– Я пока и не паникую, но мне все же сорок лет. Карьерыуже не сделать, но хоть надежный кусок хлеба...

– Ты больная? Что такое сорок лет? Да вот когда моей мамебыло сорок, случилась перестройка, вся жизнь поломалась, и никто из ее подругне пропал! Почти все нашли новую работу. И карьеру, кстати, многие сделали, вотмужики да, они в большинстве своем спились, опустились, хотя тоже не все, нотеперь ведь у нас мужчины – слабый пол. А ты глянь на себя в зеркало! Тебеот силы тридцать два можно дать, ты с этими волосами вообще – отвал башки!Не желаю я больше слушать эту упадническую чушь! Ты начала новую жизнь! И давайза это выпьем!

– С утра пораньше?

– Какая разница, мы ж не будем целый день квасить. Ивообще, невежливо не рассмотреть подарки! Итак, котяру посадим в угол дивана,смотри, он прямо рожден для этого места, красавец! Скажи, разве не красавец?Как ты его назовешь?

– Надо подумать.

– Назови его просто Барсиком или Мурзиком, чеговыдрючиваться.

– Да ну, он такой здоровенный, какой из него Мурзик.Скорее уж Бегемот.

– Думаешь, он будет сидеть и примус починять? Дудки! Ивообще, к черту литературные реминисценции. Предлагаю Афанасия! Есть в немчто-то такое...

– А что, мне нравится. Кот Афанасий! Солидно,основательно... Годится.

– Только Афоней не зови, ему не идет. Просто идостойно – Афанасий. У вас есть кот? Да, его зовут Афанасий! Класс! Возьмиего на руки, я вас сниму!

Она вытащила из сумки полароид и через минуту ужепротягивала мне снимок: я ахнула – снимок был такой гламурный, я на немтакая красивая, а Афанасий такой милый... Что-то совсем из другой жизни.Интересно, а он ночью не станет учить меня жизни, он ведь тоже вязаный...

Потом Кристинке кто-то позвонил, и она умчалась со словами:

– К чертям мерихлюндию, Дашка! У тебя есть всеоснования радоваться жизни, а когда человек ей радуется, то она старается хотьизредка его побаловать!

Кристинка – безумная оптимистка, и я легко и охотнозаряжаюсь ее настроениями. Я вообще поддаюсь влиянию, правда, до определенногопредела, а потом бунтую, но все же... Вот, к примеру, после беседы с Зюзюкой япочти не думаю о худородном дворянине. И тут я вспомнила, что у меня ведь нетмашины. А может, и не стоит ее покупать? Зачем мне она? Сейчас в Москве ездитьтакая мука, эти вечные пробки, наглые и неопытные водители, от которых сплошь ирядом не знаешь, чего ждать, жулики и вымогатели в автосервисах, да даже если ябуду ездить на такси, мне это обойдется намного дешевле... Ладно, там будетвидно, сперва надо найти работу...

Я взяла телефон и стала обзванивать старых знакомых, чтобысообщить новый номер телефона и заодно закинуть удочку – вдруг кто-точто-то услышит насчет работы. Правда, в этот час я далеко не всех застала, азвонить по таким делам на мобильный просто бессмысленно. И каждый, с кем яговорила, спрашивал: когда новоселье? Но мне была непереносима даже мысль отом, что ко мне ввалится толпа гостей, мало чем друг с другом связанных,некоторые перепьются, как водится, кто-то с кем-то поссорится, хорошо, если неподерутся, кто-то будет лопаться от зависти... Нет! Ни за что!

И вдруг в дверь позвонили. Кто бы это мог быть? На порогестояла соседка Эмилия Казимировна с горшочком розовых гиацинтов.

– Извините, Даша, я не вовремя? Вот, хочу поздравитьвас с новосельем.

– Спасибо, спасибо огромное, заходите, ЭмилияКазимировна, сейчас будем пить кофе или чай. Я очень рада!

