В переулке явно давно никто не жил. Покосившиеся заборы, полусгнившие деревянные дома, покрытые мхом, древние каменные развалины – всё буквально кричало об этом. Но девочка, не обращая внимания на царящее вокруг запустение, упорно пробиралась вперёд, словно повинуясь неведомому зову. Идя на свет, она наконец увидела в небольшом овраге под старой каменной стеной среди сухих веток и корней с колючками очень красивый цветок. Это он светился, маня к себе и обещая столь желанное чудо.

Не в силах сопротивляться его зову, девочка аккуратно поползла между колючками и корнями. Это оказалось нелегко, ветки цеплялись за одежду, словно не пуская её дальше. Но девочка всё-таки добралась до цветка и потянулась к нему. В последний момент она укололась о колючку – на её пальце выступила капля крови. Она не удержалась и заплакала – больше не от боли, а от обиды. Опять судьба лишь поманила её, но вместо подарка подбросила острую колючку!

В этот момент в овраг под ветки заглянула крестьянка. Это была красивая молодая женщина с приметным амулетом в виде солнца с луной, висевшим на груди, просто, но опрятно одетая. В руках она держала корзинку, с которой собиралась за покупками, но так и не дошла до торговых рядов.

Непонятные чувства овладели ею. Крестьянка незаметно следовала за девочкой от самого рынка – чем-то запала ей в душу эта жалкая бродяжка. Может быть, оттого, что не было у неё своих детей, а сердце давно уже было готово к материнской любви. Не отпускала её тревога за девочку – что ей понадобилось в этом глухом заброшенном месте? Не случилось бы беды! И она как чувствовала – бродяжка сидела на земле и горько плакала, держась за руку. Малышка даже не обратила на неё внимания, поглощённая своей бедой.

– Ты как сюда попала, бедняжка? – сочувственно спросила женщина. – Ты чья? Родители твои где?

Девочка молча всхлипывала, ничего не отвечая.

– Не плачь, я тебя вытащу, – пообещала крестьянка.

Она помогла девочке выбраться и тут же сама укололась о колючку – капля крови выступила на ладони.

– Вот зараза! – разозлилась женщина. – Пойдём отсюда!

Крестьянка взяла за руку девочку, и они не оглядываясь ушли из переулка. Поэтому и не увидели, как цветок втянулся в корень, часть колючек исчезла вместе с ним, и корень медленно уполз обратно в землю, словно выполнив то, что было предназначено.

Крестьянка привела девочку в свою избу. Не слишком богатое жилище, но всё же малышке здесь явно будет лучше, чем на улице. И тем более в том ужасном переулке, где словно притаилась неведомая опасность.

– Проходи, не бойся, – подбодрила она замявшуюся на пороге бродяжку, а сама подошла к столу, взяла кувшин с водой и налила воды в кружку.

– Ну и намаялась я, – женщина отпила из кружки и предложила девочке: – Хочешь водицы?

Она обернулась и в испуге выронила кувшин с водой – девочка неподвижно лежала на полу.

Крестьянка перенесла найдёныша на лавку, но девочка никак не приходила в себя. Она металась в бреду, но это было не самым страшным – когда испуганная женщина вытирала ей пот со лба, то заметила, что у девочки от места укола шипом по руке пошли странные узоры, и они разрастались по всему телу. Видать, не простая то была колючка!

Наконец девочка открыла глаза, но это не принесло облегчения – они как будто наполнились дымом и стали чёрными. Крестьянка в испуге отшатнулась, а бедняжка снова провалилась в беспамятство. Что-то беспокоило женщину, она взглянула на свою руку и заметила, что у неё тоже на том месте, где она укололась шипом странного цветка, появились непонятные узоры.

Не иначе это колдовство! Уколол их сказочный цветок – что теперь с ними будет? Ох, в недобрый час решила она пожалеть девочку-бродяжку и взять её к себе! Да теперь делать нечего, придётся к колдунье отправляться. Страшно идти на поклон к Бабе Яге, но деваться некуда. Неведомая колдовская сила страшнее.

Долго пробиралась крестьянка через дремучий лес, умаялась, таща за собой девочку. Та вроде и лёгкая – видно, никогда не ела досыта, – а уже в середине пути ноги отяжелели, а рук она почти не чувствовала. Но добралась наконец и остановилась на опушке небольшой поляны посреди леса, где стояла избушка на курьих ножках и задумчиво чесала лапу об лапу.

Крестьянка засмотрелась на это диковинное зрелище, но потом увидела нечто ещё более удивительное: сама Баба Яга у горящего костра собиралась готовить какое-то варево. Над костром висел котелок, а рядом на столике лежали устрашающие ингредиенты: не только грибы и ягоды, но еще засушенные лягушки и куриные лапки.

– Горлица, полынь подай! – глухим скрипучим голосом вдруг попросила Баба Яга, обращаясь непонятно к кому.

Крестьянка испуганно оглянулась – неужели лесная колдунья её заметила? Но нет, так ласково Баба Яга обращалась к своей любимой избушке. Та послушно затряслась, из её окна вылетел пучок полыни и упал прямо в руки бабке. Засмотрелась крестьянка на это диво, да опомнилась – не глазеть она сюда явилась. Как ни страшно, а надо к Яге на поклон идти.

– Здравствуй, бабушка, – осторожно проговорила крестьянка, приблизившись к Бабе Яге.

Рядом с ней безучастно стояла девочка, на руке которой, пульсируя, то появлялись, то исчезали странные чёрные узоры. Девочка не шевелилась и ничего не говорила, словно зачарованная. Впрочем, так оно, скорее всего, и было.

– Чё надо? – неласково отозвалась колдунья.

Крестьянка оробела, но от своего не отступилась:

– Вот, сиротку нашла. Но она, видать, захворала, погляди?

Лесная колдунья обнюхала девочку своим кривым, но чутким носом, заглянула в её наполняющиеся чёрным дымом глаза и запричитала, как простая деревенская баба:

– Ой, беда-беда...

Баба Яга вылила в костёр какую-то жидкость из своих склянок, бросила туда же сухой корешок, ловко срезала невесть откуда взявшимся ножом несколько волосков с головы девочки и тоже опустила в огонь. Костёр вспыхнул ярче прежнего, из него повалил чёрный дым, в котором проявились очертания корней, переплетающихся, словно змеи.

– Древняя тьма в ней поселилась, – испуганно проговорила Баба Яга. – Не помочь ей. Мой тебе совет... утопи её! – почти прошептала она.

– Из ума выжила, старая?! – возмутилась крестьянка, схватила малышку за руку и повела прочь.

Она уже успела привязаться к этой странной бродяжке и не собиралась с ней расставаться, поэтому старательно гнала от себя мысли о том, что если и лесная колдунья от неё отказалась, то дело плохо.

Она не видела, как Баба Яга обеспокоенно смотрела им вслед, не спеша возвращаться к своему колдовскому зелью.

Когда они вернулись домой, крестьянке самой стало плохо. Она металась в постели, совсем как недавно девочка, её бросало то в жар, то в холод. Около неё стояла перепуганная малышка, готовая разрыдаться от страха, и прикладывала к голове приютившей её хозяйки мокрую тряпку.