— Чем я могу вам помочь?

Виолетта остановилась под табличкой "место для курения", извлекла из пачки сигарету и, прикурив от предусмотрительно протянутой Ульяной зажигалки, с достоинством произнесла:

— Меня интересует Станислав Кириллов. Он что, нанимает прислугу через ваше агентство?

— Ага! — оживилась длинноносая. — Ему кто-то из друзей порекомендовал Ольгу Евгеньевну. Они опять ищут гувернантку. Мы сначала полные штаны от радости наложили, когда он нам первый раз позвонил. А сейчас уже прокляли все на свете, что с Кирилловыми связались. Такой геморройный заказ оказался!

— Почему?

— Да потому что на них не угодишь! Самому подавай одно, его мадаме — другое… Заявку накатали аж на два листа!

— Какую заявку?

— Ну заявку, список требований. — Уля с удивлением поглядела на Виолетту, недоумевая, как можно не знать таких элементарных вещей. — Мы, когда с клиентами договор заключаем, к нему такая анкетка прилагается, чего ему от кандидата надо, ну там образование, опыт работы, знание языков… Называется заявка. Так вот, Кирилловы целую страницу исписали, чуть ли не с обеих сторон!

— Послушайте, Ульяна! — Виолетта говорила твердо и настойчиво, как человек, уверенный в том, что ему не откажут. — Мне нужно увидеть эту заявку. А еще лучше — получить ее на руки.

На длинноносом лице отразилось сомнение.

— Ой, я не знаю… Это трудно… Может, как-нибудь в следующий раз…

— Нет! — твердо ответила Виолетта. — Сегодня. Сейчас.

— Ну хорошо! — решилась девица. — Подождите здесь.

Вернулась она быстро — Виолетта не успела и половины сигареты выкурить — и протянула пару еще теплых, прямо с ксерокса, листков.

— Вот, возьмите, я копию сняла. Можете взять с собой.

— Спасибо! — Виолетта аккуратно сложила листки и спрятала в сумочку. — Скажите, Ульяна, вы могли бы посодействовать, чтобы моя кандидатура была рассмотрена Кирилловым?

— Ой, это я не знаю, как сделать… — растерялась Уля. — Все кандидатуры генеральша сама отбирает, в смысле Ольга Евгеньевна, генеральный директор. Я, конечно, попробую, замолвлю за вас словечко, но…

— Мне надо с ней поговорить.

— Боюсь, не получится.

— Попробовать можно. Пойдите к ней прямо сейчас и скажите, что у вас есть хорошая гувернантка для Кирилловых.

— Да не выйдет из этого ничего! — махнула рукой секретарша, но, поняв, что Виолетта не отступится, согласилась: — Ну хорошо, хорошо, попытаюсь. Присядьте пока.

Они вернулись в комнату, Виолетта вновь опустилась за стол, а Ульяна, прихватив ее анкету, нехотя затрусила к начальственной двери и исчезла за ней. Вскоре оттуда раздался крик:

— Ты чего, сдурела? Мне что, делать больше нечего, с каждым соискателем разговаривать? Да ты разуй глаза, посмотри в анкету — ей же сто лет! На фиг она мне сдалась?

Не прошло и нескольких секунд, как Ульяна, красная и растрепанная, вылетела из кабинета и укоризненно поглядела на Виолетту: вот, мол, что мне приходится из-за вас терпеть за каких-то пятьдесят баксов.

— Теперь вы поняли?

— Поняла! — усмехнулась Виолетта. — Ладно, если что — позвоните. — И, повернувшись на каблуках, пошла к выходу.

Когда она вышла из метро, накрапывал мелкий, противный дождь. Но сегодня ей везло — автобус подошел тотчас и оказался практически пустым. Виолетта пристроилась у окна. Тут же появилась Старуха, уселась на сиденье напротив, и в кои-то веки Виолетта ей обрадовалась. Ей не терпелось обсудить с кем-то сегодняшнюю новость, а лучшего собеседника, чем Старуха, для этого было не найти. Конечно, в агентстве ее кандидатурой не заинтересовались, но Виолетта не сочла это таким уж серьезным препятствием. Она была уверена, что, если хорошенечко поискать, она сможет найти и другие выходы на Кириллова. Ей вдруг очень захотелось попасть к нему в дом. Ну просто очень захотелось.