– Вы переносите запах гиацинтов? А то у некоторыхбывает аллергия...

– Не просто переношу, а обожаю! Ничего, если мы накухне посидим?

– Конечно, мы же соседки. Я так понимаю, мы все троеодиночки?

– Трое? – не поняла я, занятая завариванием чая.

– Ну да, вы, я и Егор. Он, кстати, очень славныйчеловек, но бабник жутчайший.

– Я уж поняла. Но мне это как-то все равно.

– А я, кстати, люблю бабников, они умеют общаться дажес женщинами, на которых не имеют видов. А это приятно...

– Не думала об этом, но, кажется, вы правы.

– Дашенька, простите за нескромность, вы где работаете?

– Ах, в данный момент нигде, я пока безработная. Яначала новую жизнь...

– А, поняла, но профессия у вас есть?

– Да, я окончила филфак МГУ, романо-германское.

– Боже мой, я в свое время тоже училась наромано-германском, потом работала в издательстве «Прогресс», а потом вышлазамуж за дипломата и на этом моя карьера закончилась. Мы с мужем где только непобывали...

– Моя мама работала в «Прогрессе»! И, как я понимаю,примерно в те же годы...

– Как ее звали?

– Алла Евгеньевна Шапошникова, по мужу Милорадова...

– Аллочка Шапошникова? Боже мой, я прекрасно ее помню,она была такая хорошенькая, такая женственная, только очень много курила, да?

– Да, правда... Как свет мал...

– Так вы ее дочка? А мама...

– Мама умерла пять лет назад...

– Ох, простите, Даша... Но как же вы...

– Я живу одна, поменяла огромную родительскую квартиру,вернее, продала, купила эту, и мне пока есть на что жить, сейчас вот ищуработу...

– У вас какие языки?

– Французский, итальянский и английский...

– Знаете, Даша, я ничего не обещаю, но попробую вампомочь.

– Да? Вот было бы здорово! А что за работа?

– Знаете, у моей дочери своя фирма, и как раз на дняхона говорила, что ей нужен человек с итальянским, она затевает бизнес сИталией, я в этом ничего не понимаю, но попробовать стоит!

– А какой бизнес, я ведь могу совсем не знать спецификии терминологии.

– Ну, Даша, терминология дело наживное, я сама когда-товзялась за технический перевод, абсолютно ничего не зная о сути предмета,два-три дня со специалистом – и я щелкала тексты, как орехи... И мне этонравилось, хотя я все равно ничего в технике не понимала.

– Вообще-то вы правы. Так чем занимается ваша дочь?

– Она поставляет модным домам Европы изделия русскиххудожников, но не живопись, а кружева, батики, вышивки и все в таком роде... Авсе началось с того, что Ирочка попала в сибирский городок Мухлынь, где плетутудивительные кружева, о которых никто как-то не знал, в отличие от вологодских,елецких и других. Муж ее бросил, надо было как-то жить, и вот тут ее осенило...Она занялась этими кружевами, вывезла их в Германию и показала одной женщине,модельеру, та ухватилась, и они вдвоем организовали совместную фирму. Что Иркепришлось пережить... Знаете, как у нас – валяется капитал под ногами,никто и не замечает, а нашелся один приметливый, так сразу и остальнымзахотелось... Там, в Мухлыни этой, мэром женщина одна, умная, энергичная, она иподдержала дело, они там цех открыли кружевной... Но, боже мой... мне постояннобоязно за Ирку, она такая отчаянная... Впрочем, что это я разболталась, надо братьбыка за рога! Я сию минуту позвоню дочке! Она схватила телефон: Иринка, тысейчас можешь говорить? Нет, ничего не случилось, просто ты на днях жаловалась,что у тебя нет надежного человека с итальянским? Да, у меня есть кандидатура.Это моя новая соседка, оказалось, что я работала с ее мамой, а сама Дашаокончила филфак, у нее итальянский, французский и английский! И она как разищет работу. Думаю, твоя ровесница. Она из очень хорошей семьи.