— Скажите, а вы знали, что ваш сын изменяет жене?

— Машке? Мой Дима? Не может такого быть!

— Изменяет.

— Я его не так воспитывала!

— Тем не менее его сестра сказала, что неоднократно видела его в обществе некоей девицы — Вали.

— Не было у Димы никого! — решительно отвергла поклеп на сына Зинаида Павловна. — Я воспитала своего ребенка добрым и чутким! И порядочным! Да! Да! Он никогда не стал бы изменять жене! Никогда!

— Но его сестра говорит…

— Да не слушайте вы эту дуреху! Она даже в институт поступать в конце лета приехала! Когда все экзамены давно закончены. Дебилка!

— Но ведь не слепая! И она видела, как за Димой заезжала его девушка.

— Так уж сразу и девушка. Может быть, просто знакомая! У Людки фантазия богатая. Дура дурой, а талант имеет. Как небылицы плести начнет, так прямо уши вянут. Где начало, где конец и не разберешь.

— Ну, хорошо, — уступила Кира. — Пусть не девушка, а просто знакомая. Но была такая знакомая у вашего сына?

— Валя? Нет. Не было такой!

— Может быть, вы просто не знаете?

— Димочка мне все рассказывал!

— Вы вспомните, — приставала Кира. — Может быть, припомните красивую девушку Валю.

— Богатую!

— На красной машине!

— На японке!

— С нарисованным огнем!

Зинаида Павловна впала в замешательство.

— Какая еще иностранка Валя да из Японии? — пробормотала она. — Откуда она взялась у моего Димочки? И что вы мне тут «Золотой ключик» цитируете? Еще про нарисованный очаг вспомните.

В общем, беседа с Зинаидой Павловной никакого результата не дала. И, попрощавшись с ней, подруги отправились на вторую квартиру Маши. Искренне надеясь, что та не будет совсем уж дурой и не откроет отправившимся за ней туда ментам. А вот им, наоборот, откроет. Коли среди ночи звонила и призывала на помощь.

Дверь подругам открыли. Но это была вовсе не Маша. Никак не Маша. При всем своем желании Маша не смогла бы замаскироваться под почти что двухметрового дюжего детину весом хорошо за центнер и с густой черной бородой. Тем не менее именно он открыл подругам дверь и замер, задумчиво созерцая их обеих.

— Не подходите! — наконец решительно заявил он им и дверь захлопнул.

От такой наглости девушки сначала опешили. Никогда их еще не отвергали так быстро, даже не поговорив с ними. Но переглянувшись, они оставили глупую гордость и снова принялись барабанить в дверь, так как звонок на роскошной дубовой двери отсутствовал начисто. Дверь снова распахнулась. И дюжий детина снова возник в проеме. Никакой агрессии в нем не наблюдалось. Одна обреченная усталость.

— Сказано же — не подходите вы мне!

— Чем это? — возмутилась Кира.

— Типаж не тот!

И он снова попытался закрыть дверь. Но на этот раз подруги были начеку. И успели подставить ножку.

— Может быть, раз уж мы приехали, вы пригласите нас войти?

— А-а-а! — махнул рукой детина. — Заходите!

Он впустил подруг. Девушки с интересом огляделись по сторонам. В квартире в самом деле было роскошно. Может быть, чуточку уныло и мрачно, да и пыли многовато, но все равно роскошно. И открывший им дверь мужчина в вытянувшемся и перепачканном какими-то цветастыми пятнами свитере никак не вписывался в интерьер. Тем не менее он явно жил тут. А закрыв за подругами входную дверь, неожиданно принялся жаловаться:

— И что за несчастья такие на меня посыпались? Ни одной подходящей модели за целую неделю! А у меня заказ! Работа! Выставка! Если прогорю со сроками, мне этого никто не простит. Неустойку выставят. Штрафы навесят! А все почему? Модели нет!

— Но это ничего, — попыталась утешить его добрая Леся, которая хотя и не вполне уразумела, что тревожит мужчину, но зато отлично видела — мужчина нуждается в утешении.

— Это-то да! — согласился он с ней. — Но ведь еще и другое разное тоже добавилось.

— Что, например?

— Девушка от меня ушла! А потом выяснилось, что она мне еще и изменяла. Целый букет на память о себе оставила.

— Цветы?

— Ага! Как в песне поется: «Я в пруду для Лидии поймал хламидии!» Только у нас с ней все наоборот получилось. Это не я для нее, а она для меня нарвала где-то.

— Но вы поправитесь.

— А еще собаку у меня украли! — не желал утешаться мужчина. — Хороший такой пес был! Курцхаар! Мы с ним на охоту ходили. И украли!

— Найдется!

— Я объявлениями весь Невский заклеил. А толку? Звонят разные придурки, предлагают вшивых щенков из приюта взять. А зачем мне они? Мне мой Одри нужен!

— Это все не так страшно! Вы поправитесь! Лекарства сейчас чудеса творят. Девушку найдете себе новую. А собака сама вернется!

— Не знаю, не знаю, — сомневался детина. — Мне кажется, права была Манька. Несчастливая эта квартира. Ведь подумайте только, стоило мне сюда переехать, как все эти неприятности на меня и посыпались!

— Ну при чем тут квартира? Это все суеверия!

— Я и сам раньше так думал. А тут пожил, чувствую, давит меня что-то.

— Что?

— По ночам не сплю. Все жду, когда она появится.

— Кто она? Маша?

— Да нет! При чем тут Маша? — рассердился мужчина. — Она мне квартиру сдала и смылась. Только я ее и видел.

— А кто же тогда к вам приходит по ночам?

— Бабушка ее!

— Бабушка? Но она же, если не ошибаюсь… того… умерла!

— Вот именно! — энергично кивнул мужчина. — Умерла! А сюда приходит! Не сама, ясное дело, а призрак ее является.

Подругам все стало ясно. Они имели дело с ярко выраженным шизофреником. Квартира ему, видите ли, несчастливая. Бабушка покойная, и причем чужая, ему опять же является. А зачем призраку бабушки, спрашивается, в гости к незнакомому постороннему человеку лезть? Других дел у нее нет, что ли?

— Вот я и сам сначала тоже никак в толк взять не мог, что ей от меня нужно! — сетовал мужчина. — А потом понял!

— В самом деле?

— Сказать она мне что-то хочет! Предупредить или указать на что-то!

— Это она вам так сказала?

— Это и так ясно. Покойники просто так без крайней на то причины никогда не являются.

Тьфу ты! Он еще и упрямый! И в призраков верит! Нехорошие симптомы. И подруги на всякий случай начали оглядываться по сторонам в поисках удобных путей для отступления.

— Однако вернемся к нашей Маше, — произнесла отважная Кира, пока Леся про себя обмирала от отваги подруги. — Это ведь ее квартира? А вам она ее сдала?