Выступая против тестирования интеллекта, Стернберг, однако, не идет настолько далеко, чтобы призывать к полному от него отказу. Он лишь указывает на известную ограниченность существующих тестов, использование которых он допускает, но – наряду с испытаниями иного рода. По версии Стернберга, интеллект не исчерпывается теми аналитическими способностями, которые традиционно измеряются тестами IQ. Важными компонентами ума он считает творческие способности, понимаемые им чрезвычайно широко, а также так называемый практический интеллект, проще говоря – житейский, который у нас издавна называли мужицкой сметкой. Диагностике, по Стернбергу, подлежат все три стороны интеллекта, и если хотя бы одна более или менее выражена, то значит человек достаточно умен. Практическое применение такого подхода фактически демонстрирует, что глупых просто не существует.

Коллега Гарднер еще более упрощает решение этой задачи за счет усложнения ее условий. Он насчитывает не менее девяти сторон интеллекта, включая даже интеллект телесно–кинестетический. По Гарднеру, если человек не в состоянии понять теорему Пифагора или внятно пересказать нехитрый текст их двухсот слов, но зато умеет ловко забрасывать в корзину баскетбольный мяч, то такой человек отнюдь не глуп, напротив – по–своему умен.

В журнале не нашла отражения еще одна родственная концепция, не так давно выдвинутая американскими учеными, которые в качестве альтернативы IQ предлагают так называемый EQ – коэффициент эмоциональности. EQ измеряется определенными тестами на способность разумно, сообразно ситуации проявлять свои эмоции. Установлено, что EQ (так же, кстати, как и IQ) хорошо коррелирует с определенными жизненными успехами. Однако у одного и того же человека эти показатели могут существенно отличаться. Впрочем, с точки зрения здравого смысла, это открытие не блещет новизной. Давно известно, что человек пускай и недалекий, но обаятельный, пронырливый, умеющий втереться в доверие, способен обогнать в жизненной гонке иного интеллектуала. Новизна состоит в том, чтобы отныне и этого человека считать умным.

Для создания видимости плюрализма издатели Scientific American публикуют статью Л. Готфредсон, в которой предпринята робкая попытка привлечь внимание к объективным научным данным. А данные таковы. Выделенный в свое время еще Ч. Спирменом g–фактор объективно выявляется разнообразными психодиагностическими методами, то есть является не теоретической абстракцией, а реальностью. Разнообразные многофакторные теории по своей сути не являются альтернативой традиционному представлению об уме, в основе которого и лежит g–фактор. Все эти теории также мало что прибавляют к традиционному представлению, а фактически только его запутывают. Тесты IQ, измеряющие именно g–фактор, и выступают самыми адекватными средствами диагностики интеллекта. Сию нелицеприятную истину автор, чтобы хоть отчасти защититься от упреков, сдабривает неуклюжими политкорректными реверансами (для российских психологов, успевших побывать советскими, картина до боли знакомая).

Итог дискуссии подводит рецензия «По ком звонит колоколообразная кривая?» А итог таков, что впору ждать в следующем номере публикации постановления партии (какая там у них правящая?) «О психодиагностических извращениях в системе народного образования».

Правда, в рецензии книгу поругивают довольно вяло, за семь лет пафос несколько спал (в середине 90–х гораздо большее негодование уже успели извергнуть Science, Newsweek и еще десятки местных и общенациональных изданий). К чести ученых надо отметить, что в научных изданиях книгу ругали очень сдержанно (так и у нас вели себя порядочные люди на партийных «дискуссиях» 30–50–х годов). Досадно, однако, что основное внимание даже при научном обсуждении книги было уделено не той главной и тревожной проблеме, на которую, вероятно, впервые обратили внимание ее авторы (об этом – чуть ниже), а уже решенному для науки вопросу о различиях интеллекта у этнических групп населения Америки. Этому последнему вопросу авторы уделяют всего две главы из двадцати двух и хорошо известные в науке факты излагают не просто объективно, но и весьма деликатно.

Однако проблема этнических различий, особенно между черными и белыми, в американском обществе настолько горяча и политизирована, что почти любому о ней упоминанию тут же приклеивается ярлык расизма. Казалось бы, в свободной (как это любят подчеркивать американцы) стране ученые независимо от цвета кожи не должны быть политически ангажированы. Увы, в современной Америке риск прослыть расистом – неважно, с основаниями или без – несет реальную опасность не только общественного остракизма, но и административных репрессий. Поэтому большинство американских психологов в своем социальном конформизме, очень напоминающем наши недавние времена, предпочитают не касаться рискованных тем или говорят о них в такой академически–эзоповой форме, что очень трудно понять, что же они действительно думают и соответствует ли это тому, что они решаются сказать.

Нашумевшая книга Хернстайна и Мюррея называется «Колоколообразная кривая». Речь идет о кривой нормального статистического распределения величины IQ, измеренной у достаточно большой группы людей. В случайной выборке из всей популяции (например, населения США) среднее значение (медиана, или вершина колокола) принимается за сто, а на крайние пять процентов с обеих сторон приходятся нижние значения IQ – 50–75 (умственно отсталые) и верхние – 120–150 (высокоодаренные). Если же выборка специально подобрана, например ее составляют студенты престижного университета или бездомные, то весь колокол сдвигается вправо или влево. Например, для тех, кто по тем или иным причинам не смог окончить школу, среднее значение IQ не 100, а 85, а для физиков–теоретиков вершина кривой приходится на 130.

Журналисты обычно начинают критику книги с сомнений в том, что величина IQ действительно характеризует интеллект, так как само это понятие определяется нестрого. Авторы хорошо это понимают и пользуются более узким, но более точным понятием – познавательные способности (cognitivability), которые они оценивают по величине IQ. Тому, что при этом действительно измеряется, посвящены сотни работ, в которых, в частности, была однозначно выявлена высокая корреляция между IQ школьников и их успеваемостью и, главное, их дальнейшими успехами. Дети с IQ выше ста не только в среднем лучше учатся, но они в большем проценте продолжают свою учебу в колледжах, попадают в более престижные университеты и успешно их заканчивают. Если они затем идут в науку, то получают более высокие ученые степени, в армии достигают больших чинов, в бизнесе становятся менеджерами или владельцами более крупных и преуспевающих компаний и имеют более высокий доход. Наоборот, дети, имевшие IQ ниже среднего, впоследствии чаще бросали школу недоучившись, больший процент среди них разводились, имели внебрачных детей, становились безработными, жили на пособие.

Нравится это кому‑то или нет, следует признать, что тестирование IQ – это метод, который позволяет оценить умственные или познавательные способности, то есть способности к обучению и умственному труду, а также достижение успеха при том образе жизни и по тем критериям, которые приняты в развитых демократических странах – таких, как современная Америка. Разумеется, выживание в австралийской пустыне или гвинейских джунглях требует способностей иного рода и оценивается по другим критериям, однако мы и нам подобные живем, слава Богу, не в пустыне и не джунглях, сотни поколений наших предков позаботились обеспечить нас кое–чем посложнее наскальных каракулей и каменного рубила.