Я выскочила вперед, чтобы с удивлением глянуть на его лицо:

– Приблудный, что ли? Или мамка тебя ненавидела?

На этот раз он решил пояснить:

– Родился не в ордене. Принесли крестьяне, что нашли меня. Там приняли из-за огромного магического резерва, над именем долго не думали.

– Вот это да! – Новость почему-то меня обрадовала. Я даже не постеснялась пихнуть его плечом. – Выходит, ты тоже сирота? Поэтому мы с тобой с первого взгляда спелись, как думаешь? Никому не нужные всегда объединяются в банды, чтобы быть кому-то нужными?

– Да.

Убила бы. Вот на какой вопрос он сейчас ответил?

Несколько следующих дней путь был уже не столь благостен – зарядили дожди. Но Арай шел вперед как ни в чем не бывало, и мне приходилось бежать за ним. Он лишь на ночь разверзал над нами магический купол, поэтому мы могли хотя бы выспаться в сухости. Клянусь, будь я обычной девчонкой, уже померла бы от простудной лихорадки. А заклинатель давно от своей слабости оклемался и, быть может, проверял мои силы такими испытаниями. И разговоров возле вечернего костра я ждала больше, чем обычно, теперь они означали и возможность согреться возле огня под непроницаемой защитой от влаги.

– А мы не можем пересидеть дожди в каком-нибудь постоялом дворе? – поинтересовалась я за ужином.

– Зачем? – кейсар очень редко задавал вопросы, и я всегда считала это добрым знаком – молчуну интересно продолжать разговор.

– Потому что я лично до костей продрогла! А ты разве не чувствуешь холода?

– Чувствую. – Помолчал немного и пояснил: – Не обращаю внимания на мелочи. Попробуй.

– Новый урок для старой ученицы?

– Да. – Старик посмотрел на меня прямо, тем подчеркивая важность сказанного.

Я пожала плечами и сильнее завернулась в теплое одеяло. Не обращать внимания на сырость и холод – особенно с нашим-то магическим резервом – возможно, но непривычно. А может, он и прав: могущественный заклинатель должен уделять внимание лишь опасной ране или сильнейшему из противников, а не какому-то там дождику. Если раздражаться из-за любого неудобства, то потом на сложные задачи нервов уже не останется. И все же полюбопытствовала:

– Этому вас в ордене Сэрс учили?

– Да.

– А меня научишь?

– Да. Не обращай внимания на мелочи. Всё.

Я расхохоталась. Позволил бы – потрепала бы его за морщинистую щечку.

Тем не менее к исполнению задания я приступила и в следующие дни пыталась отвлечься от сырости и зябкости. Успеха не слишком достигла, но вслух ныть перестала – вероятно, если годами вот так ходить и ни разу не заныть, тогда и беспокойство само собой пропадет. Странное дело, но как будто действительно стало чуть легче.

Дорога наша оборвалась не из-за желания отдохнуть. Просто она закончилась разрушенным мостом над бурной и глубокой рекой. Арай, увидев препятствие, отступил и осмотрелся. Я сразу же предупредила, чтобы самый очевидный способ отмел:

– Я плавать не умею!

– Нет? – Кажется, он удивился.

Я просто кивнула. Так и не удосужилась научиться, хотя уже много лет живу при Свете. Видела, как местная деревенская ребятня уверенно рассекает воду в реках и озерах, но было как-то неловко подойти и попросить научить. Один раз попробовала сама, но это оказалось сложнее, чем выглядело со стороны. А на родине у нас не было таких водоемов, чтобы ноги до дна не доставали, даже на западе, самой незасушливой части Мрака, потому демоны эту сложную науку никогда и не осваивали. Однако сейчас я вспомнила о другом и немного испугалась:

– Подожди, Арай, ты же можешь перемещаться в пространстве… Я видела тогда, три года назад, как ты буквально исчез из поля зрения, кое-как тебя потом нашла!

– На сто шагов, – пояснил он.

– Ты же сейчас не сбежишь от меня этими своими шагами? – Я подпрыгнула к нему. – Потому что я скорее плавать научусь, чем этому трюку!

Старик пару мгновений смотрел на меня и, оставив без ответа, побрел вдоль берега. Я обрадованно поскакала за ним. Не знаю, что это означало: что через воду его сто шагов не действуют, что его магический резерв еще не полностью восстановлен для столь сложного маневра или что он не собирается меня бросать. Лично мне по душе особенно пришелся последний вариант.

