— Я сказал тихо! — рыкнул мужчина и я послушно замолчала.

Дрейг начал медленно приближаться. Поставил колено между моих ног, оперся руками рядом о кровать и стал наклоняться.

Нет, смотреть на это я не смогла. Слишком страшно. Поэтому зажмурилась и закусила губу.

Все чувства обострились до предела. Я слышала, как шуршало покрывало под его руками, как медленно прогибался матрас от тяжести наших тел. Как часто и прерывисто дышал мужчина надо мной.

Горячее дыхание на животе, от которого я вздрогнула и зажмурилась еще крепче.

Проклятье, мне было бы гораздо спокойнее, если бы я знала, что он собирается делать и как. Дрейг сказал, что никакого секса, тогда что происходило?

Мужчина не касался меня губами, но трогал дыханием. И это было намного эротичнее. Оно было такое обжигающее, что я моментально покрылась испариной.

А дорожка уже шла вверх к груди и еще выше, к ключице, чтобы снова продолжить путь и замереть на яремной вене.

Я почти не дышала, боясь дернуться лишний раз.

— Софи…

Никогда не думала, что в моем имени могут быть рычащие нотки. Но дрейг именно рычал, от чего я невольно начала дрожать.

— Я чувствую твой страх.

А я его и не скрывала.

Форр уже у моего лица. Легкое дуновение на горячие щеки и хриплый шепот у самого уха.

— Ты ведь ничего не знаешь, не так ли?

Мотнуть головой не смогла. Это означало бы ненароком, случайно коснуться его. Поэтому разомкнула сухие губы и прохрипела:

— Нет.

— Кровь перворожденных… в твоих жилах. Она сводит с ума. Вы разучились ее слышать, оглохли, заперев сердца и души в стекле и камне. Забыли, какое сокровище дарит вам Тэрос, — глухо прошептал он, от чего волоски на всем теле встали дыбом.

— Это всего лишь кровь, — слабо возразила я.

Хриплый смешок и прикосновение горячих губ к шее.

Не поцелуй. Просто прикосновение, но оно обжигает как самое настоящее клеймо.

— Ошибаешься, Софи. Это сила и слабость, власть и бессилие… Яд и панацея…

Дрейг совсем меня запутал. В голове все смешалось: мысли, чувства, страх и желание. Я уже сама не понимала, что происходит со мной и как быть, лишь слушала его голос с хриплыми нотками и молчала, кусая губы. С замиранием сердца ожидая новых прикосновений.

— Посмотри на меня.

Я не сразу выполнила приказ — а это был именно приказ. Три удара сердца, прежде чем позволила векам разомкнуться.

Его глаза так близко, что я видела, как изумруд и пламя борятся за первенство в радужке. Это не преувеличение, они действительно боролись, накатывая волнами, стремясь сместить друг друга.

— Смотри…

И в глубине его хаоса мое собственное отражение. Испуганное, взъерошенное, с неожиданно пухлыми губами и огромными с туманной поволокой глазами.

— Софи…

А дальше все происходит слишком быстро.

Снова его губы на моей шее. Но мне уже не так страшно. Привыкла или просто чувство страха атрофировалось, сгорев в огне более ярких эмоций.

Не знаю, чего я ждала, но уж точно не укуса. Болезненного, жесткого и такого отрезвляющего.

Стон и рывок, словно я хотела вырваться из захвата, сбежать. Но его руки действовали быстрее, схватив за плечи и не давая даже двинуться.

Боль должна была уже пройти, но вместо этого она вспыхивает новой вспышкой. Другой. Более жесткой и яркой. Словно в меня плеснули кислотой.

Слезы навернулись на глаза, и я жалобно всхлипнула, пока мужчина продолжал пить мою кровь. Жадно и больно, как самый настоящий хищник, дорвавшийся до желанной добычи.

Я не знала сколько это длилось по времени. А потом вдруг прекратилось.

Дрейг оторвался от меня, отшатнулся, упав рядом и тяжело дыша.

Рана все продолжала гореть. Как клеймо. А следом пришла другая, запоздалая мысль, от которой внутри все похолодело.

Яд дрейгов…

Не знаю, откуда взялись силы. Может все дело в шоковом состоянии или ужасе, которые накатили волной, заставив очнуться.

Поднялась на ослабевшие ноги, пошатываясь и цепляясь за предметы и стены, направилась к небольшому зеркалу, которое висело в углу.

Мне было плевать на то, что платье опять сползло с плеч и лишь моя дрожащая рука, судорожно сжимающая ткань, не давала ему вновь открыть грудь.

Я подошла к зеркалу вплотную, остановившись лишь когда уперлась в стоящую на полу тумбочку бедрами.

Подняла левую руку, правая продолжала удерживать платье на груди, и убрала волосы, чуть наклоняясь и обнажая шею и ранку на ней.

Не просто ранку. Это была самая настоящая рана с красными потеками крови, которые сползли ручейками к плечу, и припухлостью на коже со рваными следами от зубов.

Как бы страшно и жутко это все не выглядело, но испугало меня другое. От раны в разные стороны тянулись фиолетовые нити сосудов и капилляров. Словно их окрасили в темный цвет, который с каждой секундой занимал все больше пространства.

Так вот значит, что происходит с тайрифи после того, как они попадают в лапы дрейгам. Те просто присасываются, пьют кровь, а потом травят жертву своим ядом.

Слабость разом навалилась на плечи. Чтобы не упасть, я схватилась рукой за столешницу и мотнула головой, пытаясь прийти в себя. Не вышло.

Я умру. Совсем скоро. Умру и Айрин, моя маленькая девочка, останется совсем одна в этом мире! А мне… Проклятье, я же не оставила ей ничего. И никого. Никто не заберет ее, не поможет. Глупо было бы рассчитывать на мать или подставного жениха. Им всем плевать на Айрин.

Денег нет, все сбережения, накопленные за те годы, которые я играла в невесту, ушли на лечение, квартиры нет, через месяц закончится взнос за аренду и вещи просто выкинут на улицу. Ничего нет.

Когда она выздоровеет, а я не сомневалась, что дрейг сдержит свое слово, Айрин некуда будет идти и останется лишь приют.

— Прости, — прошептала чуть слышно, медленно опускаясь на пол.

Прости меня, маленькая. Прости, что не смогла быть рядом и смотреть, как ты вырастешь. Прости, если сможешь.

Но ты будешь жить! За себя и за меня!

Это были последние мысли, прежде чем я окончательно упала на пол и отключилась, дрожа от огня, который, опалив рану, стал подбираться к сердцу.

А'Рэ Элгар Форр

Это было гораздо больнее, чем во время первого оборота. И слаще.

Как описать состояние, когда тело корежит от боли в то же время каждая клеточка взрывается от восторга? Какие слова подобрать, когда все сознание меняется, а резерв увеличивается? Немного, всего чуть-чуть, но меняется.