— Вот оно, значит, как складывается… — прошамкала в ответ Старуха. — А ты, я вижу, уже вовсю планы строишь? Ишь губы-то раскатала! Ничего не скажешь, вариант заманчивый. Только получится ли у тебя?

— Но ты ведь мне поможешь? Посоветуешь, как быть, что делать…

— Вон как заговорила! Давненько ты ко мне с просьбами не обращалась!

Все грубишь, только и слышу — заткнись да пошла отсюда… А я-то к тебе со всей душой!

— Знаю я твою душу! — усмехнулась Виолетта. — Ладно, как говорится, кто старое помянет… Простим друг друга и забудем.

— Что ж, будь по-твоему. Чай, не впервой.

— Стас Кириллов… — задумчиво произнесла Виолетта, глядя, как капли дождя сбегают по стеклу. — Знаешь, мне кажется, это тот самый мужчина, которого я искала всю жизнь. Я это сразу поняла, еще когда увидела его у Якова в клинике. Такой шанс нельзя упускать!

— Значит, рискнем, и будь что будет. А теперь хватит мечтать, а то остановку свою проедешь!

Как все женщины на Земле, Виолетта мечтала о любви. Лет с тринадцати она начала грезить о том, как в один прекрасный день встретит его, и тогда наступит необычайное и вечное счастье, ради которого она и появилась на свет. Но в отличие от большинства своих сверстниц она отнюдь не ждала, что герой ее сновидений свалится с неба в готовом виде. Ей хотелось самой вырастить мужчину своей мечты, воспитать его для себя таким, каким она его представляла — точь-в-точь как пелось в ее любимой песне: "Если я тебя придумала, стань таким, как я хочу". Именно этому занятию она и посвятила всю свою жизнь.

О своем первом мужчине Виолетта предпочитала не вспоминать. Этот случайный и в общем-то совершенно ненужный ей роман она завела, едва став студенткой, стремясь побыстрее освоить "взрослую жизнь" во всех ее проявлениях. Гена учился на факультете физкультуры, был мастером спорта по легкой атлетике и довольно красивым парнем, во всяком случае, именно так считали почти все девчонки их потока. Они познакомились на одной из многочисленных вечеринок, и жаждущая приобрести новый опыт Летта охотно откликнулась на его настойчивые ухаживания, несмотря на предупреждения многочисленных доброжелательниц — не верь ему, он бабник, добьется своего и бросит тебя. Их отношения развивались стремительно и быстро достигли кульминации. Однажды вечером, когда родители вместе с Эдей были в санатории, Летта пригласила Гену к себе готовиться к экзамену по истории партии. Она знала, чем закончится такая подготовка, и хотела этого, но, на беду свою, очень смутно представляла себе, как все это происходит. Первое и оно же последнее свидание с Геной обернулось для нее сущим кошмаром. Все, что было между ними раньше — объятия, поцелуи и страстные, хотя и грубоватые ласки, — очень нравилось девушке, и она ожидала, что, оказавшись наедине с парнем, испытает нечто еще более интересное и приятное. Но ожидания ее не оправдались. Не тратя времени на подготовку, спортсмен пару раз поцеловал ее в губы, ловко раздел, сам сбросил брюки и тенниску и приступил к делу. Виолетта почувствовала резкую боль, закричала, пытаясь вырваться, но поглощенный собственными ощущениями, Геннадий не обращал на ее жалобы никакого внимания. Он был очень силен, и девушке ничего не оставалось, как только подчиниться ему и ждать, когда эта пытка закончится. Она закрыла глаза, и на несколько минут все чувства, весь мир слились для нее в единое красное марево мучительной боли. Когда Геннадий наконец отпустил ее, она некоторое время молча лежала, глядя в потолок и собираясь с силами, затем поднялась и тихо произнесла: "Уходи!"