Именно поэтому объектом был выбран товарняк. А из нескольких теоретически одинаковых вариантов предпочли именно этот – как раз из-за удобного места для маскировки. Разумеется, слишком многое поставили на карту, и цена ошибки может оказаться чересчур велика, но приходится рисковать. В конце концов, оставался еще аварийный вариант – устроить столкновение поездов непосредственно на мосту. Но это уже было, скорее, фантастикой, чересчур технически сложно выглядел процесс.

Но все это потом, а сейчас лопаты в зубы – и работать, негры! Кстати, не такая уж фигура речи – Хромов подозревал, что после угольных раскопок выглядят они соответствующе. Угольная пыль разъедала кожу, лезла в глаза, словом, приятных ощущений не добавляла. А главное, времени было не так и много. Долго пробирались на территорию станции, перемещались по ней до облюбованного состава. А потом активно копали убежище на четверых – двух бойцов Хромов отправил к Ильвесу, чтобы сообщили ему план действий. Да еще надо было отыскать и притащить несколько досок – просто зарываться в уголь не вариант, надо было сделать хоть какое-то подобие крыши. В общем, геморроя хватало.

Справились, конечно, хоть и уже под утро. Вырыли яму, прикрыли сверху досками, набросили сверху небольшой кусок брезента, завалили все тем же углем, оставив только узкий, незаметный со стороны лаз. И, забравшись в угольную берлогу, по очереди спали аккурат до тех пор, когда поезд тронулся и, мягко постукивая колесами на стыках, двинулся на восток.

Из укрытия они выбрались минут через пятнадцать после отправления. Времени было не так уж и много, а им требовалось зачистить поезд от нежелательных фрицев. А они наверняка есть, немцы – совсем не идиоты, без охраны поезд не пошлют. А их всего четверо. Но играть приходится с теми картами, которые есть на руках, и нечего жаловаться – в конце концов, они сами выбрали, никто их за уши не тянул.

Селиверстов, прихватив одного из бойцов, ушуршал по крышам в хвост состава. Хромов, чуть выждав, направился к паровозу, где и обнаружил полнейшую идиллию. Паровозная бригада была, судя по экипировке, из местных – уж больно затрапезный вид. Кочегар, только что набивший топку углем, отдыхал, а машинист лениво переругивался с расположившимся здесь же немецким солдатом. Тот стоял, безо всякой опаски прислонив винтовку к стенке кабины, курил и отвечал тем же. Судя по доносящимся обрывкам слов, говорили они на чудовищной смеси русских, немецких и еще каких-то слов. Что характерно, это им совершенно не мешало понимать друг друга, какой-то агрессии тоже не наблюдалось. Похоже, ездили они здесь не в первый раз и давным-давно нашли общий язык. Уроды!

Сделав жест своему напарнику, чтоб не дергался, Хромов осторожно, по-пластунски, начал подбираться к паровозу. Днем было бы тяжелее, но сейчас утренний сумрак еще не до конца рассеялся. Да и люди выглядели малость сонными. В общем, увидели они Хромова слишком поздно и ничего не успели сделать.

Видя, как округлились от удивления глаза кочегара и открылся его рот, Сергей не стал дожидаться приветственного крика и одним броском преодолел оставшиеся метры. Вперед ногами влетел в будку, впечатав каблуки аккурат в грудь не в меру глазастому кочегару и отбросив свою жертву прямо на раскаленную топку. Тут же четко рассчитанным движением отправил немца к праотцам, загнав ему нож прямо в глаз, после чего развернулся к замершему в ступоре машинисту.

– Стоять! Молчать! Иначе за ними отправишься. Да заткнись ты!

