– Понятно, – замечает Джек. – Ты боишься смотреть ей в глаза, чтобы она не превратила тебя в камень.

– Смотри-ка, ты в курсе про Медузу горгону, – говорит Джей-Джей. – Ты прочел о ней в комиксах на тему греческой мифологии?

– Ущипните меня, – просит Джек, когда мимо нас дефилирует хорошенькая блондиночка с хвостиками.

– Dios mio[27], – бормочет Амалита. – В чем проблема, Отем? Ты боишься mal de ojo[28]? Дай-ка я с ней побеседую. – Она встает на ноги и успевает крикнуть: «Эй!», прежде чем я резко усаживаю ее обратно.

– Не надо! Ты этим только хуже сделаешь. Ничего страшного, – говорю я. – Просто она всегда так делает: смотрит на меня, как будто убить хочет. С того самого дня в магазине.

– Когда она поняла, что ты нравишься ее парню, – заявляет Амалита.

– Но Шон не ее парень, – отвечаю я. – Ты сама мне сказала, что он не хочет с ней связываться.

– И мы не можем быть уверены, что Отем ему нравится, – замечает Джей-Джей. – Он ведь не приглашал тебя на свидание или что-нибудь в этом роде?

Джек фыркает.

– Нет, – говорю я. – Он просто приветлив. Болтает со мной, когда мы встречаемся в классе. Иногда мы вместе переходим из аудитории в аудиторию. И все.

– То есть ничего, – заключает Джей-Джей.

– Если только он не говорит о тебе в твое отсутствие, но в присутствии Ринзи, – говорит Амалита.

– Как бы то ни было, – продолжает Джей-Джей, – думаю, не стоит обращать внимание. Хочет таращиться, пусть таращится. У тебя что, мало других переживаний? Не позволяй Ринзи нагнетать ситуацию. Она того не стоит.

– Ты прав, – соглашаюсь я. – Только вот… У меня такое чувство, будто она что-то замышляет.

Обеденный перерыв подходит к концу, но мрачные мысли никак не выходят у меня из головы. Я прошу разрешения выйти в туалет, беру с собой свою сумку и нахожу пустой кабинет. Там я вытаскиваю свой блокнот и насколько могу быстро пишу: «Дорогой папочка, кое-что меня очень волнует, и, думаю, мне станет легче, если я просто расскажу тебе…»

Я рассказываю ему о моих переживаниях и заканчиваю запись пожеланием:

«Если Ринзи против меня что-то замышляет, пусть уже сделает это, чтобы мне не пришлось мучиться в ожидании».

Я закрываю блокнот и глубоко вздыхаю.

Мне полегчало.

Остаток дня пролетает незаметно. После школы я делаю уроки, потом ужинаю и немножко смотрю телевизор, а после ухожу к себе наверх, чтобы там продираться сквозь бесконечные страницы книг.

Сообщение от Амалиты приходит в одиннадцать.

Амалита: Если ты не спишь, ни в коем случае НЕ заходи на сайт школы.

Естественно, я тут же захожу.

О! Мой!! Бог!!!

Сайт Авентурской средней школы мало чем отличается от сайтов других школ. Ты заходишь на него, вводишь свое имя и пароль, выбираешь свой класс и попадаешь на страницу, где учителя расписывают ученикам задания надолго вперед, дают список вспомогательной литературы по темам, выкладывают учебные материалы, размещают объявления и прочую административную информацию.

По крайней мере, обычно на сайте размещено именно это. Сейчас же, стоило мне на него зайти и найти второй год обучения, как я увидела свой портрет на весь экран.

Меня сфотографировали крупным планом, должно быть, в мой самый первый день в школе, потому что огромная раздвоенная шишка горой вздулась у меня на лбу. Очевидно, что я не вижу, как меня снимают. Рот у меня странным образом перекошен, веки полуприкрыты. Скорее всего, в этот момент я что-то говорю, но на снимке я похожа на обдолбанного торчка. Фотография не в фокусе, как если бы снимали издалека, а потом просто увеличили изображение. Но нет сомнений, что это именно я.

Я судорожно кликаю на экран и жму на все кнопки клавиатуры, но картинка не исчезает.

Я вся дрожу. Мне хочется набрать Амалиту, но уже слишком поздно для звонка, и я отсылаю ей сообщение.

Отем: Я ее убью.

Амалита: Я же тебя предупреждала, не смотри.

Отем: Как ты думаешь, можно убрать фото, пока его не увидели все?

Амалита: Я слышала, Кэрри Амерник говорила, что это была общая рассылка. Слишком поздно.

Я не знаю, как мне быть. Я в такой ярости, что меня потряхивает. Нужно закрыть сайт, но я этого не делаю. Мое уродливое лицо пялится на меня.

Какого черта, что же мне делать? Можно разбудить маму. От этого я уж точно не умру.

Я чувствую, что мои нервы на пределе. Я нарезаю круги по комнате, перелезая каждый раз через свою кровать, как будто бы это бег с препятствиями. Я почти в голос смеюсь, когда вспоминаю, как хотела, чтобы Ринзи скорее сделала то, что собиралась. Я ведь так и написала папе в блокнот. Бойтесь своих желаний, как говорится.

Я закрываю вкладку, чтобы избавиться от уродливого изображения на экране. Снова захожу на сайт школы и просматриваю раздел «Дисциплинарная политика». За издевательство наказание варьируется от оставления после уроков до перевода в исправительное заведение.

Если все сложится удачно и миссис Дорио узнает, что это Ринзи выложила мою фотографию в сеть, она прижмет ее гораздо крепче, чем это смогу сделать я.

Я отсылаю Дженне ссылку на сайт с моим паролем и словом «МЕСТЬ», набранным заглавными буквами. Каким-то образом этой ночью мне все же удается заснуть, а просыпаюсь я от телефонного звонка.

– Алло?

– Проверка положения дел. – это Дженна. – Фото действительно ужасное, а Ринзи ужасная, потому что выложила его. Но давай начистоту: ты на ней не нагишом, не занимаешься ничем предосудительным, а просто выглядишь какой-то полусонной. Если ее поймают, то накажут. Если ты захочешь отомстить, у тебя будут проблемы и твоя жизнь полетит под откос. Она того не стоит.

– Знаю. – Почему-то сейчас я уже не чувствую себя такой несчастной, как ночью. – Ты права. Не буду заморачиваться.

– Нет уж, заморочиться нужно, – поправляет меня Дженна. – Подай жалобу. Пусть с этим разбираются те, кому по должности положено.

– Согласна. Люблю тебя.

– А я тебя еще больше.

Я ничего не рассказываю о фото ни маме, ни Эрику, хотя понимаю, чего лишаю своего младшего брата. Стоит ему кликнуть на экран, он будет счастлив, как в канун Рождества.

Когда я встречаюсь с Джей-Джеем по дороге в школу, он открывает рот, но не произносит ни слова.

– Я уже видела, – помогаю я ему.