– Мой выход, – проговорил он, вставая.

– Куда? – одернул его демон. – Ты что, опаздываешь? Мне казалось, я рвусь из плена. Сейчас твое появление только подставит тебя под удар. Конечно, если тебя убьют, я тоже освобожусь, только не смогу самостоятельно выбирать, куда идти. Скорее всего, меня вообще выбросит в Небытие, а для демона нет места страшнее. Пока действие крови проклятого особенно сильно, и так будет, доколь я тебя не покину, ни еда, ни питье тебе не потребуются. Ты сверхчеловек! Пользуйся, пока дают!

– Сверхчеловек, – повторил Корлион. – А что, если я не захочу с тобой расстаться?

– Что?! – рыкнул Леррох. – Тогда я сведу тебя с ума, смертный! Растерзаю твою душу, твой разум! Ты не представляешь, в какую игру собираешься играть! Слушай, пусть этот прискорбный эпизод не повлияет на наше сотрудничество, – успокоившись, сказал демон. – Мне нужна свобода, а тебе – новая жизнь. Я помогу тебе сбежать отсюда, а часть силы демонов останется в тебе так и так. Кровь уже прижилась.

– Попробуем твой замысел, говори.

– Отлично! Отсидись в кустах до сумерек, пусть все уляжется. В темноте легче будет пробраться в город. Раздобудь одежду и смешайся с толпой. Дальше я придумаю, как поступить в соответствии с ситуацией.

Корлион вздохнул и сел на влажную землю. Кусты удачно скрывали его от чужих взоров, да солдаты Империи и не искали его. Воткнув меч рядом с собой, Трион положил руки с Маской себе на колени и пристально посмотрел на орудие устрашения, многие века служащее для подчинения народов. Враги данноенцев думали, что сама смерть обрушила на них гнев преисподней, когда облаченные в черное воины с черепами вместо лиц врывались в их жилища. Красные фасеточные глаза черепа смотрели на хозяина с хитрым огоньком. Ровных линий Маски коснулись мягкие румяные солнечные лучи. Бывший Лидер засмотрелся на главный свой атрибут, но вдруг спросил Лерроха:

– Почему ты выглядишь по-другому? Когда мы встретились в спальне Элеонор, ты имел абсолютно иной облик.

– А как я выгляжу? – непринужденно переспросил демон. – Я себя со стороны не вижу, в конце концов, твое воображение меня создало.

Корлион цокнул языком и уставился на Маску. Так он сидел до темноты, более не говоря с проклятым демоном, вспомнив, сколько зла тот принес ему…

Вокруг Корлиона шелестели листья, но сам он двигался максимально тихо, словно ожившая тень. Черное одеянье идеально скрывало его, а красные глаза маски заработали в режиме ночного видения. Он прекрасно различал все вокруг, хоть и в красноватом цвете, будто лицо его залило кровью. Спустившись с холма, анторелец прокрался к низкой городской стене, непонятно от кого и как защищающей жителей. Надо думать, врагов на планете у них было мало или те вообще отсутствовали. Немудрено, что Империя вбила их в землю с такой легкостью, некоторые племена на Антореле боролись за свою свободу куда яростнее. Одним махом он взлетел на стену, спрыгнул с другой стороны и укрылся в темноте. Для укрытия мест хватало: освещены были только улицы, по которым вели пленных. Крыши домов приспособили под наблюдательные пункты с прожекторами, пулеметами и охраной с винтовками. Световые конусы всюду сопровождали колонны понурых людей Неул-тана. Имперские солдаты шли рядом, подгоняя их оружием.

– Поищи трупы, – подсказал голос в голове.

Кивнув, сам не зная кому, Корлион задними дворами двинулся вдоль улицы, то и дело поглядывая, что там происходит. Горожане, как ни странно, выглядели не такими уж несчастными, словно захват их города обязывал к повиновению. Раболепство текло у них по жилам. Корлион испытал к ним острое презрение. Он, гордый воин Данноена, не мог сопереживать этому стаду. Таких, как они, надо порабощать, чтобы хоть кто-нибудь дал им правильный вектор. Демон беззвучно усмехнулся. Корлион задержался, пережидая грохочущий по мостовой броневик, за которым маршировал отряд бойцов в белой броне и шлемах с чем-то вроде капюшона кобры треугольной формы сзади. Возглавляли группу три воина в мощных бронекостюмах и с красными плащами на плечах. Всеведущий «знаток» в мозгу сообщил, что цертонцы называют их преторианцами. Шествие завершал один цертонец в черной длинной, до колен, одежде, перетянутой посередине ремнем. Нижняя часть лица его скрывалась под дыхательной маской. Для чего она требовалась, не сказал даже голос. Зато Корлиону выдался шанс рассмотреть этих самых цертонцев. Серолицые, с заостренными кончиками ушей, полностью безволосые. А когда темный страж – именно так наименовал его «знаток» – посмотрел в сторону Корлиона, тот увидел его глаза: желтые с зелеными узорами вокруг вертикального, как у змеи, зрачка. От этого взгляда по шее анторельца пробежали крупные мурашки. Леррох, напротив, задрожал от некоего нетерпения.

Ворчание мотора стихло, свет фар передвинулся на соседнюю улицу. Корлион продолжил поход, ему даже не казалось странным, что никто его не замечает. Почему-то он ощущал себя воистину всемогущим, словно стал единым целым с поселившимся в нем демоном, словно ему можно все без каких бы то ни было последствий. Вскоре он натолкнулся на кучу тел погибших в бою горожан. Вероятно, уже после капитуляции кое-кто среди этих червяков все же нашел мужество бороться, только надеяться сломить военную машину Империи было глупо. Тем не менее пока все шло на пользу Корлиону. Он выполз из сумрака за домами, рывком переместился к пахнущему кровью снопу и припал к земле. На глаза попался человек в плаще грязного цвета с протертыми до белизны локтями. Эта одежда замечательно подходила для того, чтоб спрятать и Маску, и меч. К тому же плащ приглянулся Корлиону. Быстро стащив с мертвеца плащ, чудом не поврежденный и не запачканный кровью, он накинул его на себя. Маска отправилась в глубокий внутренний карман, меч – за пояс вдоль ноги. Наконец он застегнул пуговицы и перетянул талию поясом.

– Превосходно, – прошипел Леррох.

Корлион убедился, что меч выпирает несильно и в темноте его будет не видно, а потом осторожно поднялся и пошел к свету. Прожекторы жадно рыскали по асфальту, как будто неултанцы могли скрыться от них в дорожных трещинах. За ослепительно-яркими лучами звучали отрывистые, гаркающие приказы имперских офицеров.

– Держать руки на затылке! Строй не нарушать! Тупые людишки, вы что, пьяные!

Гордый Лидер почувствовал себя уязвленным, хотя и не помышлял причисляться к плененным горожанам, так как ничуть не идентифицировал себя с ними. Подозрительно озираясь, он остановился, пока не замеченный, и нырнул в узкий проход между заборами вокруг двух тонущих в зеленых насаждениях коттеджей. Не оборачиваясь, побежал по нему, а на выходе снова замешкался.

– Эй, смертный, что с тобой? Струсил?

– Заткнись, урод! – сквозь злобу выдавил Корлион.

– Ты еще не забыл, к чему я тебя подталкивал? Если будешь убегать от цертонцев, мы не попадем во дворец императора. Ааззен освободит меня, а я – тебя! Сколько раз надо талдычить это тебе, чтобы ты понял?!

– Не командуй мной, мясник! Я могу убить себя, и ты отправишься в свое Небытие! Думаешь, меня многое держит!