же обращалась к Василию, ожидая его одобрения на французскую статую, стулья эпохи барокко или редкую коллекцию марок. Но Василий, в отличие от Клары, весьма сдержанно отзывался о предлагаемом товаре. И больше крутил носом, деликатно оставляя свое мнение при себе.

Антиквар, быстро определив расстановку сил, усадил Василия в бархатное кресло, поставил перед ним бокал коньяка и чашечку ароматного кофе.

Когда Клара приставала к Василию с очередной безделушкой, он, наконец, высказал свой вердикт.

— Кларочка, все не то. Ты же знаешь Степашу, он очень претенциозный человек. Непродуманным подарком ты можешь просто его оскорбить. Уж лучше прийти к нему с пустыми руками, чем дарить абы что.

Антиквар, укладывая марки под стекло витрины, хищнически посматривал на Василия, не желая выпускать из лап потенциального клиента.

Затренькал мобильный телефон мелодией из начала двухтысячных. Василий достал из барсетки кнопочный Сименс. Клара, опомнившись, что телефон Василию сменить забыли, поспешила к нему, чтобы скрыть его от глаз Арсения Нежина. Но антиквар уже все увидел. И понял, что перед ним вовсе не богатенький Буратино. А настоящий толстосум. Среди состоятельной публики Арсению встречались люди, пользующиеся старыми мобильными по одной простой причине. Никакими шпионскими приложениями их не напичкаешь, не взломаешь личную информацию, геолокацию не отследишь.

Выслушав собеседника, Василий обратился к Кларе вполголоса:

— Звонил Йося, говорит, что есть у него картина Карден-Луазье «Лю платорм флер».

— И сколько же она стоит? — спросила Клара.

— Девятьсот тридцать тысяч долларов.

— Дорогой, ты слишком расточителен! — Клара нахмурилась.

— Это же не чужим людям, а Степашке. Братишка юбилей празднует.

— Я против. Давай подберем что-нибудь здесь! — взвинтилась Клара.

Василий, не обращая внимание на закипающую Клару, встал и направился к выходу.

— Технический перерыв, — Арсений Нежин объявил дамочкам и поспешил нагнать Василия.

У самой двери антиквар заговорщически шепнул ему:

— Кое-что есть именно для вас! Прошу задержаться.

Василий пропустил дамочек, идущих к выходу. И вернулся к прилавку, сохраняя надменный вид. Антиквар провернул замок на входной двери и поспешил обслужить дорогих гостей.

Он сдвинул секцию книжного шкафа в сторону, открыв проход в подсобное помещение.

— Пройдемте, — пригласил он Клару с Василием.

Пройдя внутрь тесной комнаты, Арсений достал из шкафа обернутую картину, положил ее на стол. Клара плюхнула рядом свой ридикюль, в фермуар 2 которого встроены скрытые камеры. Сим забавным аксессуаром каким-то чудом снабдил ее за полдня Василий.

Аккуратно расправляя оберточную бумагу, Арсений обнажил картину. Только это было творение не Рокко Форменто! А какой-то пожелтевший набросок простым карандашом. Клара не могла скрыть своего разочарования.

— Вас же интересовал Карден-Луазье. Это из раннего творчества набросок. И стоит приемлемо. Всего двести сорок тысяч. Ведь вопрос цены, кажется, важен для вас? — он обратился к Кларе.

Василий, молча созерцавший картину, вмешался:

— Вопросы финансового характера в нашей семье решаю я! И мне нужна по-настоящему ценная вещь. Боюсь, что таковых просто нет в вашей лавке, — он обратился к Кларе. — Поехали к Йосе, он ждет нас.

— Постойте, — робко произнес Арсений. — Есть еще кое-что.

Василий хмуро со скепсисом взглянул на антиквара.

— Минуточку, — лебезящим тоном сказал Арсений.

Он открыл ключом большой противопожарный шкаф. И вынул оттуда ту самую пропажу. У Клары аж челюсть свело и задрожали руки при виде своего сокровища, томящегося в темном железном ящике. Она схватила свой ридикюль и старалась его держать так, чтобы и картина, и Нежин попали в объективы камер.

— «Рагаззо дель порто», Рокко Форменто. Девятьсот двадцать, — с придыханием произнес антиквар.

— С этого и следовало начинать, — удовлетворенно сказал Василий.

— Конечно, это неоправданно дорого, — проворчала для проформы Клара, но душа ее ликовала.

Василий с Арсением договорились о месте и времени сделки. И довольные собой детективы покинули заведение. Но только, чтобы потом вернуться с оперативниками и собакой.

Арсений Нежин был задержан и вместе с картиной предан следствию.

Клара поняла, что Крюков в расследовании оказался необходимым. Как грубая сила и представитель власти. Без него — ни обыска, ни допроса, ни задержания. Пообщавшись по душам в СИЗО с Нежиным, Крюков выяснил, что картину так же, как и марки, ему передала Княжна. Фартовая воровка, не имеющая ни одной ходки, пользующаяся авторитетом среди своих. А вот «Расправу над попом» ему никто не предлагал.

Регина Харченко предоставила следствию видеозаписи с камер. Но антиквар Нежин в них Княжну не признал. Выходит, Бурсов шашни водил не с Княжной, как сразу подумала Клара.

Бурсов на опрос к назначенному времени не явился. Он отключил телефон и в квартире не появлялся. Следствие двигалось, а неизвестные только множились. Где скрывается Бурсов? Где найти Княжну? Кто она? Княжна не сидела, она не была в разработке, в полиции на нее данных нет. А кто такая любовница Бурсова? Где находится «Расправа над попом»? И что за тайное послание на ней изображено?

На стене в гостиной коллаж дополнили фотографии Арсения Нежина и любовницы Бурсова, висел фоторобот Княжны. Со слов Нежина, товар она передавала в условленных местах, никогда не подставляя свое лицо под камеры наблюдения. На изображении — женщина лет тридцати с грубыми чертами лица, ее волос не видно, на голове — спортивная кепка.

Хоть картина нашлась, до закрытия дела она находилась в руках следствия. А следствие пускать на самотек никак нельзя, тем более что Крюков опять запил. Голова у Клары закипала от перегруза.

К полдничному чаю приехал Эдик с Софьей, Криской и Вовкой. За кондитерскими лакомствами Эдуард наперебой с Кристиной пытались донести до Клары каждый свое. Племянник подводил ее к тому, что на первый транш требуется сто тысяч долларов. И в ближайшее время надо съездить к нотариусу, оформить документы на совместное предприятие. Совместное предприятие зарегистрировать Клара была и не против, ведь обещала же она Эдику, что сделает. Но вот слова «майнинг, крипта и блокчейн» у нее вызывали приступы паники. Нет, на такую авантюру она не пойдет.

— Если тебе нужна ферма, сделай индюшачью или страусиную, в конце концов! К чему тебе шмайнинги? Это же развод публики, ты МММ не помнишь?

— Папа, ну правда, давай страусиную ферму, — тут же подхватил Вовка. — Представляешь, сколько белка в одном яйце?! Вот мышца-то попрет. Я протеин просить не буду!

— Темнота! Да весь мир биткоины шпарит! — возмущался Эдик.

— Весь мир биткоины, а мы яичницу, — ответила Клара. — А когда весь мир что-то делает, это вскоре сильно падает в цене. Эх, предприниматель!

— Клара, мы же договаривались! Это взвешенное решение, просчитанный проект. — взывал к здравомыслию Эдуард. — Какие к черту страусы?!

— Твое сознание сужено, Эдичка. Сам посуди,