раз засунуть свое эго в жопу и подумать о других. Но нет, ведь тебе страшно. Ты трус, который боится открыться людям, боится показаться слабым, ведь над его слабостью могут посмеяться и плюнуть в душу. Поэтому ты закрылся ото всех и ведёшь себя как последний мудак. Я сама через такое прошла и хотела помочь тебе. Но ты оказался ещё большим трусом, чем я себе представляла. Жаль, что ты теперь не сможешь прочитать моё сообщение и навсегда останешься слепым котёнком. Больше я не буду мозолить тебе глаза, всего хорошего!

Кристина развернулась и широкими шагами вышла из класса. По подбородку текли слёзы – все видели это, но никто за ней не пошёл. Не пошли даже те, с кем она уже успела неплохо подружиться. Они сидели смирно. Абсолютно каждый усвоил одну простую вещь – не имей дела со всем, что касается Лёши. А уж тем более – с самим Лёшей.

Он посмотрел на разлетевшиеся клочки бумаги и задумался.

– А ну вышли все!

Класс замер в оцепенении. Никто не двигался с места.

– Я сказал, утилизировались отсюда! – рявкнул Лёша, теряя терпение.

Когда последний одноклассник закрыл за собой дверь, Румянцев наклонился и принялся собирать обрывки бумаги, невольно морщась от приторного аромата духов. Значит послание писалось дома, специально, чтобы передать в школе. Соединив все фрагменты воедино, он смог разобрать следующее:

«Привет, Лёша. Мне очень нелегко писать тебе это письмо, но я не могу больше молчать. Мы почти не общались, многие отговаривали меня идти с тобой на контакт, да и сам ты не особо этого хочешь. Но я вижу то, чего ты сейчас разглядеть не способен.

Я такая же как ты.

Хочешь казаться грубым и устрашающим, но я чувствую, что в глубине души ты не такой. Удивительно, как ты смог запугать абсолютно всех людей в школе? Каждый, будь то первоклассник или выпускник, сторонится тебя и делает всё возможное, чтобы не привлечь твоего внимания. Кроме того, они даже за спиной боятся обсуждать тебя. А если звучит твоё имя, то сразу меняют тему или делают вид, что не услышали. Меня много кто отговаривал писать это письмо, предостерегали, что будет только хуже, и ты будешь злиться. Но я, как видишь, их не послушала.

Ты не такой.

На самом деле, страх выстраивает твое поведение, все это лишь защитная реакция, которую ты довёл до максимума. Я прекрасно понимаю, каково это: защищаться каждый день, глушить проблемы, закапывать страх внутри сознания, чтобы просто спокойно прожить день. Я знаю насколько это тяжело и хочу помочь тебе, пока не стало слишком поздно. Пока ты окончательно не потерял себя и не превратился в безжалостного монстра.

Встретимся после школы на заднем дворе».

Сев на своё место, Румянцев открыл учебник и сделал вид, что готовится к уроку, но в голове его творился хаос. Бетонный фундамент, состоящий из одиночества, ярости и недоверия к миру, дал трещину. Кто-то способен его понять… Но понять такого, как он – невозможно! Никто за все эти годы даже не пытался это сделать. Ни учителя, ни одноклассники, ни семья. Никто. Он был один и, видимо, после этой выходки, останется таковым навсегда.

Лёша закрыл лицо руками: – «Так вот, что это было. Она не хотела как-то подставить меня, а пыталась помочь. Но я не нуждаюсь в помощи! Я самодостаточный, взрослый парень. У меня есть цели, и я ежедневно усердно работаю, чтобы их достичь. Зачем мне помогать? Пусть лучше себе поможет».

Парень задумался, запустив пальцы в волосы: – «А всё-таки она интересная. Как же она хочет мне помочь? В чём будет заключаться её терапия? Что произошло у неё в жизни, раз она сделала такие выводы? Впрочем, я немногое потеряю, если немного задержусь после школы».

Со звонком все вернулись обратно в класс. Лишь Кристина немного опоздала, но, извинившись, села за своё место. За этот урок она ни разу не посмотрела в Лёшину сторону.

***

После занятий парень вышел на задний двор. Прогуливаясь между унылых школьных турников, он ежился под порывами холодного ветра. Погода не менялась уже несколько недель. Осень быстро выгнала лето и изволила творить, что вздумается. Уродливые голые деревья стояли вдоль аллей словно монстры, а парки были их убежищами. Гнилые листья гуляли по улице и никак не могли найти своё пристанище: место, где бы они смогли окончательно разложиться. Сквозь свинцовые тучи слабо пробивался солнечный свет. Но в моменты, когда лучи попадали на людей, они их ни капли не грели, будто служили лишь для того, чтобы напомнить об ушедших лучших днях.

Кристина не пришла ни через десять минут, ни через пятнадцать, ни через полчаса. Когда Лёша окончательно замёрз, громко выругавшись, он побрёл по улице.

«Всё-таки обиделась. Неудивительно: я ляпнул довольно обидные вещи. Даже про кривые ноги зачем-то добавил, хотя всё у неё с ними в порядке. Если бы знал, что всё так сложится, не наговорил бы всего этого. Теперь ничего не исправить. Ну и чёрт с ней!» – думал Лёша, направляясь к сосисочной – заведению, которое только открылось. Как-то, проходя мимо него по дороге в школу, Румянцев увидел рекламу о том, что требуются промоутеры, которые будут раздавать листовки. Работа не пыльная, деньги сразу, но много не заработать. Парень решил начать с малого.

Стоило Лёше зайти в помещение – в нос сразу ударил солёный аромат сосисок. Милая девушка-администратор мгновенно обратилась:

– Здравствуйте, столик на одного?

– Нет, я по поводу работы, – ответил Лёша, стараясь скрыть громкое урчание живота.

– А, хорошо. Распишись здесь. Минимальная время смены – три часа.

Лёша подписал документы, взял листовки и уже собрался выходить, как его остановили:

– Стоп! Куда собрался? А костюм надеть?

– Какой костюм? В договоре не было такого.

– Нужно всегда читать то, что написано мелким шрифтом, парень. Пригодится на будущее. Подпись ты уже поставил, согласие есть, так что будь добр – отработай.

– Ладно, где костюм? – закатил глаза Лёша.

– Вон там, – девушка указала тоненьким пальчиком куда-то в подсобку и хихикнула.

Лёше не понравилась её реакция. Зайдя в маленькую комнату, он увидел огромный, розовый костюм сосиски, пропахший потом и непосредственно самими мясными изделиями. Выругавшись, он брезгливо нацепил на себя это уродство и вышел обратно в зал под заливистый смех администратора.

– Заткнись, – процедил Лёша, взял листовки и вышел на улицу. – Худший день в моей жизни!

***

На районе есть свои законы и моральный кодекс. К примеру, женщин бить нельзя – эту мысль закладывают в голову каждому