– Да? Она что, живет в Калифорнии? Откуда ты это узнал?

– Увидел по телевизору.

Мне пришлось оглянуться, чтобы удостовериться, что я все еще в реальном мире. Что я не сплю и не словил глюки. Потом я посмотрел на Мотоциклиста, чтобы удостовериться, что он не спятил внезапно. Нет, все было по-настоящему, это был не сон, и Мотоциклист внимательно смотрел на меня, и смех в его глазах заливал меня темнотой.

– Сижу я, значит, в уютном баре, потягиваю холодное пиво, никого не трогаю. Смотрю, как кому-то раздают на сцене какие-то премии. Камера проходится по залу, и тут я вижу ее. Тогда я подумал, что если поеду в Калифорнию, то смогу ее там найти. И нашел.

Мне стоило огромных трудов понять, что он говорит. Мать… я ее не помнил совсем. Она как будто умерла. По крайней мере, я думал о ней, как об умершей. Ее никто никогда не упоминал. Единственное, что я знал, это что Мотоциклист… Что отец то и дело говорил ему: «Ты – точь-в-точь твоя мать». Я всегда думал, он имел в виду волосы винного цвета и глаза, как ночь, и еще, может быть, что он высокий. И тут вдруг до меня дошло, что, может быть, он вовсе и не имел в виду внешне.

Меня прошиб пот, прямо струйками по спине.

– Да? – повторил я.

Если бы сейчас асфальт подо мной проломился, а здания вокруг смело взрывом, я бы все равно стоял на месте, весь в поту, и продолжал твердить: «Да? Да?»

– Она живет с одним режиссером. Вернее, жила. Она как раз собиралась переехать к художнику, в дом на дереве где-то в горах. Может, уже и переехала.

– Она тебе обрадовалась?

– О да. Вся эта история позабавила ее несказанно. Я и забыл, что чувство юмора у нас с ней одинаковое. Она приглашала меня остаться. В Калифорнии невероятно весело. Даже веселее, чем здесь.

– Хорошо, значит, в Калифорнии? – услышал я собственный голос. Совсем не похожий на мой.

– Калифорния, – сказал он, – как невыносимо красивая девчонка на диком приходе, и ей все по дикому кайфу, и она не догадывается, что на самом деле скоро сдохнет. Даже если ткнуть ее носом в исколотые вены, она только отмахнется.

И он опять улыбнулся. Но когда я спросил: «А про меня она что-нибудь сказала?» – у него снова отключился слух.

– Он никогда мне о ней не говорил, – сказал я Стиву. Мотоциклист шел в нескольких шагах впереди, легко рассекая толпу, никого даже не касаясь. Нам со Стивом приходилось продираться с руганью и пинками, и пару раз меня порядочно толкнули и обматерили в придачу. – А я к нему никогда, конечно, с этим не приставал. Ну откуда мне было знать, что он ее помнит? Шесть лет, что тут можно помнить? Я ничего не помню с того времени, когда мне было шесть.

Перед нами плелся какой-то старый пьянчуга. Мешал проходу. Я озверел и ткнул его кулаком в спину, так, что он отлетел к стене.

– Слышь, – сказал Стив. – Кончай.

Я уставился на него, но почти ничего не видел перед собой от ярости.

– Стив, – сказал я с усилием. – Не нарывайся.

– Ну, не надо бить кого попало.

Я просто боялся, что если я сейчас ему типа врежу, он уйдет домой, а мне не хотелось оставаться один на один с Мотоциклистом. Я сказал: «Ладно». Но все-таки то, что сказал Мотоциклист, меня не отпускало, и я продолжил:

– Вообще-то, как бы могло ему прийти в голову мне рассказать, что он ее встретил в Калифорнии, нет? Потому что, если бы я встретил, я бы ему сказал. Такие вещи надо рассказывать, нет?

Мотоциклист остановился с кем-то поговорить. С кем-то незнакомым. Ну и пусть.

– Да что с тобой такое сегодня? – спросил я его.

Иначе с чего бы вдруг ему понадобилось все ломать. Потому что из-за него весь мой мир был теперь сломанный.

– Ничего, – бросил он на ходу. – Абсолютно ничего такого.

Стив захохотал. Мы остановились и приложились к бутылке.

Стив прислонился к витрине.

– Меня что-то качает, – сказал он. – Это так и должно?

– Ну да.

Я все старался стряхнуть с себя эту тучу. Все же на самом деле так клево, так офигенно клево, с какой радости я буду позволять всяким там мне это портить? И что с того, что Мотоциклист встретился с нашей матерью? Подумаешь.

– Да ну, к черту, – сказал я. – Пошли.

Мы бегом догнали Мотоциклиста. Я стал выделываться, приставать к девчонкам, задирать прохожих, вообще действовать всем на нервы. Я бы классно оторвался, если бы не Стив, который попеременно шарахался, хихикал и блевал. И если бы не Мотоциклист, который внимательно за мной наблюдал – как за чем-то забавным, но не стоящим внимания. Через час Стив сел на ступеньки и заревел, что хочет к маме. Мне его стало жалко, и я погладил его по голове.

Потом мы пристали к какой-то пьянке. Кто-то высунулся из окна и крикнул:

– Заходите все, на всех хватит!

Там и в самом деле было что выпить, и музыка, и девчонки. Стива я через какое-то время нашел в углу, он обжимался с довольно миленькой девчушкой лет тринадцати.

– Респект, чувак, – сказал я ему.

Стив поглядел на меня мутными глазами.

– Это по правде все? По правде?

И когда до него дошло, что он не спит, он пришел в ужас.

На самом деле, все действительно походило на дурной сон. И я так думаю, что даже если бы мы не напились, все равно было бы точно так же.

Потом мы снова оказались на улице, и опять огни, и шум, и толпы, и все больше, больше, больше. Весь мир состоял из шума, музыки и людей.

– Так ярко, – сказал я, глядя на Мотоциклиста. – Так жаль, что ты ничего этого не видишь.

Мы смотрели, как Мотоциклист гоняет шары. Не помню, где это мы были и как там оказались, но я точно знал, сколько времени мы там провели. Вечность. Темно, дымно, и полно чернокожих. Меня это никак не беспокоило, и Стива, похоже, тоже. Мы сели на диванчик. Стол был весь исцарапан, а из сиденья через порезанный дерматин лезла набивка. Стив присоединял свои каракули к росписям на столе. Я и не догадывался, что он такие слова знает.

– Ох, ну ты ж погляди только, – сказал тот, кто играл с Мотоциклистом. – Ну, не красавчик ли?

Мотоциклист выигрывал. Обошел вокруг стола, примериваясь к следующему удару. В полутьме, сквозь облака дыма, он выглядел, как на картине.

– Ага, – сказал я. – И я буду точь-в-точь как он.

Игрок смерил меня взглядом.

– И даже не мечтай, детка. Этот чувак – благородных кровей. Король в изгнании. Ты ну ни в жисть не будешь как он.

– Тебе-то откуда знать, – пробормотал я. Я еле шевелил языком.

– Дай-ка сюда вино, – сказал Стив.

– А больше нету.