Но из-за стилизованной дорической колонны выплыла лишь изрядно заправившаяся шампанским Аленка. Она раскраснелась, расстегнула шиншилловое болеро и по-хозяйски помахивала желтой сумочкой.

— Боже, это самая публичная имитация оргазма из тех, в которых я участвовала, — громко заявила Алена. — Катя, Гнатюк меня, кажется, клеит.

— Художник? — удивилась я.

— Ну да. Несколько раз спросил, посещу ли я афтепати. Кстати, мы туда идем?

— Идем, — вздохнула я. Конечно же роскошный незнакомец уже по-приятельски болтал с девушкой, в которой я, присмотревшись, угадала редактора светской хроники Vogue. Интересно, кто он такой и с кем пришел?

Марго и не предполагала, что ее младший рекрутер будет просто развлекаться на вечеринке. Судя по заданию, мне нужно было пообщаться с двумя возможными кандидатами для топ-менеджера издательского дома. У одного из кандидатов не было фотографии, а второго я все никак не могла разглядеть в толпе. Наверняка он попросту пропустил вечеринку. «Что ж, будем веселиться, раз работать не получается», — подумала я и взяла с подноса официанта высокий бокал, в котором плавали розовые лепестки, покрытые чем-то блестящим. «Молекулярный коктейль с восемнадцатикаратным золотом», — пояснил официант. Я посмотрела в бокал с уважением.

— Золото в съедобной форме, — снисходительно продолжил официант.

— Спасибо, я поняла, — прошипела я.

Благородный металл, расщепленный на съедобные молекулы, плескался в бокале. Интересно, если его выпить литр, будешь ли звенеть в рамке аэропорта голышом? Я поискала глазами Аленку, которая опять нырнула в толпу. Подруга сегодня нацепила на себя столько ослепительно дорогих шмоток, что принять немного золота внутрь для равновесия ей было просто необходимо. Аленкино болеро уже мелькало в другом конце зала, гдето на пути от нефтяного магната к владельцу сети супермаркетов. Зато неподалеку был он. Мой незнакомец в лиловой рубашке чуть приподнял свой бокал и улыбнулся. Черт, кажется, я улыбнулась ему в ответ. Немного помедлив, он двинулся ко мне. Как же мне страшно.

— Нашли кого-нибудь, кто не имитирует, Катя? — улыбнулся мистер Большая Проблема. Он очевидно слышал наш разговор с Аленой.

Я почувствовала, как щеки предательски краснеют, и разозлилась. Сейчас, вот сейчас я начну вести себя профессионально. К примеру, прекращу эти двусмысленные разговоры и заведу непринужденную светскую беседу о современном искусстве. В конце концов, я не одна из этих штучек, которые ходят по галереям, чтобы кадрить мужиков. Я — перспективный, уважаемый специалист, который в любых ситуациях ведет себя сдержанно и достойно.

— Вот та, левая... — Я кивнула в направлении Мерилин Монро. — Хотя, возможно, ей просто жмут туфли. — Сердце мое билось так, будто я только что проскакала четыре лестничных пролета на одной ноге.

Незнакомец обернулся в направлении бриллиантовой американской блондинки, и тут рядом с нами возник неприметный юноша в свитере половике, очках и с огромным фотоаппаратом. Он вынырнул из ниоткуда ровно между мной и официантом, с подноса которого я схватила пирожное с кремом — восхитительное маленькое пирожное с аккуратной малинкой наверху. И только я собралась его проглотить, как...

— Улыбайтесь, — пробормотал он под нос, обращаясь непонятно к кому, и проворно щелкнул вспышкой. — Журнал Hello, — продолжал он, делая снимок за снимком. От ужаса я только и успела, что широко открыть рот, чтобы ойкнуть. В одной руке я судорожно сжимала пирожное, в другой держала коктейль.

Вспышка, еще и еще одна! Пока наконец я не отпрыгнула в сторону, согнувшись пополам, как будто опасалась, что после того, как сфотографировали, будут еще и бомбить.

Уши мои пылали от стыда, да и мятое пирожное есть совершенно не хотелось. Я с досадой шлепнула то, что от него осталось, на поднос подвернувшегося официанта. Я только что подверглась нападению папарацци, и в глазах у меня сверкали разноцветные круги от неожиданных вспышек! Какой ужас! Как это подло! В самом деле, все, что пишут про них, — чистая правда. Мог бы и предупредить — я бы спокойно положила пирожное и хотя бы спину выпрямила... Стоп! А с чего вообще он взялся меня фотографировать? Неужели принял за звезду? Нет, ну мне, конечно, говорили, что я похожа на Сандру Баллок в молодости, но все-таки это кажется очень странным. Я огляделась по сторонам, пытаясь наконец разглядеть в толпе Аленку. Но вместо нее увидела только мистера Красавчика. Он опустил бокал с шампанским и лукаво улыбался. Сейчас он был мне особенно неприятен, я ненавидела все — его идеальный костюм, его идеальную светскую мордаху, непринужденную позу, а больше всего то, что он даже и не смотрит в мою сторону.

Все, хватит, надо прекращать этот балаган! Тоже мне, Катька — звезда светской хроники!

— Извините, но... — пискнула я, обращаясь к папарацци.

Однако, пока я приходила в себя, фотограф резко изменил траекторию движения и переключился на Анну Семенович. Я спряталась за колонну и осторожно выглянула из-за нее, выжидая. Подлый фотограф немного поснимал в другом конце зала и наконец остановился. Теперь он взял коктейль и разговаривал с двумя парнями. Одета вся троица была совершенно неподобающе ситуации — в старые джинсы, кроссовки и практически одинаковые растянутые свитера. Парни, казалось, совершенно не интересовались прекрасным. Зато они свалили на свои огромные тарелки сразу по целой горе бутербродов и неспешно их поглощали, отвлекаясь лишь на то, чтобы ограбить очередного официанта с подносом закусок.

Ужасная одежда, дурные манеры, немытые головы, отличный аппетит. Все ясно — это была стая папарацци. Соваться к ним с разборками мне было страшно. Ситуация казалась безвыходной: придется смириться и надеяться на то, что кадр не удастся или его забракует фоторедактор. Раскрасневшаяся и злая, я поставила бокал с недопитым жидким золотом и поспешила подальше от опасного места. Порылась в сумке, достала мобильник и попыталась дозвониться Алене. Тщетно.

Я беспомощно огляделась по сторонам. Нигде не было видно ни подруги, ни клиента, за которым меня отправляло начальство. И даже пижонский пиджак мистера Совершенство куда-то запропастился. Зал потихоньку пустел: вечеринка близилась к завершению. Наверное, и светский лев двинулся на афтепати вместе с остатками высшего общества. Может быть, там его еще немного поснимают папарацци.

Я вышла на улицу. Над галереей, полной лучших представителей эстрады, бизнеса, культуры и политики, раскинулось глубокое ночное небо, где сияли мириады совсем других звезд. Это была по-настоящему блестящая ночь, яркая и обезоруживающе прекрасная. Я с наслаждением вдохнула воздух, пахнущий мокрой травой, и почему-то улыбнулась.

— Куда? — Перед моим носом резко затормозила тонированная «копейка».

— Домой... — Улыбка не сходила с моего лица. — Мне надо домой.

— Дорогу покажешь?

На заднем сиденье попутки ничего не напоминало ни о современном искусстве, ни о коктейле из драгметаллов. Здесь валялась смятая газета «Жизнь», пахло пылью, а из колонок хрипел Таркан.