Я долго ломала голову над тем, что ей от меня понадобилось. Вероятно, Андрей Олегович чем-то болен, и она хочет, чтобы в поездках я следила за тем, чтобы он не нарушал диету, или что-то в этом роде.

Ровно в три мы столкнулись у входа в ресторан.

– Какая вы пунктуальная, Глаша!

– Ненавижу опаздывать куда бы то ни было.

– И на свидания не опаздываете?

– Иной раз и хочу опоздать, а не получается! – засмеялась я.

Мы сели за столик, Людмила Арсеньевна явно мялась, не решаясь начать волнующий ее разговор. Нет, тут дело не в диете Андрея Олеговича.

– Людмила Арсеньевна, вы же хотели о чем-то поговорить…

– Да, Глаша, вы, вероятно, удивитесь, что я с этим обращаюсь к вам. Дело такое… конфиденциальное… Но я хочу начать издалека, иначе трудно будет понять… Вы, вероятно, знаете, что у нас был сын… Котя, Константин. Что-то слышали об этом?

– Только сам факт… Андрей Олегович как-то вскользь упомянул…

– Мы оба страшно виноваты перед Котей. Меня это несказанно мучает! Думаю, Андрея тоже, но он молчит, он упрямый и твердолобый! Впрочем, в его работе эти качества пригодились, но вот с сыном… Но я виновата куда больше, я же мать… Но я была еще молода, безумно любила мужа и считала себя обязанной во всем ему помогать, и Котя… рос как трава… А когда мы спохватились, было уже поздно, мы его упустили, он связался с дурной компанией, вел себя с нами черт-те как, и в один прекрасный день Андрей просто выгнал его из дому. Как сейчас помню, Котя тогда страшно побледнел, прищурился и сказал тихо, но я похолодела… «Хорошо, отец, я уйду, но учтите, больше вы меня никогда не увидите, и я никогда вам этого не прощу! И не вздумайте искать меня! Раз в год вы будете получать открытку с сообщением, что я жив. И на этом все!» И он ушел. Я побежала за ним, но он уже исчез. Конечно, я пыталась его искать, я чуть не развелась с Андреем… Я знаю, что Котя жив. Открытки приходят регулярно, раз в год. И написаны они его рукой. Но тем страшнее эта мука…

Она говорила с такой болью, что у меня сердце кровью обливалось.

– Я понимаю, это все чудовищно. У Коти отцовский характер, оба упертые… Андрей не позволяет мне даже говорить о Коте и Котя такой же… Глашенька, вы, вероятно, думаете, за каким чертом эта старая кошелка изливает мне душу…

– Ничего подобного, я прекрасно понимаю, что иной раз малознакомому человеку легче излить душу, чем кому-то из близких…

– А их у меня практически нет… близких. Все как-то растеклись по миру… Да и успехи Андрея в бизнесе многим не дают покоя. Он ведь в сущности уже не столько ученый, хоть и академик, сколько успешный бизнесмен… А сына нет! – горестно констатировала она. – Но вот зачем я позвала вас, Глаша… Я хочу найти сына! Помогите мне, одной мне не справиться.

– Но чем же я могу помочь? – растерялась я.

– Я пыталась искать в соцсетях, но, сами понимаете, Константин Борисов – это почти как Иванов или Сидоров. Скажите, вы случайно не знаете частного детектива?

– Частного детектива? Знаю! Знаю! Один мой одноклассник стал частным детективом! У нас в позапрошлом году была встреча выпускников, и он дал мне свою визитку! – обрадовалась я.

– В самом деле? Это просто чудо! Глаша, умоляю, обратитесь к нему, я заплачу любые деньги!

– Вы хотите, чтобы я к нему обратилась?

– Да! Именно вы!

– Но почему я? Не понимаю, если честно.

– Не знаю, как вам это объяснить… Знаете, сколько раз я хотела обратиться к детективу… Но всякий раз меня что-то удерживало. Бога ради, Глаша, сделайте за меня этот первый шаг, а там уж будет видно…

– Хорошо, нет проблем, я это сделаю, только я же не знаю никаких вводных данных, кажется, это так называется.

– Я предвидела это.

Людмила Арсеньевна полезла в сумку и достала оттуда небольшой блокнотик.

– Вот тут все данные, все особые приметы, родинки.

– А фотографии?

У нее из глаз полились слезы.

– В доме не осталось его фотографий. Не знаю даже, кто это постарался, Котя или же Андрей. Но Андрей божится, что это не он… Да, это вполне в духе Коти… уничтожить все следы… всю память…

– Людмила Арсеньевна, не плачьте ради бога, я сделаю все от меня зависящее… А хотите, я сию минуту позвоню Грише?

– Его зовут Гриша?

– Да, Гриша Кремер.

Я достала из сумки визитницу, порылась в ней и нашла карточку Гришки.

Он откликнулся сразу.

– Кремер, привет, это Глаша.

– Юрлова, ты?

– Я, Кремер, я! Не ожидал?

– Факт, не ожидал! Нешто за мужиком последить надумала?

– Еще чего! Нет, Гриня. У меня к тебе очень важное и, думаю, сложное дело.

– Интересно!

– Давай не по телефону!

– Давай! Я сегодня свободен, может, встретимся, поговорим? Приезжай ко мне в контору.

– А ты где обретаешься?

– Улица Хулиана Гримау, знаешь, где это?

– Кажется, в Черемушках?

– Точно. Приедешь?

– Конечно. Буду у тебя через часик-полтора, самое большее. Говори точный адрес.

Я записала адрес.

– Вот видите, Людмила Арсеньевна, как удачно складывается! Может, это хороший знак… Вдруг Гриша найдет вашего Котю?

– Боже мой, Глаша, вы просто чудо!

– А может быть, поедем к нему вместе? Он славный малый…

– А зачем я нужна? Мне страшно, Глашенька…

– Хорошо, сейчас я поеду одна, но он может не согласиться, так сказать, с чужих слов…

– Ну, если я ему понадоблюсь, тогда я встречусь с ним, без вопросов! Но сразу… Я боюсь…

– Ну хорошо. Я поеду к нему, к счастью, это недалеко, и потом позвоню вам. Если Андрей Олегович уже будет дома, вы сможете разговаривать?

– Господи, конечно, Андрей совершенно не интересуется моими телефонными разговорами. Спасибо вам, деточка, вы хороший человек…

Контору Кремера я нашла не сразу, пришлось позвонить ему, и он меня встретил.

– Привет, подруга! Что стряслось? Кофе хочешь?

– Нет, пока не хочу.

– Ну, рассказывай!

Я рассказала и отдала ему блокнот.

– Задача мне ясна, но обойтись без контакта с мамашей этого Борисова я не могу. Мне необходимо узнать, с кем он дружил, общался, чем увлекался, словом, куча всяких сведений. А тут, видишь ли, родинки… Чтобы увидеть его родинки, его надо еще отыскать. Может, он вообще живет в Австралии… Да, задачка, прямо скажем, непростая… А эта тетенька готова платить?

– Да. Они люди отнюдь не бедные.