Он незаметно включил камеру и повернул на пацана.

— Тебе лет-то сколько?

— Шестнадцать. Будет скоро.

— Выглядишь младше.

— Все так говорят.

— А сколько было, когда тебя отец взял из детдома?

Дениска молчал секунд десять, потом сказал:

— Девять.

— Тебе нравилось в детдоме?

Пацан помотал головой, не спуская проникновенного взгляда с Артёма.

— Расскажи, как с отцом познакомился.

— Зачем?

— Интересно мне, все равно сидим пока. Я еще не отдохнул.

— Ну, он зашел к нам в группу. Принес там всякие подарки, сладости в основном. Раздал нам, потом выбрал пару ребят и меня. Нас отпустили к нему домой на выходные.

— Вот так просто воспитатели отпустили детей с незнакомым дядей?

— Почему с незнакомым? Он же сам маленьким в этом детдоме был. Братьев моих тоже усыновил, плюс каждый год помогает детдому. То ремонт оплачивает, то покупает мебель. Мы с братьями приезжаем, где крышу починим, стекла вставим. С малышней занимаемся.

— Твой отец очень щедрый человек.

— Он все тратит на нас и на дом. Сам даже на одежде экономит.

— А ребят, которые поехали с тобой, он всех усыновил?

— Только меня.

— Почему?

Дениска пожал плечами. Снова смял снежок, но на этот раз не стал бросать. Вместо этого принялся сдавливать в ледяной шар.

— Может, остальным дом не понравился?

— Ты чего, конечно понравился. Там территория большая, лошади свои и куры тоже есть. Лес за домом, и там река. Летом можно купаться. Братья нырялку сделали.

— Тебе нравится там жить?

— Очень. Мы с братьями по выходным в футбол играем. Летом с отцом по реке сплавляемся, живем в палатках. Несколько раз за сезон ездим в экспедиции.

— И что, видели НЛО?

— Конечно. Много раз.

Дениска вытащил пачку и зубами вытянул сигаретку. Ловким движением прикурил от горящей спички.

— Скажешь, мне нельзя курить? — бросил он с вызовом, выдыхая носом дым.

— Твое дело.

— А ты куришь?

— Теперь нет. А твой отец знает?

Дениска кивнул.

— Он ничего нам не запрещает. Не то что воспитатели в детдоме.

— Ты воспринимаешь его как отца, или как человека, который тебя приютил, дал дом, семью?

Дениска думал достаточно долго.

— Как отца. Я его уважаю.

— Можешь сказать, за что уважаешь?

— Он… — Дениска прервался на глубокую затяжку. — Мужик.

— Есть в интернете ролик одного блогера. Сагала. Слышал о таком?

— Ты что, тоже веришь, что отец врал, да?

— Я хочу тебя спросить.

— Тот урод обманул отца, все перевернул… ну это, на голову. Все, не хочу об этом больше говорить.

Дениска держал сигарету уголком рта, разглядывая снежок в руках, который уже напоминал ледяной шар.

— Что будешь с ним делать?

Дениска толкнул снежок. Тот покатился по склону, наматывая на себя снег. Пацан провожал его взглядом с едва заметной улыбкой — точно представлял себя на его месте.

— У тебя в Москве большая квартира?

— Трехкомнатная. В центре.

Дениска уважительно кивнул, просканировав собеседника взглядом.

— Приезжай как-нибудь, — предложил Артём. — Столицу тебе покажу.

— Я не чайка, с родных мест не срываюсь.

* * *

Бивак поставили под каменистым выступом в форме козырька, защищавшим от схода лавин, камней и посторонних взглядов. Палатки теснились вплотную друг к другу. Комарову с пацанами досталась большая, в ней можно было ходить во весь рост, а предбанник использовался для готовки пищи на газовой плитке. Хотя места с лихвой хватило бы и четверым, Артём захотел иметь отдельное гнездышко. В спортивном магазине в центре Москвы он прикупил небольшую ультрасовременную палатку, которая собиралась и разбиралась за считанные минуты и почти ничего не весила.

— Сейчас получишь, — Стас ехидно улыбнулся Дениске, когда они вместе с Артёмом спустились со склона.

Комаров выскочил из палатки им навстречу. В минус десять, на пронизывающем ветру, уфолог носил только брюки цвета хаки, стянутые ремнем на животе и поверх тонкой флисовой кофты — жилетку с кучей карманов, набитых всякой утварью: спички, сухое горючее, фонарь, навигатор, спутниковый телефон, мини-аптечка. Воистину этого человека не берет ни жара, ни холод.

— Рация! Почему выключена рация, сын?

Дениска достал из кармана рацию, вгляделся в нее с нарастающим испугом.

— Пап, я…

— Он специально все наперекор делает, — выкрикнул Стас из-за спины отца. — Вот говорил же я, говорил, пап!

— У тебя что своего дела нет?! — огрызнулся на Стаса отец. Потом обратился к Дениске и заговорил снисходительным тоном. — Я же говорил всегда включать. Я так волновался.

Комаров обнял сына.

— Пап, прости, — Дениска расплакался.

Стас, оглядываясь, удалился в палатку с нескрываемой обидой на лице.

— Это я сказал выключить, — вмешался Артём. — Мы наткнулись на патруль, я боялся, они услышат шипение.

— Так это в вас стреляли?! — Комаров выкатил глаза.

— Все в порядке, нас их пули не возьмут. Да же, Дэн? — Артём стукнул Дениску по плечу.

— Они видели, в какую сторону вы пошли? — Комаров задрал голову, осматривая склон.

— Ничего они не видели, не парьтесь вы так.

Комаров строго спросил младшего сына:

— Денис, ну так как, видели?!

— Да, — еле слышно ответил тот. — Наверное.

Комаров стал ходить кругами, сжимая в руке навигатор и что-то высматривая вдали.

— Говорил, не ходить никуда. Говорил, они всё здесь в кольцо взяли. Нельзя так безрассудно. Они не отпустят, они уже знают, уже ищут нас. Всё, собираемся! Уходим через двадцать минут!

— Что же вы устроили панику-то? Говорю, нечего бояться.

— Стас, собирай палатку! Денис, зарой кострище.

— Короче я пас, у меня уже сил нет ходить туда-сюда без толку.

Артём плюхнулся на походный стул у потухшего костра, вытянул онемевшие стопы. Снег вокруг кострища расплавился, оголив пожухлую прошлогоднюю траву.

Монументальная фигура Комарова нависла над Артёмом.

— Военные скоро будут здесь. Доверься мне, я знаю, о чем говорю, у меня огромный опыт. Если они нам помешают, другого шанса уже не будет.