Позади остался город с начисто выбитым гарнизоном и немецкий лейтенант. Откровенно говоря, Хромову советовали его прирезать. Возможно, это было бы правильным решением, вот только… зачем? Что может о них этот немец знать? Вышли из лесу партизаны, всех перебили, а потом куда-то смылись. Так это любой горожанин им поведает. С другой стороны, он, Хромов, фрицу слово давал, что если тот будет сотрудничать, останется жив. А нарушать слово, пускай и данное врагу, не комильфо. Так что ограничился Сергей тем, что взял с немца расписку о сотрудничестве с советской разведкой да приказал запереть его в подвале, чтоб и впрямь лишнего не увидел. Фикция, конечно, однако же и впрямь хоть какое-то успокоение совести.

Всю ночь они шли самым малым ходом, чтобы не налететь в темноте на какое-нибудь бревно или не вылететь на берег. Конечно, малая осадка и плоское дно заметно снижали риски, но покалечить катер было просто. Учитывая же неопытность рулевых, так и очень просто. Вдобавок на малой скорости рокот двигателей был не столь уж и громким, а значит, был какой-то шанс не привлекать внимания случайных фрицев, буде попадутся они по дороге. И бронекатер уверенно шел вперед то по расширяющемуся, то по сужающемуся руслу реки.

На дневку остановились, найдя подходящее место в небольшой, сплошь заросшей высохшим камышом заводи. Главным минусом была нехватка места – хотя катер и был рассчитан на примерно такую численность экипажа, как была у них, назвать размещение комфортным не рискнул бы даже мазохист. Хорошо, что об этом догадались подумать еще до отплытия, организовав посменный отдых. В результате те, кто отдыхал ночью, встали в караул, а остальные завалились спать. Но зимний день короток, и в сумерках катер вновь двинулся вниз по течению.

Первый крупный мост встретился на третий день пути, ближе к утру. Фрицы здесь были, похоже, совсем непуганые. На обоих берегах располагалось по паре малокалиберных зенитных установок, и, похоже, происходящее на воде их совершенно не волновало. И даже если кто-то из немцев сумел разглядеть на воде низкий темный силуэт, то вряд ли понял, что это русский катер. Тем более флаг над ним висел самый что ни на есть немецкий – для маскировки подняли на флагштоке ту тряпку, что недавно сорвали с комендатуры в захваченном городе.

В паре километров ниже по течению, найдя подходящее место, заглушили двигатель и быстро (опыт не пропьешь) замаскировали катер. После чего, наскоро перекусив, комсостав приступил к обсуждению дальнейших действий. Остальные, впрочем, тоже не остались в стороне – рисковать шкурой придется вместе, а потому и право голоса имеет каждый. Так что все, не занятые в дозоре, собрались на берегу, возле сходней – тут было удобнее, чем на тесной палубе.

По сути, вопрос о том, уничтожать мост или нет, даже не стоял. Когда идет война, любые проблемы с коммуникациями для вражеской армии, далеко оторвавшейся от центров снабжения, чрезвычайно болезненны. И один разрушенный мост при этом стоит десятков километров обычных рельсовых путей. Ибо уложить рельсы – дело нехитрое, а вот капитальные сооружения требуют на строительство или восстановление (а что сложнее, еще неизвестно) месяцы, а порой и годы. В общем, уничтожить надо, но как?

Откровенно говоря, ликвидировать охрану, особенно ночью, не выглядело сложной задачей. Почти два десятка опытных головорезов при большом количестве автоматического оружия кладут обленившихся и разожравшихся зенитчиков походя. Защита от редких партизан с винтовкой на десятерых – одно, против диверсантов с немалым боевым опытом – совсем другое. Так что захватить объект не проблема… А вот что с ним делать дальше?

Предложение взорвать мост Хромов лично встретил аплодисментами и поинтересовался у автора, где тот возьмет для этого тротил. Ныне не прошлое лето, когда по обочинам дорог валялось что угодно – вплоть до исправных танков. А сейчас – все, кирдык. Хозяйственные фрицы уже давно все прибрали, инвентаризировали и к делу пристроили. Где деньги, Зин?

Аллегорию из будущего никто, естественно, не опознал, но смысл поняли и задумались. После чего Селиверстов неуверенно предложил разрушить мост огнем корабельных орудий. На сей раз идею расклевали всей толпой. Как доходчиво объяснил Ильвес (сказывалось артиллерийско-курсантское прошлое), снаряды трехдюймовок смертельно опасны для танка, могут доставить кучу неприятностей пехоте, но железобетонные опоры ими можно разве что поцарапать. Разумеется, приятного все равно мало, но и не смертельно. Можно, конечно, разрушить какую-нибудь ферму, но это тоже лечится и времени займет немало. Немцы успеют поднять тревогу, а их группе вовсе не улыбалось героически погибнуть. Мартынов всегда говорил, что задача диверсантов нанести максимум ущерба и свалить, быстро и желательно в полном составе. Правоту командира оспаривать никому не хотелось. Да и опыт прошлого рейда говорил: встреча с крупными силами немцев смерти подобна.

Мозговой штурм не дал ничего. Даже карта, расстеленная на специально вытащенной крышке от снарядного ящика, положения не изменила. Ровно до тех пор, когда Ильвес, наиболее грамотный в этом отношении, не предложил разжиться взрывчаткой у немцев. И даже показал, где именно.

Вот после этого словоблудие кончилось и началось реальное обдумывание раскладов. Идея бывшего курсанта была сколь проста, столь и неожиданна. И, на первый взгляд, реализуема. Практически рядом, буквально километрах в тридцати, располагался город. Причем, в отличие от предыдущего, вполне себе приличных размеров, с хорошим железнодорожным трафиком. Станция не узловая, конечно, однако все равно немаленькая и, похоже, служащая для отстоя поездов в ночное время. Видимо, двигаться в темное время суток посреди враждебной территории немцы все-таки опасались. Во всяком случае, ночью была тишина, зато почти сразу, как рассвело, по мосту загрохотали составы. А значит, в городе наверняка имеются склады всего, что только можно. И если запчасти и прочие радости жизни интересовали разведчиков мало, то вот найти там взрывчатку шанс был вполне реальный. Конечно, процесс займет немало времени, но и они никуда не торопятся. Хотя бы потому, что никто их пока не ловит. Вряд ли немцы смогут быстро понять, что маршрут отступления проложен по воде. В такой ситуации риск не выглядел запредельным.

Что же, день потратили на отдых, а ночью Хромов и Селиверстов, оставив едва стоящего на ногах от усталости Ильвеса на хозяйстве, с четыремя бойцами выдвинулись к железной дороге. А потом Сергею довелось в очередной раз убедиться, что последние полгода изменили его куда сильнее, чем предыдущие десять. Во всяком случае, скажи ему, что он будет способен без особых проблем преодолеть ночью три десятка километров по пересеченной местности – он бы не поверил. Для современного, избалованного комфортом человека иногда подняться на пятый этаж без лифта – уже подвиг, а тут зимний лес, едва подсвеченный луной, и «железка» в качестве ориентира. Причем желательно к ней не приближаться и из леса не выходить – будет ли снегопад, неизвестно, а следы бдительный обходчик обнаружит запросто.

И все же, к окончанию марш-броска все его участники вымотались страшно. А впереди был еще дневной отдых в лесу и снегу, который напоминал пески элитных курортов разве что цветом. Но зато и искать место для наблюдения за железнодорожной станцией пришлось недолго.