За исключением дурной привычки соваться во все дыры, Федор обладал отменным характером, буквально заполняя все пространство вокруг себя добротой и светом. Его рыжая улыбка бросала задорные отсветы на длинные перекрещивающиеся ресницы и была способна заразить весельем и хорошим настроением любого, даже самого хмурого и несчастного человека.

Учился Федор неважно, еле-еле вытаскивая на «трояки» буквально все предметы, а при очередной «паре» он беззлобно пожимал плечами и, отложив дневник подальше, тут же забывал о ней. На все уговоры Володи подтянуться в учебе он только широко распахивал удивленные рыже-золотые ресницы и посмеивался.

Из всей книжной муры Федя считал достойными своего драгоценного внимания только информатику и программирование, но уж в этой области равных ему не было. Зависая в программах и на сайтах сутками, он знал о компьютере, пожалуй, намного больше, чем о себе самом. Когда его друзья спрашивали, на какие деньги он тусуется в интернетовской помойке целыми неделями без перерыва, он, скромно потупившись, отвечал, что за огромные успехи в области изучения этих двух дисциплин ему положено от государства право бесплатного пожизненного пользования всеми компьютерными программами, в том числе и Интернетом.

Время от времени в школе с Шумилина снимали стружку, вызывали родителей или проставляли все двойки сразу на неделю, но, видя тщетность своих усилий, особо не усердствовали, потому что понимали, что гениальным во всех областях ни один человек быть не может, и прощали гениальному шалопаю даже больше, чем следовало бы.

Две недели назад, в самом начале февраля, Шумилин пригласил всю честную компанию отметить свой день рождения, да не где-нибудь, а в «Сетях». Столь щедрое предложение вызвало шквал оваций, а скромные протесты Володи утонули во всеобщем восхищенном ликовании. Подчиняясь коллективному решению, Володя отправился вместе со всеми в «Сети», заранее уверенный, что неказистому внешнему виду кабачка будет полностью соответствовать убогость внутренняя, но уже через полчаса его мнение поменялось на диаметрально противоположное.

С крепкого февральского мороза теплый уютный зал ресторанчика показался ребятам сущим раем, а удобные плетеные стулья были ничуть не хуже деревянных. Столы были идеально чистыми, а пол был отдраен, подобно палубам на хороших кораблях, до зеркального блеска. Сети на столах были сплетены из прочной лавсановой нити и походили на простенькие снасти рыбаков только с первого взгляда.

Окинув удивленным взором все предметы обстановки помещения, Володя заглянул в меню, лежащее на каждом круглом столике-бочонке, и дар речи покинул его окончательно. Дернув Федора за рукав, он скосил глаза на меню:

— Ты это видел? — прошептал он, кивая на пухлую синюю папку с белыми полосками по краям. — Даже если мы все выпьем только по стакану минералки, тебе придется расплачиваться по счетам никак не меньше месяца.

— Расслабься и не бери в голову всякие глупости, — посоветовал Федор, и его рыжие ресницы затряслись от смеха.

— Федь, у меня с собой и сотни нет, — все так же шепотом проговорил Володя, — когда счет принесут, что делать станем?

— Да не грузись ты, а то зависнешь, — от души посоветовал тот. — Знаешь, я тут полез по делам в комп и совершенно случайно обнаружил, что двоюродная, нет, троюродная бабушка по отцу оставила мне после своей смерти кое-какие денежки.

— Бабушка? — прищурился Володя.

— Ну да, бабушка, — не моргнув, подтвердил Федор.

— По отцовской линии? — уточнил Нестеров.

— Ну да, я у нее оказался единственным внучком, вот она и расщедрилась, — невинно объяснил он.

— Федьк, а ты знаешь, что за такое наследство можно угодить на несколько лет? — встревожился Володя. Уважая знания Федора в области компьютера, он безумно боялся всего того, что из этого вытекало, особенно милой хакерской привычки наследовать за кем попало. — Ты понимаешь, что если на тебя выйдут, то тебе крышка и никто тебя из этой передряги вытащить будет не в состоянии? Ты это понимаешь? — со страхом повторил он. — Не уважаю я всех этих твоих заграничных бабушек, берущихся неизвестно откуда.

— И, заметь, что самое приятное, пропадающих так же неизвестно куда, — хохотнул Федя, и веснушки на его щеках мелко дрогнули.

Поняв, что с Федором спорить бесполезно, Володя безнадежно махнул рукой. Присоединившись к остальным, он влился в шумную компанию и начал наслаждаться благами цивилизации, так неожиданно обрушившимися на их головы.

Позабыв обо всем на свете, они пили пенящееся в кружках ароматное пиво и закусывали рыбными деликатесами, названия которых были им неизвестны. Кто-то из ребят, с непривычки захмелев очень быстро, стучал пустыми кружками и требовал повторить; кто-то, забравшись в уголок потемнее, целовался с девчонками; а Володя, словно зачарованный, смотрел на игру в бильярд, одновременно боясь и страстно желая попробовать взять в руки кий.

Опасаясь быть осмеянным, он с завистью следил за теми ребятами, которые играли в бильярд, совершенно не думая о том, как их игра выглядит со стороны. Мастерски, как казалось Володе, выкручивая шары, они отправляли их в лузы, заранее называя ту, куда последует удар. Представив, как он возьмет в руки кий, сделает удар и, не попав по шару, отойдет от стола, Володя заранее замирал, внутренне сжимался, и сердце его почти прекращало биться.

— Ты чего стоишь, как на родительских смотринах, сложив ручки на груди? — неожиданно над его ухом прозвучал голос Федора. — Чего не играешь? Не дают? Сейчас мы их быстро разгоним, — пообещал он и уже приготовился что-то сказать, как Володя, чуть не потеряв сознания от страха стать всеобщим посмешищем, одернул его.

— Федь, не дури, я просто смотрю, а играть не собираюсь, — торопливо проговорил он и потянул друга за руку, на всякий случай, прочь от стола.

— Это еще почему? — удивился тот.

— Я не умею, — честно сознался Володя. — Я ни разу в жизни не пробовал играть.

— И что? — удивлению Федора не было предела. — По этому поводу ты собираешься всю жизнь стоять в уголке и наблюдать, как развлекаются другие? А почему бы тебе не поучиться?

— Не сейчас же, — ответил Володя.

— Почему не сейчас? Сейчас как раз самый что ни на есть удобный случай. Эй! — крикнул он ребятам, держащим в руках кии.

— Шумилин! — укоризненно прошептал Володя.

— Дайте нам с Вовчиком попробовать в лузу попасть, — попросил Федор, не допуская мысли, что ему могут отказать.

— Да какой из меня игрок? — смутился Володя.

— Честно тебе скажу, — заявил слегка разгоряченный пивом Федор, — из меня точно такой же. Но ребятам придется это пережить, правильно я говорю? Никто же с кием в руках не родился, так что научимся.

Федор взял из рук невысокого мальчика в кожаной жилетке кий и передал его Володе.

— Держи, сейчас начнем соображать, что к чему, — самоуверенно проговорил он. — Что я знаю точно — на этом месте выставляются шары, смотри, тут даже залысина на сукне есть, — важно сказал он, и все рассмеялись. Но смех был не обидным, и Володе стало немного легче.