В наблюдательном пункте Стас и Дениска угостили Артёма горячим чаем из термоса. На вкус — приторно.

Погода снова испортилась. Небо затянули тучи, повалил снег.

Датчик термонагрева на рукаве просигнализировал зеленым, сообщив о комфортной температуре внутри костюма.

— Как космический скафандр, — восхитился Дениска.

— А если коротнет, то поджарится как цыпленок, — Стас фыркнул и рассмеялся.

— Одежда «Драйв Энд Кост». Питается от тканевых солнечных батарей, — похвастался Артём. — Самая технологичная спортивная одежда в мире.

— И самая дорогая, — осторожно предположил Дениска.

— Крутые вещи стоят денег.

— Мех надежнее всего, — объявил Стас. — Так отец говорит.

— У папы такого костюма нет, — сказал Дениска.

— Ты завидуешь, что ли? Завидуешь!

Стас оскалился подобно хитрой гиене из мультика и тут же зарядил Дениске кулаком по плечу. Младший брат замахнулся в ответ, но не попал — Стас умело поставил блок и тут же саданул Дениске по шапке. Та упала ему под ноги.

— Придурок, — Дениска подобрал шапку, отряхнул от снега.

— Учись ловкости, пока я живой, салага.

Когда отца не было рядом, серьезность пацанов улетучивалась, и они вели себя как обычная ребятня. Стас, хоть и был старше, но, в отличие от Дениски, выглядел совсем еще инфантильным подростком. Сказывалась разница в генах. В Дениске чувствовался глубокий внутренний мир, Стас же казался пустым как бутылка из-под водки, которой мать, напившись до беспамятства, избивала его в детстве. Объединяло братьев одно — искреннее уважение и любовь к отцу — человеку, давшему им дом, заботу и сильное мужское плечо, которого у них никогда не было. Они точно собаки-найденыши ни за что бы не предали его.

Немногим позже на склон поднялся Комаров. Стас в это время, находясь в приподнятом настроении, рассказывал, как в прошлом году они со старшими братьями ездили на рыбалку и столкнули Дениску в ледяную воду.

— Барахтался как лягушка. Ты бы видел его.

Дениска дремал, укутавшись в шубу и надвинув меховую шапку на глаза.

— А почему ваши старшие братья не поехали? — спросил Артём.

— Остались за хозяйством смотреть. У нас же и скотина, и куры, шесть собак. Мать одна не справится.

Комаров стоял на краю обрыва, а под ним расстилался черный как угольная порода лес. Тьма, сгущаясь, пожирала силуэт уфолога, превращая его в продолжение скального выступа.

О чем он думает? Слышит ли их сейчас?

— Па, как думаешь, сегодня прилетят? — спросил Стас.

Комаров не ответил.

* * *

Когда на горизонте стали появляться первые лучики рассвета, Артём решил пойти спать. На сегодня с него хватит. Неужели он поверил, что НЛО на самом деле прилетит?

Комаров был чертовски убедителен во время интервью, и вся эта история с микрочипом действительно впечатляла. Но ничего, кроме этого, уфолог предложить не мог.

Пора взять ситуацию в свои руки. Если Комаров откажется сотрудничать, придется обойтись без него. В Москву Артём вернется с материалом, чего бы это не стоило.

— Оставь камеру, — Стас заметил, что Артём засобирался.

— Ага, размечтался.

— А вдруг они прилетят, а ты пропустишь?

Артём скептически покосился на Комарова.

— Ладно, мерзните дальше, а я на боковую.

Камера была его скальпелем, его рулевым колесом. Отдать ее дилетанту — точно расстаться с частью себя.

Спускаясь к палаткам по вытоптанной тропинке, Артём боролся с чувством вины. В разговоре с Осаму он умолчал о самой болезненной теме, которую затронул Комаров.

Артём не видел дочь с тех пор, как ушла Лера. В то время он только начинал пожинать плоды обрушившейся славы. Подлое предательство жены стало для него шоком. Все померкло в одно мгновение, отчаяние поглотило его, лишив возможности жить и дышать. Если б не помощь Осаму, Артём не выкарабкался бы. А сегодня он соврал учителю. После всего того, что тот сделал для него…

«Ты должен избавиться от балласта, который тянет тебя на дно прошлого».

«Новая жизнь для нового тебя».

После разговора с Комаровым Артём на миг испугался, что больше никогда не увидит Настеньку. Он вдруг осознал, что не знает, как она поживает, не знает, в какую школу ходит и какие у нее оценки по математике и литературе. По литературе точно пятерки, она так любила читать. Какие у нее интересы? Может быть, она поет или лучше всех танцует?

Невыносимо захотелось услышать ее голос. У него есть номер Леры. Он мог бы… Нет! Ей он не позвонит. После того, что она сделала?!

«Предательство не прощают».

Со стороны озера донеся медленно нарастающий гул. Артём сначала подумал, что это вертолет, но потом осознал, что гул ровный и протяжный, а не прерывистый, как от вертолетных лопастей.

— Они прилетели! — закричал Стас с наблюдательной площадки. — Вон они, пап!

Над лесом сверкнуло зарево. Лучи света окутали небо, превратившись в яркий шар.

Артём мгновенно сориентировался, включил камеру и побежал. Шар света двигался прямо на него, постепенно снижаясь, подобно космическому метеору.

— Назад! Стой! Не подходи к нему! — кричал Комаров.

Гул поглотил голос уфолога. В этом странном звуке угадывался одновременно писк котенка и рык льва, скрежет вилки по кафелю и соната тенора. Казалось, все звуки мира разом смешались в невыносимую для человеческого уха какофонию. От шума резало уши, воздух дрожал, снег осыпался с макушек деревьев.

Артём бежал по сугробам, спотыкался, падал и снова поднимался. Светящийся шар, словно играл с ним — то подскакивал ввысь, то резко опускался, сворачивал то влево, то вправо.

Выскочив на берег замерзшей речушки, Артём остановился. НЛО завис прямо над ним. Очертания объекта рассмотреть было невозможно. Он состоял целиком из света, словно яркая звезда, спустившаяся с небосвода.

— Я вижу их. Прямо сейчас надо мной… они меня тоже видят… это так прекрасно… я… не могу описать, что я чувствую…

Артём почти ослеп, но все равно не мог отвезти взгляда. Его обдувало потоками горячего воздуха.

— Это чудо… великолепно… красота…

В следующий миг свет обрушился на него.

Сколько Сагал себя помнил, в их квартире, на десятом этаже высотки на Котельнической набережной, не выветривались запахи сигарет и коньяка.

Дедушка Сагала владел крупной швейной фабрикой в Российской Империи. Он был хорошо образован, знал несколько языков, регулярно выезжал в Париж на показы французских модельеров. Когда грянула революция, фабрику отобрали, а деда выкинули на улицу без единого гроша. Перспективы у бывшего интеллигента были незавидными — либо сгинуть под катком рабоче-крестьянского восстания, либо эмигрировать, как большинство собратьев по несчастью. Однако дед обладал важным и полезным навыком — умел приспосабливаться к любой ситуации. Он пошел в переводчики и уже через несколько лет поступил на службу в МИД. Женился. Семья быстро влилась в новое советское общество, заняв завидное для большинства положение. Когда родился маленький Миша (отец Сагала), дед подумывал выучить его на швейного мастера — по наивности верил, что советская власть продержится недолго, и будет кому восстановить фабрику.