на первое время.

Арсений вернулся в отель около девяти вечера. Администратор с пышными светлыми волосами, уложенными в узел, приветливо улыбнулась ему как старому знакомому.

– Добрый вечер, рада снова вас видеть. Как вы себя чувствуете?

– Спасибо, все в порядке, – ответил Арсений с некоторым сомнением. Сердце по-прежнему покалывала тоненькая иголочка, но не станет же он всерьез жаловаться на здоровье незнакомому человеку.

– Жаль, что вы не сообщили о выписке, – мягко попеняла администратор. – Мы бы прислали за вами машину.

– Благодарю, я с удовольствием прогулялся.

Женщина кивнула. Что ж, все формальности соблюдены, можно переходить к делу. На стойку перед Арсением легла магнитная карточка.

– Вот, пожалуйста. Ваш номер убирали ежедневно. Если будут замечания, дайте мне знать. А может, вы хотите перебраться в другой номер? У нас как раз освободился…

– Я хочу как можно скорее отсюда уехать, – перебил Арсений. – Будьте добры, подготовьте счет. – Женщина удивленно приподняла брови, выщипанные старомодной «ниточкой». – Ну, сколько я вам должен, – перевел Арсений, раздражаясь от ее непонятливости. – По-моему, срок моего пребывания окончился еще вчера днем.

– Да, но…

Женщина не договорила. Ее палец с крепким длинным темно-бордовым ногтем застучал по компьютерной клавиатуре. Женщина замерла, глядя в экран.

– Все в порядке, – сказала она через минуту. – Оплата прошла два дня назад. Вы нам ничего не должны.

Она снова улыбнулась.

– Как это? – опешил Арсений. – Какая оплата?

– За номер, – объяснила блондинка. – Вы же продлили пребывание на месяц?

– Я продлил? – изумился Арсений.

– А кто же? – подняла брови администратор.

Минуту они молча разглядывали друг друга, разделенные высокой стойкой непонимания. Потом Арсений подумал, что номер могла оплатить Настя; он же предупредил сестру, что задержится в городе.

– Может, номер оплатила моя сестра? – спросил он.

Администратор снова взглянула на экран.

– Оплата прошла по безналичному расчету, через банк. – Она пожала плечами. – Да, конечно, это вполне могла быть ваша сестра.

Арсений развернулся и пошел к лифту. Администратор окликнула его, и Арсению пришлось вернуться за забытой магнитной карточкой.

«Настя тут ни при чем», – подумал он, входя в лифт.

Это была первая здравая мысль за весь вечер. Сестра ни за что не рискнула бы решать за Арсения, где и сколько ему оставаться. И откуда у нее такая большая сумма? Да, конечно, Артур Вартанян, глава издательского холдинга, в котором работала Нина, передал Арсению какие-то деньги, а он, в свою очередь, оставил их Насте «на жизнь». Жизнь с Пашкой удовольствие недешевое, и Насте это известно. Нет, такая инициатива совсем не в духе сестры.

Спрашивается, кто оплатил дорогущий «люкс» на целый месяц вперед? И почему именно на месяц, а не на неделю, не на десять дней, не на год? Вокруг происходит что-то непонятное, а все непонятное рождает страх и желание бежать как можно быстрее.

Просторная прихожая встретила Арсения приветливым сиянием подвесных светильников и отсутствием запахов. Гостиная за большим арочным проемом казалась опасной пещерой, в глубине которой, возможно, притаился хищник. Арсений немного постоял, глядя в темноту за аркой, затем вытянул руку и пошарил по стене. Вспыхнул яркий верхний свет.

Точно так же комната выглядела десять дней назад, когда они с Ниной первый раз вошли в широкий арочный проем и осмотрелись, – чинно, чисто, без признаков жизни.

Он прошелся по комнатам, испытывая странное чувство, будто здесь чего-то не хватает. А, вот в чем дело: исчезли разбросанные вещи жены. Он отодвинул зеркальную дверцу шкафа в спальне и увидел покачивающиеся деревянные вешалки. Раньше на них висели отглаженные костюмы и платья Нины, а теперь не осталось ничего, даже аромата ее духов. Внутри шкафа витал отчетливый деловитый запах полироли. Отъехавшая дверца отражала туалетный столик, на котором раньше едва умещались духи, баночки с кремом, набор с ножницами-пилочками и разные другие предметы первой женской необходимости. Сейчас он сверкал пустой глянцевой поверхностью. Не было в номере и дорожной сумки Нины: ярко-красной, броской, на колесиках, с прочной прямоугольной ручкой.

«Наверное, Настя забрала все вещи, – подумал Арсений. И еще подумал: – Слава богу, что мне не пришлось заниматься всем этим самому».

Он погасил в спальне свет и вернулся в зал. На большом столе, красовавшемся в центре комнаты, его ждал сюрприз: большая хрустальная ваза с розами. Арсений наклонился к раскрывшемуся бутону, тронул губами нежный бархатный лепесток и оперся на стол. Но вместо гладкой полированной поверхности правая рука легла на твердый бумажный предмет.