Группа Бояринова никак не может найти X. Амина, несмотря наотчаянные поиски. В это время афганский диктатор успевает сбежать вниз вместе сеще одним адъютантом.

С верхнего, последнего этажа есть специальный ход — узкаялестница — в гараж.

Группа «Альфа» уже заканчивает боевые действия. Почти всеоборонявшиеся погибли. Пленных не берут.

Появившиеся внизу, у входа в гараж, Амин и его адъютантзамечены группой «Октава». По приказу командира группы полковника Гогоберидземайор Козлов убивает X. Амина и его адъютанта.

Следом появляются офицеры группы Бояринова, одетые вафганскую одежду. Их преследуют сотрудники «Альфы».

Самолет с Бабраком Кармалем садится на полчаса в Ташкенте и,заправившись, почти сразу взлетает, взяв курс на Кабул.

Оказавшись между двумя группами — «Альфой» и «Октавой» —сотрудники Бояринова перебиты все до одного.

Убит и сам полковник Бояринов. По категорическому приказуАндропова пленных не берут.

Передается обращение Бабрака Кармаля о переходе всей властив стране в руки нового революционного командования. По досадной случайности ещене взято кабульское радио, продолжающее работать в прежнем режиме. Весь мирслышит слова нового афганского лидера передаваемые… из Советского Союза.

В пять часов утра группа «Октава» покидает Кабул. Группа«Альфа» методично осматривает комнаты дворца, ожидая приезда Бабрака Кармаля.

В семь часов утра советские дивизии переходят реку Пяндж.

В девять часов утра Бабрак Кармаль уже по кабульскому радиообращается ко всему народу, передавая сообщение о новой власти в стране, о егопросьбе к СССР ввести войска, о «справедливой казни агента американскогоимпериализма Хафизуллы Амина, казненного по решению революционного трибунала».

В десять часов утра не пострадавший в ночной перестрелкеМикаил Талыбов подает завтрак новому лидеру Афганистана.

Через несколько дней во главе новой службы безопасностибудет поставлен тридцатидвухлетний Мухаммед Наджибулла.

10 января в Индии в результате новых выборов к властитриумфально вернется Индира Ганди и ее партия ИНК(И).

Но мир дрогнул. Никакие соображения геополитики ипролетарского интернационализма не проходят.

Срочно собранная сессия ООН осудит вторжение СССР вАфганистан. В поддержку Советского Союза выступят лишь явные сателлиты исоюзники — Болгария, Монголия, Куба, сам Афганистан, Украина, Белоруссия… Всеговосемнадцать стран. Остальные так или иначе осудят эту интервенцию.

Сегодня, спустя много лет, анализируя события декабрясемьдесят девятого, понимаешь, что в мире, где существовало равновесие страхаядерного уничтожения, такие интервенции были способом выживания двухсверхдержав и способом существования двух систем. Но если Советский Союз виноватв агрессии против Афганистана, то не меньше виноваты и США, осуществившиеподобную акцию в отношении Гренады.

История вообще не знает однозначных ответов «виновен» или«не виновен».

Советские лидеры конца семидесятых были убеждены, чтозащищают дело социализма во всем мире. Можно оспаривать это утверждение, ногеополитические реальности остаются. Они просто видны на карте.

Спустя пятнадцать лет уже новая Россия будет посылать своихсыновей в Таджикистан. И снова сомнения будут мучить всех — нужно или не нужно,«виновен» — «не виновен».

И опять, отбросив всякие разговоры о социализме икапитализме, Россия будет отстаивать свое геополитическое положение в этоммире, свои приоритеты, по-своему понимаемые и трактуемые.

Такова история. Ее можно не принимать, но нужно понимать,ясно представляя, что афганская война была трагедией сразу двух народов —афганского и советского. Как, впрочем, любая война в этом неспокойном мире.

— Мы получили подтверждение, — генерал Орлов старался скрытьсвое раздражение, — тебе разрешают участвовать в этой операции. Говорят, самПримаков звонил в Министерство обороны.

— Для нас это очень важно, — кивнул Затонский, — само имялегендарного «Барса» придает нашей операции совсем другой акцент. По существувы спасли свою группу, еще не дойдя до места назначения. С вами им нужна будетлишь демонстрация намерений, без вас они должны были доказывать свое стремлениевытащить Кречетова как-то более существенно.

Они стояли на полигоне, где офицеры ГРУ отрабатывали зачетыпо стрельбе. Асанов молча слушал обоих гостей, продолжая наблюдать зарезультатами своих подопечных.

На огневой линии, были Борзунов и Машков. Первый отстрелялсяпочти идеально, как снайпер, результаты — второго были значительно хуже.

— Второму номеру, — недовольно сказал в микрофон генералАсанов на весь полигон, — повторите все заново. Очень низкий результат.

Машков, ничем не выдав своего огорчения, вернулся на огневойрубеж.

— Разве? — удивился Затонский, посмотрев в бинокль, —по-моему, совсем неплохие результаты.

— Для офицера, сидящего в штабе, да. А он пойдет с нами впоход. Там от одного сантиметра зависит жизнь всей группы. Если не уберет врагапервым выстрелом, тот успеет выстрелить в ответ, и тогда все. В лучшем случаебудет труп.

— Почему в лучшем? — не понял Затонский.

— В худшем будет раненый, которого придется тащить на себе,— пояснил Асанов.

— У вас своя специфика, — признался Затонский, — наши людивсе-таки меньше работают с оружием. Для наших применение оружия это почтипровал. Больше ориентируемся на интеллект.

— Только не в Афганистане, — возразил Асанов, — там ужешестнадцать лет идет война. Выросло целое поколение, привыкшее к грохотуснарядов. Многие дети не умеют читать, но знают, как собрать автомат.

— Я помню, — кивнул Затонский, — но все равно наши людиимеют несколько другую специфику.

Асанов промолчал. На огневую позицию вышли одетые вмаскировочные халаты двое сотрудников Затонского.

У женщины были собраны волосы под беретом. Они началистрельбу.

Все трое внимательно следили за результатами офицеров СВР.Падерина стреляла блестяще, как лучшие курсанты Асанова. Он долго смотрел нарезультаты, затем опустил бинокль.

— Вот видите, генерал, вы напрасно обижаете своих людей.Стрелять они умеют.

— Я не говорил, что они не умеют, — отозвался польщенныйЗатонский, — я говорил, что им нужно пользоваться оружием как можно реже.

На позицию вернулся Машков. Он был вместе с Чутовым.