Потягиваясь и лениво рассматривая часы на башне, Лана вдруг осознала положение стрелок. Почти девять! Она рывком села в кровати.

– Привет, ты как? – немедленно спросила Настя.

– Нормально… Ты завтракала?

– Да нет. Не хотела тебя оставлять одну после вчерашнего стресса. Зато в душ сходила, а то стыдно – вчера даже на это сил не хватило.

Пока Лана приводила себя в порядок, она болтала с дочкой и с большим для себя удивлением выяснила, что вчерашнее происшествие не произвело на Анастасию особо тяжкого впечатления. Голова девочки была занята не ужасными событиями прошлого вечера, а планами на новый день. Сегодня Настя собиралась писать вид на набережную, который включал бы вчерашнего птеродактиля-металлиста и церковь напротив. Они уговорились, что Лана оставит ее на «точке» с этюдником, а сама быстренько смотается в полицию, подпишет нужные бумаги и вернется. Потом они пообедают и пойдут шопинговать. Лана убедилась в полной боеготовности обоих мобильников, они позавтракали и вышли из отеля на тихую улочку. То есть пардон – это окна их номера выходили на тихую улочку, а парадный вход отеля смотрел на дорогу, где и машины ездили, и дом напротив стоял в ремонтных лесах. Как выяснилось, пешеходное движение здесь тоже было неожиданно активное: не успели мама с дочкой пройти несколько шагов, как из подъезда выскочил какой-то господин и налетел на Лану, да так, что они оба чуть не рухнули на асфальт. Господин принялся извиняться, придерживая за плечи растерявшуюся женщину, потом всмотрелся в ее лицо и воскликнул на чистом русском:

– Здравствуйте! Вот уж мир тесен!

Пришедшая в себя Лана тоже узнала того мужчину, что так любезно уступил ей свое место в самолете.

– Девушки, я чувствую себя убивцем! – сказал господин, твердой рукой направляя Лану вдоль по улочке и за угол и следя, чтобы Настя не отстала. – Давайте я вас угощу кофе с мороженым?

– Нет, спасибо. – Лана решительно высвободилась из крепких рук незнакомца. – Мы спешим.

– О! По магазинам? Что-то рановато. Все откроется через час. Европа, знаете ли, спешить не любит.

– Я иду делать наброски на набережную, – влезла вдруг в разговор Настя, – там есть такая ужасно прикольная инсталляция: металлический птеродактиль! Видели?

Мужчина отрицательно качнул головой.

– Суперская штука! А маме надо в полицию…

Лана бросила на девочку предостерегающий взгляд, но Анастасия и не думала смотреть на мать; и прекрасный, и предостерегающий взгляд пропал втуне.

– Вот это да! А зачем в полицию? – с неподдельным интересом спросил незнакомец.

– А у нас в отеле вчера мужика убили, – сообщила Настя. – И прикиньте, так неудачно – в нашем номере.

– Настя! – не выдержала Лана.

– Что?

– Ты бы помолчала.

– А что такого? Не мы же его… – фыркнула девочка.

– Какие у вас, однако, приключения, – пробормотал мужчина. За разговором они дошли до метро, он еще раз предложил кофе, но, когда дамы отказались, настаивать не стал и распрощался.

Отпустив Лану и Настю, мужчина проследил, как они нырнули в метро, потом медленно двинулся по улице в обратном направлении. Вот и подъезд, где он караулил маму с дочкой. Его цепкий взгляд профессионала отыскал в стене дома небольшую дырочку. Именно сюда вошла пуля, которая летела в голову женщины в тот самый момент, когда он ее толкнул. Сегодня он успел, хотя не так просто было торчать тут с утра и не привлечь внимания бдительных горожан. Но вот что будет завтра? Он прекрасно понял, что стреляли из дома напротив; там идет ремонт и фасад затянут синей пленкой. Герман понял, что по его следам пустили убийц, когда увидел в самолете двух амбалов, которые рыскали взглядами по салону и старались не очень таращиться на кресло, которое Герман без всякой задней мысли уступил милой женщине, маме светловолосой девочки-подростка. Потом пассажирке стало плохо во время рейса, и Герман вспомнил, что один из амбалов терся подле того ряда. На всякий случай он проводил женщин до отеля и без труда заметил за ними слежку. Герман располагал своим временем, да к тому же ему жалко было ни в чем не повинную женщину с дочкой, за которой по его вине охотились получившие неточную ориентировку дуболомы. Он присматривал за ними в течение дня, потом проводил до отеля и уже собирался было отправиться домой, как вдруг приехали полицейские, и вскоре Герман в некотором обалдении наблюдал, как из отеля вынесли тело, а через окна ресторанчика ему видно было, что рыжий немецкий детектив допрашивает русских туристок. Сообразив, что убийцы опять напортачили, Герман побоялся оставить дам без надзора. Он провел беспокойную ночь в соседнем с ними номере, куда проник без ведома администрации отеля, а утром только-только успел толкнуть Лану, чтобы пущенная из снайперской винтовки пуля не попала ей в голову.

Однако так дальше продолжаться не может, сказал он себе. Надо что-то предпринять. И в этот момент услышал шум на другой стороне улицы.

* * *

В отличие от русских строек, которые часто прикрывают сеточками, немецкие ремонтные работы отгораживают от глаз прохожих непрозрачной пленкой, преимущественно синего цвета.

Костян и Кислый присмотрели эту стройку еще накануне и позиции на лесах на уровне второго этажа заняли загодя, то есть рано-рано утром.

– Вдруг эти козы с ранья куда-нибудь попрутся, – говорил Костян, налаживая оптический прицел.

Он обстоятельно обустроился на досках, проделал дырочку в пленке и убедился, что нужный участок улицы прекрасно просматривается. Костян чувствовал, что наступает минута его славы. До сего момента он все время оказывался на вторых ролях у более агрессивного и шустрого Кислого. Но тот прокололся уже дважды: в самолете таблетку кинул, но кофе выпила не фигурантка, а совершенно посторонняя тетка, которая чуть копыта не откинула. Что опять же странно, потому как средство патентованное и должно было давление поднять так, что ни одни сосуды бы не выдержали.

Потом они проследили за такси и установили гостиницу, в которой остановился объект. Используя оптику и небольшую денежку на лапу портье, узнали номер комнаты, куда отнесли чемоданы. Кислый отправился в номер и стал ждать в засаде. Однако, когда открылась дверь, в комнату вошла не хрупкая женщина и не светловолосая девочка, а вполне здоровый высокий мужик. Кислый прятался за дверью ванной и в изумлении наблюдал, как дядька один за другим открывает и перерывает чемоданы. Вот он достал из чемодана плоский красивый футляр, открыл, разочарованно засопел, положил футляр рядом с чемоданом и вытащил из кармана мобильник.

– Алле, слышите меня? – негромко заговорил он, и Кислый подпрыгнул, услышав вполне родную речь, – Не, нету. Да все я осмотрел, они в номер и не входили. С собой? – Он задумался. – Да не, вряд ли. У нее сумка дамская, туда только кошелек и влезет, и то если не толстый. А у девки холщовая торба. Ну, большая… И чё мне теперь делать?

Он послушал указания собеседника, сказал «ага» и убрал телефон в карман. Поднял голову и в зеркале поймал отражение мордатого мужика, который пялился на него из ванной.