Самыми крутыми считались клубы, настолько маленькие, что в них было сложно протолкнуться, а пройти в них можно было только лишь если тебя лично знает «фейсконтрольщик». Завсегдатаи таких заведений ценили, прежде всего, эту идею «семейности», того, что они могли пройти в клуб вне зависимости от своего внешнего вида, поэтому и в моде там был эдакий антигламурный стиль, подчеркивающий эту концепцию избранности, мол «я могу туда пойти хоть в трениках, ведь я иду к себе домой».

Именно поэтому наши новые друзья, одетые по московским мерками как бомжи, без проблем провели нас за черные двери клуба без таблички и каких-либо опознавательных знаков, при этом изрядное количество времени проведя на входе, болтая с охранниками (еще один ритуал – нужно быть максимально приветливым с «фейсконтрольщиком», перекинуться с ним парой фраз и шуток, еще раз подчеркивая, что вы кореша, так что наша московская холодность тут бы точно не подействовала).

Как выяснилось, клуб был открыт самим Дэвидом Линчем, и его дизайн воспроизводил одноименный клуб из «Малхолланд-драйв». Казалось, концепция клуба была призвана погрузить в атмосферу этого фильма. От всего этого дизайнерского сюрреализма мы с Полиной впали в какое-то сладкое забытье. Silencio!9 Не говори никому, где ты был и что видел!

В ту ночь мне снились таинственные фигуры, золотая плитка, качающая «Ram bum bum bum», березовая роща в сигаретном дыме… А может быть, это была реальность?

9

Неудивительно, что на утро мы проснулись в легкой амнезии. Воспоминания о нашем погружении в богемный ночной Париж напоминали вырванные из общей пленки кадры, мелькающие под раскрученный тогда хит Рианны, навязчиво продолжающей звучать в голове. Кажется, нас даже подвезли домой на скутерах. Тут Полина припомнила совсем даже не гламурный момент, как мы битый час, как заговорщики, пытались в потемках отыскать плохо прицепленные шлемы у припаркованных скутеров, ведь у наших новых знакомых не оказалось дополнительных шлемов, а во Франции за отсутствие защиты головы грозил штраф. Что ж, норма приключений для первого вечера выполнена.

А тем временем, на календаре было 11.11.11, а на часах приближалось 11:11 – исторический момент, которого весь мир ждал с замиранием сердца, чтобы загадать желание. Мы с Полиной вот уже полчаса сжимали в руках телефоны в ее малюсеньком номере на place de la République с видом на парижские крыши, чтобы не пропустить долгожданный момент.

– Поль, ну что, успела?

– Успела! С ума сойти, такая дата! На всякий случай, если не сбудется, у нас есть еще в запасе 12.12.12.

– Ага, а потом 21.12.12 – конец света.

– Да ладно, я вообще не верю в эту ерунду. Надо бы позвонить нашим новым знакомым и узнать, чем нас может порадовать вечер субботы. Наверняка, у них припасено для нас еще одно интересное местечко.

Ответ не заставил себя долго ждать: один из наших новых знакомых собирался вечером отсыпаться, однако второй был готов к труду и обороне и обещал отвести нас на какую-то вечеринку в Le Marais.

Как, мы не знаем Марэ? Это же культовый район для всех тусовщиков Парижа, средоточие лучших баров, ресторанов и магазинов богемной парижской молодежи. Вот туда-то мы и отправимся сегодня на прогулку. Начать решено было с главной достопримечательности, примыкающей к Марэ – красочного центра Жоржа Помпиду с его фонтаном Стравинского. Я просто обожала все это обилие и смешение стилей, красок и материалов – яркие красочные скульптуры Ники де Сен-Фалль как воплощение авангардных 70-х годов на фоне готической древности в виде собора Saint-Merri, что напротив, и современности в виде граффити на стене прилегающего дома с лицом мужчины, прижимающего к губам указательный палец. Тсс, не говори никому…

Полюбовавшись фонтаном, мы отправились в сторону Марэ по улице Sainte-Croix-de-la-Bretonnerie, где Полина – большая любительница тату – невольно приостановилась перед витриной тату салона.

– У меня традиция – делать тату в разных городах мира, где мне особенно нравится. Думаю, Париж – как раз такой город.

– А давай, я составлю тебе компанию! – не задумываясь сказала я.

Я всю жизнь думала: что-что, а тату-то уж точно не сделаю. Но что-то, видимо, витало в воздухе, побуждающее на безумные поступки. Так мы оказались в салоне.

– Минимальная цена за тату – сто евро, – сказала нам девушка на входе, на которой от наколок живого места не осталось.

Удовольствие не из дешевых. С моими финансами мне точно придется обойтись чем-то совсем маленьким. Да мне и не хотелось чего-то броского, чисто что-то такое символическое, посвященное моему, возможно, самому безрассудному поступку в жизни – переезду в Париж. Пока моя подруга отправилась первой на процедуру, у меня было примерно полчаса, чтобы придумать для себя этот символ, который мне придется пожизненно носить на своем теле.

Пусть это будут три звездочки, символизирующие Эйфелеву башню и мою будущую семью, которую я так мечтала обрести в этом городе.

Через час мы уже вышли из салона со своими обновками.

– Ну как? – поинтересовалась моим первым опытом моя бывалая подруга.

– Совсем не больно, а я боялась. И заняло буквально три секунды. Надо бы отметить.

Мы вышли на улицу Vieille-du-Temple с ее многочисленными барами, ресторанами и магазинами. Устроившись на уютную террасу ресторана «Les Philosophes» и заказав по пиву с лимоном на аперитив (Полина считала, что это очень по-французски), расплываясь в сладкой неге, мы наблюдали за дефилирующими мимо красиво одетыми людьми, как будто все модники Парижа решили одновременно пройтись прямо перед нами.

Наверное, под влиянием названия ресторана, нас потянуло на философские темы.

– Знаешь, Поль, это такое странное чувство. Вроде бы, город дарит такие потрясающие встречи, события, эмоции, но в то же самое время не покоряется полностью. Как будто дразнит и испытывает, чтобы решить, действительно ли я заслуживаю этого. А я совершенно не знаю, как могу это заслужить, что я должна сделать…

– Ничего не надо делать. Просто будь собой и со временем все образуется. Прошло же всего три месяца. Это же такой ничтожно маленький срок. А главное, продолжай идти к цели и любить этот город. И он обязательно ответит тем же, я уверена.

– Я надеюсь. Потому что если я так все время буду одна, и даже смена страны и все мои усилия этого не поменяют, я сойду с ума. Хорошо, что ты приехала. С тобой мне как-то спокойнее, здесь меня никто не понимает. И дело не только в языке. Видела, как официант тебя исправил, когда ты попросила «меню». Типа, надо говорить «ля карт», а не «меню». Как будто все в мире обязаны знать. А со мной так каждый день.

– Это нормальный процесс, и дело не в городе. И зачем вообще искать какой-то глобальный рецепт адаптации? Наверное, его не существует. Зато вот тебе рецепт вполне себе реально осуществимый. Пойти сегодня вечером и с кем-то познакомься.