Дэвида Мойеса, пришедшего ему на замену, я знал довольно хорошо. За те одиннадцать лет, которые он провел в «Эвертоне», мы несколько раз разговаривали о футболе, и он всегда поражал меня своим знанием и пониманием игры. Но очевидно, что перед Мойесом стояла колоссальная задача – заменить Фергюсона. В середине августа он вместе с руководством «Юнайтед» без всякого толку взбаламутил рынок трансферов.

При всей этой непредсказуемости я видел крошечный шанс для нас. Я надеялся, что хотя бы один из четырех клубов, которые обычно завершали турниры, занимая соседние с нами места, не выдержит и слетит.

Ушел из спорта тот, кто в течение пятнадцати сезонов неизменно был моим товарищем в Мелвуде. Закончил свою спортивную карьеру Джейми Каррагер, мой большой друг и товарищ. 19 мая 2013 года он в последний раз сыграл за «Ливерпуль». Это совпало с последним матчем «Юнайтед» с Фергюсоном на должности тренера. Разумеется, Ферги отвлек основное внимание на себя, но, по-моему, Карра выиграл этот последний бой.

В тот последний для них обоих день Карра наслаждался поражением «Куинз Парк Рейнджерс» со счетом 1:0 на «Энфилде». Кроме того, он едва не забил самый что ни на есть первосортный гол. Должно быть, он надел мои бутсы, чтобы получилась такая красота. В тот же день Фергюсон наблюдал, как «Юнайтед» провели 5:5 с «Вест Бром». Засчитайте это как чистую победу для Карры, моего товарища и потрясающего защитника.

Все лето мне не хватало Карры. Если бы он был еще в Мелвуде, он бы взял на себя часть сложностей с Суаресом. Кроме того, я бы все время слышал его, его трепотню о футболе и вполне разумные, здравые и колкие замечания.

После своей последней, 737-й, игры за «Ливерпуль» Карра уступал лишь Яну Кэллагану. Я – третий в списке по количеству выходов на поле за все время в клубе, но я младше Карры и пройду отметку в 700 матчей не раньше февраля 2015 года. Мы двое были последними в «Ливерпуле» из старой гвардии игроков одного клуба.

Пока в английском футболе все выворачивалось наизнанку, подвергаясь колоссальному перевороту, которым зачастую двигали алчность и корысть, мы с Каррой не прекращали усердно работать. «Ливерпуль» глубоко запал в наши сердца, и мы не уйдем, пока в конце концов не придет наше время. Первым ушел Карра – ему было тридцать пять. Мне было тридцать три – не за горами завершение и моей карьеры. Но я хотел дать еще один грандиозный бой – за себя, и за Карру, и за весь «Ливерпуль».

Долгие годы я жил в одной комнате с Джейми. Перед каждым матчем я ехал в автобусе рядом с ним. Мы вели нескончаемые разговоры о футболе, о матчах, в которых мы участвовали, о командах и игроках, которых нам нужно обыграть. А потом вдруг он ушел.

Мы вместе переживали все важные моменты и исступление побед. Мы помогали друг другу переживать поражения. Никто, кроме Карры, не унывал так же сильно, как я, когда «Ливерпуль» проигрывал. Мы вместе переживали эту боль, сидя в автобусе или самолете по пути домой. Никто не проживал это так же глубоко, а все потому, что мы чувствовали ответственность перед болельщиками и нашим клубом. «Ливерпуль» был главным в нашей жизни.

В Мелвуде группа Карры была впереди меня. В моем потоке было несколько неплохих игроков, но о группе Карры говорили больше, чем о любой другой молодежной команде. Они выиграли Молодежный кубок Англии, и я помню, они победили очень сильную команду «Вест Хэма», где играли Фрэнк Лэмпард и Рио Фердинанд. Но команда Джейми была выдающейся. Я наблюдал за Стьюи Квином, Эдди Теркингтоном, Джейми Кэссиди, Ли Приором, Дэвидом Томпсоном и Каррой. Томпсона я очень долго считал лучшим молодым футболистом, какого я когда-либо встречал в «Ливерпуле». Когда мы оба еще учились в школе, я, бывало, приходил и следил, как он играет в запасе. Он был великолепен.