Очень скоро мы набрели на деревеньку. Дождь уже почти прекратился и только мелко моросил, но уже такое изменение погоды выгнало сельчан на улицу из четырех стен. Мы сразу повернули к мужчине, что дергал траву в своем огороде. Как старший из нас, заговорил Сэрс, но, видимо, забыл о приветствии:

– Мост.

– Че? – мужик выпрямился и отряхнул руки. – Доброго денька, честные путники!

Один из нас был в белой рясе, лишь слегка подмокшей, что само по себе должно вызывать скепсис, а вторая – вообще к честным людям отношения не имеет, но переубеждать мы не стали. Кейсар просто выдавил из себя два новых слова:

– Переправа. Лодка.

– Че? – на этот раз мужчина недовольно поморщился.

Похоже, дипломатические беседы лучше взять на себя, а то мы так скоро договоримся, что нас вилами из деревни прогонят. Я выступила вперед, широко улыбнулась и проговорила:

– Хорошего денька, добрый крестьянин! Мой болтливый приятель вежливо интересуется, где у вас тут переправа? И что случилось с мостом? Нам бы на другой бережок. Сами уже сто раз пожалели, что свернули с торговой дороги, хотели сберечь время, а тут такая незадача!

– А-а, – тот понимающе закивал и вытер грязной рукой такой же грязный лоб. – Лодок у нас нет, мы с причала рыбачим. А мост еще в прошлом году обрушился. Мы тут своими силами пытаемся собрать деньжат на ремонт, но сами понимаете – репу да яйца в городе берут, но богатство на этом не сколотишь.

Я удивленно уточнила:

– И как же вы живете? Вы же почти отрезаны от мира в одну сторону. Там ведь тоже есть поселки и города, где свою репу продавать можно.

– Да нет, красавица, нет, – обнадежил он и махнул рукой себе за спину. – Там, чуть дальше последнего дома, отмель. Просто сейчас на дождях река поднялась, но через несколько дней сойдет. Повозка не пройдет, но как-то управляемся.

Примерный расклад мне был ясен – придется ждать, пока река снова опустится, тогда прошагаем по камушкам. Однако Сэрс задал мужику странный вопрос:

– Сколько?

– Че? – тот опять вспомнил свое любимое слово и в очередной раз скривился.

Но я поддакнула:

– Действительно, че? Ты о чем сейчас, Арай?

– Мост, – терпеливо пояснил кейсар. – Сколько стоит ремонт?

Сельчанин забыл о траве и своей репе, с обескураженным видом подошел ближе, чтобы получше разглядеть нас обоих. Однако на вопрос ответил:

– Там подпорки нужны основательные, без них снова рухнет. А строители из города меньше двадцати золотых за такую работу не возьмут.

Кейсар послушал и нырнул рукой в правый рукав. Вытащил оттуда горсть монет, перебрал большим пальцем на ладони, после чего протянул мужчине:

– Семнадцать. Больше нет.

Такой великодушный жест заставил сельчанина осесть на землю, а меня, напротив, подскочить и заголосить:

– Ты спятил? Араюшка, у тебя разум дождями размочило! Это все твои деньги? Ты вообще понимаешь, что нам еще топать и топать? А жрать на что будем? Я забыла сказать, что у меня при себе лишь немного медяков? Любовнички мои в Эльдусе как-то все подарками заваливали, которые я там и бросила, уже не продашь!

Он просто покосился в мою сторону, но продолжал протягивать руку вперед. Решил уже, значит. Я попыталась дернуть его за рукав, но он ловко увернулся и отступил на пару шагов. Пришлось ему объяснять подробнее, чтобы больше не смела перечить:

– Я служитель Света, Ви.

А я лишь руками всплеснула. Видимо, это кодекс чести такой – раз кто-то нуждается, а у него есть, то надо отдать. А иначе у Арая внутри что-нибудь сломается, и тело замертво рухнет. Я бы этот экспонат в южную школу привела, где калечного лечить отказались, – пусть хоть со стороны посмотрят, какими благочестивыми должны быть настоящие заклинатели. Но и у тех перебор, и у этого перебор, золотую середину я так и не нащупала.

Деревенские налетели уже всей гурьбой, окружили нас, деньги взяли и тепло благодарили. И как будто даже извинялись:

– Так ведь даже если еще три золотых найдем, мост за пару дней не восстановят! Отмель быстрее покажется, ливни-то прекратились!

Но Арай не для своего удобства эту плату вносил. Зато хоть что-то хорошее из его поступка получилось – нам буквально не позволили уйти в лес и там заночевать. Уговорили остаться в теплой комнате, принесли горячей еды. Я так соскучилась по настоящей кровати, что едва не расплакалась, а от жирного бульона с краюшкой свежего хлеба