вами прекрасные женщины, но это исключение из правил. — Он бросил косой взгляд на Кэша: — Рад за вас с Пресли, но не все ищут вечную любовь.

Кэш фыркнул:

— Мы были такие же…

— Чувак, ты написал ей две песни, — вмешался Люк.

— Это Холли поцеловала меня, так что я не хищник. Я даже не поцеловал ее в ответ. — Это было комментарием не столько о его целомудрии, сколько о его удивлении.

— А если она снова поцелует тебя? — повел бровями Люк.

Гэвин пожал плечами:

— Почему бы и нет?

— Э… миллион причин… — сказал Люк. — Главная — это то, что твой брат женат на ее близняшке.

— Холли сама по себе.

Гэвин начал понимать, как ее должны раздражать постоянные сравнения с Ханной. Это было нелепо. Холли взрослая, он взрослый, и, если они хотели заниматься взрослыми вещами — обнаженными и потными — и не оглядываться на окружающих, отделить Холли от Ханны было первым делом.

— Да, и у Уилла отличный правый хук, — вставил Люк.

Он плеснул себе бурбона и сел на барный стул, позади него поблескивали бутылки с ликером.

— Она попросила меня помочь ей вырваться из рамок, и я помогу. — Гэвин отхлебнул из своего стакана. — Что бы это ни повлекло за собой.

— Твои похороны, — сказал Люк.

И Кэш выпил за это.

Глава 9

Холли не имела привычки пить слишком много, но прошлой ночью они так отлично провели время на девичнике, что она случайно переборщила. Она приехала к новому дому Гэвина с головной болью и кофе. Можно было отложить визит на пару дней, но это было не в ее стиле. Она обещала быть здесь в девять тридцать — и вот она здесь, в девять двадцать семь, в конце концов, ему нужна ее помощь. И еще несколько поцелуев, радостно подсказал внутренний голос.

Чем больше она думала про поцелуи, тем больше нервничала. Не бросаться же с ними на пороге, так ведь? И она боялась попросить о поцелуе, — а вдруг он ответит извиняющимся отказом? Она же умрет на месте. А это означало, что их следующий поцелуй должен быть таким же спонтанным, как и первый. Она задумалась. Дорога изгибалась между двумя рядами высоких деревьев, солнце пробивалось сквозь листья. Когда деревья уступили место дому, она ахнула. Достойный белой зависти дом стоял на небольшом склоне с видом как на главное озеро, так и на меньшее, частью которого Гэвин владел.

Бревенчатый дом был огромен. Она вышла из машины и вытянула голову, чтобы рассмотреть широкий балкон на втором этаже. За парой двойных дверей виднелись высокие, как в соборе, потолки.

— Ух ты… — услышала она свой шепот, и еще кто-то ее услышал:

— Здорово, да?

Пораженная внезапным появлением Гэвина рядом, она вздрогнула, приложив руку к бьющемуся сердцу и улыбнувшись ему.

— Откуда ты взялся? Ты напугал меня до смерти.

— Выглядишь очень живой, Халс. — Он усмехнулся, его взгляд скользнул по ее губам. — Идем в дом? — Триста пятьдесят квадратных футов, — сказал он, словно прочитав ее мысли.

— Сколько людей здесь будет жить? — поддразнила она.

— Да, в планах он казался меньше. Пойдем, устрою тебе экскурсию.

Холли последовала за Гэвином внутрь, поднявшись по короткой лестнице к входной двери, которая вела в огромную кухню и в гостиную. Темные деревянные балки над головой выделялись угольно-серым цветом на фоне сосны.

— Я заплатил за них дополнительно.

От кого-то другого это прозвучало бы хвастовством, но она знала, что Гэвин просто был разговорчив. Она всегда восхищалась его способностью говорить то, что думает.

— Что ж, они того стоили.

Они вошли в кухню и встали между двумя массивными кухонными островами, каждый со встроенной раковиной. Черные барные стулья были задвинуты под выступ одного их них, каждое сиденье было высоким и мягким, с блестящими серебристыми заклепками на коже.

— Похоже, здесь уже ничего не нужно делать, — сказала Холли, осматривая великолепно устроенное пространство. За шкафами со стеклянными дверцами стояли ряды кулинарных книг и банок, как будто каждая деталь уже была продумана.

— Кухня — единственная часть дома, которая закончена. Идем со мной.

После экскурсии по спальням, — она все еще недоумевала, почему их шесть, — поняла, что имел в виду Гэвин. Две спальни были без мебели, остальные тоже обставлены не полностью.

В гардеробе главной спальни она улыбнулась множеству разномастных пластиковых вешалок. Она указала на бирюзово-голубую:

— Это дизайнерское решение?

— Ты отвечаешь за наведение порядка, а не я.

Он взял вешалку, приблизившись к ней на шаг.

Шкаф был не маленький, но, казалось, уменьшился, когда он оперся плечом о дверной косяк и одарил ее сексуальной улыбкой.

— Нужны деревянные вешалки, — выдавила она, прочищая горло и отгоняя мысль о том, чтобы снова поцеловать его.

Когда он сидел в машине, она смотрела в его глаза, не нужно было вставать на цыпочки или тянуться к нему губами. И то и другое ей пришлось бы сделать, вздумай она поцеловать его сейчас. В комнате стало жарко.

Холли оторвала взгляд от его соблазнительной фигуры, чтобы полюбоваться встроенными полками и серебристыми перекладинами, на которых — без особого порядка — висела его одежда.

— Лучше всего подойдут темно-коричневые или черные вешалки.

Она взяла пиджак от костюма, повесила на плечики, переложила костюмные брюки на нижнюю полку, прежде чем поняла, что делает. Это было странно интимно. Она попятилась от его одежды:

— Прости, не хотела вторгаться в твое пространство.

— Ерунда.

Гэвин выпрямился в дверном проеме, шагнул глубже в гардеробную, его губы дрогнули при взгляде на ее губы.

— Ты уже вторгалась в мое пространство, я вроде не жаловался…

Жар окрасил ее шею и лицо, когда он склонился к ней. Может, ей не придется начинать первой, он явно собирался поцеловать ее. Она подняла лицо, чтобы принять его поцелуй, но тут в воздухе раздался женский голос:

— Ау, Гэв?

Холли отскочила от него и вышла из гардеробной, когда в спальню вошла высокая темнокожая женщина.

— Ты, наверное, Руби, — сказала Холли, когда Гэвин подошел и встал рядом.

— Да, это я. — Руби положила руку на бедро, она с любопытством переводила взгляд с Холли на Гэвина.

— Это Холли, она занимается всеми вопросами по дизайну дома, — представил ее Гэвин.

Розовые губы Руби растянулись в улыбке, ее проницательные, но дружелюбные глаза медленно изучали Холли. Она склонила голову, глядя на Гэвина:

— Не знала, что ты с кем-то встречаешься.

Руби, с ее ярко-зеленой сумочкой и блестящим лаком для ногтей, казалась лучшим вариантом для общительного Гэвина, а не Холли.

— Она знает, что делает. — Его рука