Воющий от боли кочегар получил короткий, точный удар и замолчал, лишившись сознания. Ибо нехрен. Служить оккупантам ты, конечно, можешь, но сопутствующие риски в лице пинков и ожогов тоже никто не отменял. Хромов вновь развернулся к машинисту, лицо которого начало приобретать осмысленное выражение, провел ему перед глазами окровавленным лезвием. Машинист, дядька пожилой и вида совсем не геройского, впечатлился. Дернулся, во всяком случае, так, что сомнений не оставалось – получить кусок стали под ребро он совершенно не жаждет.

– Значит так. Слушай меня внимательно. Повторять не буду – просто убью, с паровозом я управляться умею и без тебя, если что, справлюсь. Отвечай, сколько немцев на борту?

Термин был не совсем корректный, но мы же не на академическом форуме. И машинист вопрос понял совершенно правильно.

– Трое… Б-было трое, одного вы…

– Ясно. Где остальные?

– Сзади, в последнем вагоне…

До Хромова донеслась короткая, от силы патронов на пять-шесть, очередь. Ну, что же. Можно надеяться, что немцев здесь больше нет. Сергей улыбнулся и, судя по тому, как отшатнулся машинист, оскал получился что надо.

– Значит так, слушай меня внимательно, старый пень. Ведешь поезд и выполняешь все мои приказы и не дергаешься – останешься жив. И ты, и твой помощник. Понял? Если да – кивни. Ай, маладца! Чем нагружен поезд?

– Не знаю, но идет тяжело.

– Что не знаешь – плохо, что тяжело – хорошо. Все, работай, – и, оставив подоспевшего бойца контролировать паровоз, Хромов поспешил навстречу Селиверстову.

Как оказалось, прыгать по крышам с вагона на вагон, когда поезд вовсю движется, задача отнюдь не столь простая, как показывают в кино. Даже если эта скорость по меркам родного для Хромова времени и ничтожная, а крыши бесхитростно плоские. И все равно, когда видишь бегущие аккурат под ногами рельсы, сфинклерные мышцы болезненно сжимаются.

Впрочем, и Селиверстов уже шел навстречу, причем у него двигаться выходило не в пример увереннее, чем у Хромова. Как оказалось, он и впрямь положил двоих, устроившихся на площадке последнего вагона – никаких специальных, крытых помещений у них не было. Кстати, это наводило на мысли о том, что перегон ожидался совсем не длинный, но это вряд ли представляло сейчас интерес. Куда важнее было довести столь успешно начавшуюся операцию до логического завершения.

Узнав о том, где ему предстоит остановить поезд, машинист испуганно вякнул, что там же немцы, и вообще этого делать нельзя. Селиверстов, парень резкий, тут же дал ему в глаз, после чего вопрос о правомерности тех или иных действий был закономерно снят. Кочегар, пришедший в себя, молча сидел, прислонившись к небольшой груде угля, и время от времени сплевывал кровью. Похоже, ребрам досталось, и ему очень повезло, если осколки не задели легкие. Взгляд был злобный и многообещающий, но реально он ничего сделать был просто не в состоянии. Ну и ладно. Теперь оставалось молиться, чтобы Ильвес не подвел и сделал все правильно.

Курсант не подвел, это стало ясно, когда они проезжали мимо зениток. У двадцатимиллиметровых автоматов никого не было, зато физиономии, да и одежда часовых выглядели очень знакомыми. Хромов на ходу, благо скорость поезда не превышала сейчас пешеходную, спрыгнул на землю и уже через минуту был в курсе того, как бравый эстонец организовал операцию по захвату моста. Пользуясь тем, что под рукой плавсредство, высадил людей на обоих берегах и атаковал одновременно, под утро, благо в это время самый сон. Творчески переосмыслив недавний опыт, живыми взял дежурных у телефонов, чтобы отвечали, случись звонки со стороны, остальных взяли в ножи. Самым трудным было добиться синхронности действий двух групп, но с этим он справился, а дальше работа сложной не выглядела. На стороне немцев численное преимущество, на стороне диверсантов подготовка, эффект внезапности, ну и тот факт, что зенитчики сладко дрыхли. В общем, справились, и даже без стрельбы.