Томпсон был одним из компании Карры. Карра, Томпсон, Кэссиди и Приор беспощадно костерили нас, пацанов помладше. Карра был самым горластым и едким из всех.

Я помню, когда Карра впервые всерьез заговорил со мной. Это случилось, когда я драил полы в Мелвуде. У него шел первый год его профессионального контракта, и он был настоящим пижоном. Пижонами обычно Ронни Моран называл всех новичков-профессионалов в «Ливерпуле». Вот таков-то и был Карра. Он знал, что я получаю 47,5 фунтов в неделю, и его радовал тот факт, что я еще ученик, а он-то профессионал. Я должен был стереть весь оставленный на полу раздевалки пот и грязь от его бутс. И все же это был тот самый Карра, что отпускал словечки.

Уж как он проходился насчет моих волос! Он глумился над моей челкой, потому что в ту пору я не пользовался никакими средствами. Я просто вставал с постели и перебрасывал челку вперед. Да кому нужна моя прическа? Я бредил футболом, а когда мне было семнадцать лет, мои фотографии были никому не нужны. Карра глядел на мою челку и всякий раз говорил одно и то же: «Опять зачесал волосы с задницы?»

В юности я многого наслушался от Карры, как и все игроки постарше из основного состава. Это – тоже футбол, и, когда я уйду, я буду по всему этому скучать. Поэтому-то тем печальным летом 2013 года я так сильно и чувствовал отсутствие Карра. Нет никого, кто был бы так же решителен и колок, как Карра. Если бы он был рядом, когда я переживал из-за Суареса, я бы справился.

Когда в 2004 году из «Ливерпуля» ушел Дэнни Мерфи, это совпало с уходом Майкла Оуэна. Майкл и Карра были очень близки. Они были неразлейвода, совсем как мы с Дэнни. В те дни мы часто тусовались вчетвером, но я определенно гораздо больше разговаривал с Дэнни. Когда они с Майклом ушли, нас с Каррой прибило друг к другу. Он был из Бутла – болельщик «Эвертона», – а я из Уитона. Мы были два помешанных на футболе ливерпульца, поэтому-то так очевидно, отчего мы так хорошо ладили. Я уже знал, что Карра – очень бойкий, но мне довелось оценить и его живой интеллект. Он был остер на язык, а ум его был еще острее.

Сколько всего Карра знал о футболе и насколько был зациклен на игре – просто жуть. Если он не играл, он смотрел матчи, разговаривал или читал о футболе. Карра был одержим игрой еще больше, чем я. И ему обязательно нужно было выигрывать. Во время тренировок он с удовольствием жульничал, чтобы выиграть «пять против пятерых». Во время матчей я это тоже замечал. Он всегда крутился возле арбитра, пытаясь получить преимущество.

Странно, но почему-то ходили разные слухи о том, что мы двое дрались на тренировочном поле. И всякий раз – полная чушь. Меня всегда больше всего бесило, что в этих наших воображаемых драках всегда выигрывал Карра. Как-нибудь мне придется надеть перчатки – особенно теперь, когда Карру натаскивает один из лучших боксеров Ливерпуля, Тони Белью.

Джейми был выдающимся футболистом. Трудно даже представить, чего он достиг местным мальчишкой, когда в футболе крутятся такие деньги. На каком-то этапе, в те три года, когда мы дважды выбивались в финал Лиги чемпионов, «Ливерпуль» мог бы купить любого защитника в мире. Но никто другой не смог бы занять место Карры в сердце нашей защиты.

Джейми стал одним из лучших защитников в Европе. Без Карры не видать нам такого успеха в наших лигочемпионских кампаниях. Многие игроки, в том числе и я, срывали аплодисменты за голы и яркие моменты, а Джейми – матч за матчем, сезон за сезоном – поддерживал наш тыл. Он играл хорошо и ровно лет десять, а то и больше, но, думаю, была пара лет, когда он был на пике наряду с Алессандро Нестой и Джоном Терри. Я всегда считал Терри лучшим защитником своего поколения. Но когда Карра играл так же великолепно, как Терри и Неста, он был несокрушим.