– И последнее, – пообещал айтишник, заканчивая обучение, – маленький бонус. Видишь зеленую точку возле своего имени в списке контактов? Это значит, что ты онлайн. Закроешь клиент – точка погаснет. Наши начальники отделов любят по этим точкам проверять сотрудников, которые сидят не у них на глазах. Вот как ты в другом кабинете. Сделают список контактов и смотрят – кто во сколько приходит на работу и включает компьютер? Контролируют, чтобы на обед ты тратила не больше часа, уходила не позже шести и так далее. Смекаешь? Не попадись по глупости. Лучше сидеть от звонка до звонка и не дергаться.

Обалдеть! В этом банке процветает коллективная паранойя? Что за страсть следить за всеми подряд? Мало мне камер в коридорах, внимания службы безопасности, так еще и Эльдар будет по минутам проверять? Черт, а ведь будет! То-то он не звонит узнать, как дела. Под колпаком уже, стоило включить ноутбук. Никогда еще так гадко себя не чувствовала. Последние оправдания, что это взрослая жизнь и надо привыкать, рухнули. Мы здесь рабы. И другое слово подобрать невозможно.

– Не кисни, – ободряюще улыбнулся айтишник. – Будут вопросы, звони, а я побежал.

Да так быстро, что я едва успела поблагодарить его. Энтузиазм в очередной раз схлынул. Я в прострации свернула все программы и грустно уставилась на пустой рабочий стол. Обои по своему вкусу наверняка поставить нельзя. Приходится созерцать корпоративные. Логотип ТФКБ на фоне синего полотна с неровными краями. Я минуту просто пялилась на него, а потом до меня дошло. Мощно дошло, прям пробрало до икоты.

«Платок! Индис и здесь чертов синий платок! Смотри! Вон атласный кант, вышивка в углу и даже узелок завязан!»

«Ну и что? – поспешно ответил дух. – Здесь все синее, корпоративное и в платках. Забей».

Нет уж. Если вселенная решила доконать меня, то у неё обязательно получится. Хватит с меня совпадений! В туалете платок, в конверте, на экране! Достали!

«Да угомонись, – взмолился Индис, – это просто кусок ткани!»

Но я уже схватила телефон и набрала номер ресепшена в оперзале, где стояла Марина. Если у всех все одинаковое, то и у неё на рабочем столе будет синий платок.

– Ресепшн, – радостно представилась стажерка.

– Марина, это Наташа Загорская. Мы вчера документы Конта вместе искали, помнишь?

– Конечно, – радостно пропела она, – а я думаю, что за номер?

– Марина, спасай! Вопрос странный, но очень важный. Скажи, у тебя на компьютере какая заставка рабочего стола?

– Ээээ, сейчас, подожди, я подвисаю. Вот. Стандартная. Логотип.

Я ждала, что про платок скажет, но она молчала.

– И все? Больше ничего?

– Да, логотип на белом фоне, а нужно другое? Заставку сто лет не меняли.

Я аж глаза протерла, чтобы проверить – не мерещится ли? Но платок из-под логотипа на моем ноутбуке никуда не делся. Синий—синий, корпоративный-прекорпоративный. Черт!

– Нет, все в порядке. Спасибо.

Марина торопливо попрощалась и положила трубку, а я медленно сползла по спинке офисного кресла вниз. Я не была психом даже с учетом голоса Индиса в голове, но кто-то настойчиво пытался довести меня до срыва. Тыкал платком в лицо, будто бил по темечку. Регулярно, настойчиво и крайне изобретательно. Может, нужно было забрать платок? Эй, там, да скажите уже, что от меня нужно?!

Я психанула. Схватила ближайшую коробку, выдернула из неё кредитный договор и ломанулась в коридор к сканеру. Надеялась, что займу руки, голову и паника пройдет. Да и посмотрю, ради чего наоптимизировались так, что я осталась без персонального сканера.

Руки еще дрожали, когда я поднимала крышку гигантского МФУ высотой в половину моего роста и укладывала первую страницу на стекло. Осталось нажать на кнопку «Старт», но я зависла в сложном меню устройства. Копирование, сканирование… Куда он файлы сохраняет?

– Вам помочь, Наталья Игоревна? – раздался за спиной мужской голос, и я от шока приросла балетками к ковролину. Индиса не стала спрашивать, кто это. Сама угадала по знакомому аромату парфюма.

– Простите, что тороплю, – подозрительно вежливо и пугающе близко ко мне сказал патриций, – но мне тоже нужно отсканировать вот это.

Я так и стояла, онемевшая, когда он, чуть не задев мое плечо, положил на крышку сканера синий шелковый платок. Тот самый. Корпоративный. Издевательски медленно и демонстративно. И меня дернуло. Намеки, недомолвки и совпадения вдруг достали из памяти давно прочитанную в школе книгу. Где женщину в аду пытали белым платком. Так же, как меня синим. Она убила своего новорожденного ребенка, заткнув ему рот и каждый день, просыпаясь, находила этот платок. Он просто лежал на тумбочке рядом с кроватью. День за днем. Снова и снова, с настойчивостью молота напоминая о содеянном. Она его выбрасывала, сжигала, топила, но каждое утро платок возвращался на тумбочку. Изощренная пытка. Как же звали ту женщину?

– Фрида. Фрида. Фрида, – проскрежетала я, стараясь не расхохотаться от бредовости ситуации. – Меня зовут Фрида, о, королева!

Сказала и замолчала, а в тишине рабочих коридоров банка надменный патриций с интонацией не то Воланда, не то кота Бегемота ответил:

– Мы в восхищении. Королева в восхищении. Читаете Булгакова, Наталья Игоревна?

В восхищении он. Собой доволен, разумеется, я здесь не при чем. Практически бал у сатаны устроил с платком и не торопился объяснять зачем. Наверное, стоило послать его грубо, но Аннушка уже разлила масло, и в моей голове фоном звучал вальс Штрауса. «Тадам тадам тадам пам пам. Тада дада дам пам пам». Конт умел танцевать вальс, я уверена. Где-нибудь на светском приеме в итальянском палаццо зажигали свет в бальном зале, и Сергей Геннадьевич в строгом смокинге бережно вел по паркету прекрасную даму. Воображаемые музыканты тронули смычками струны, музыка подарила легкость, и я как Маргарита выпорхнула из окна.

Жаль, далеко не улетела. Быстро вернулась в реальность. Но цитаты продолжали срываться с языка, будто сами собой:

– Читаю, мессир. Живу в нехорошей общаге под номером пятьдесят, дружу с черным котом, и каждый вечер мажу лицо кремом, чтобы летать на швабре. Вам понравился спектакль? Сами срежессировали?

Я все-таки обернулась, стараясь не вдыхать аромат его парфюма. Голову не поднимала, поэтому знаменитый взгляд упирался мне куда-то в макушку, а я рассматривала пуговицы на черном пиджаке. По покрою не смокинг, но где-то рядом.

– Разумеется, – ответил патриций. – Все ради того, чтобы вы поняли – насколько я настойчив. И не такие крепости измором брал.

Он специально играл голосом, чтобы добавить во фразу двойной, а то и тройной смысл. Тембр со средних нот проваливался в глубокие низкие с бархатным звучанием. На слове «брал» у меня волна дрожи прокатилась по спине. Совсем не об исторических баталиях думала. Себя представляла крепостью в осаде его рук. Но зря он надеялся, что сдамся. Подумаешь, какой-то платок. Фи. Это он называет измором?