Тревер сунул голову под струю ледяной воды и, постояв так с минуту, почувствовал, что жизнь — не безнадежно мрачная штука. Он слабо надеялся на подарок судьбы — бесследное исчезновение Фрэнка к тому моменту, когда вернется в комнату. Увы, тот и не подумал никуда исчезать, а сидел за столом в любимом кресле Тревера, вытянув длинные ноги и терпеливо дожидаясь возвращения приятеля.

— Итак, — начал Фрэнк отвратительным менторским тоном педагога, делающего суровый выговор школяру, — ты уже знаешь, что твои последние выходки вынудили Межпланетарный Совет склониться к решению о депортации?

— То есть меня хотят выгнать с Земли? — уточнил Тревер. — Почему это?! Я добыл солнечные камни, стал богатым человеком, приобрел себе этот вот особняк и теперь, получается, не имею права спокойно в нем жить?

— Но ты не живешь спокойно, а устраиваешь бесконечные скандалы, словно какой‑то дикарь, напиваешься до… ну, вот объясни, как ты мог публично оскорбить супругу главы Совета, принявшись целовать ее в присутствии всех членов межгалактической группы координации?

— Но я, — Тревер озабоченно поскреб трехдневную рыжеватую щетину на подбородке, — не собирался никого оскорблять. Это был просто знак внимания к симпатичной женщине, галантный жест. Мне показалось, она вовсе не была возмущена или шокирована. Я же не тащил ее в постель и… — по мере того, как он говорил, Тревер распалялся все больше, — не совершил ничего предосудительного! Я не мальчишка — подросток!

— Судя по твоим действиям, именно так, — Фрэнк пожал плечами. — Понимаю, лучшая защита — нападение. Но ты, вероятно, не помнишь, что произошло потом, когда ты вцепился в нее, как клещ, выкрикивая всякие непристойности и устроил настоящий дебош.

Тревер сжал руками виски.

— Избавь меня от этих подробностей, — простонал он. — Да, кажется, я серьезно влип. И что мне теперь делать? Убираться на Меркурий, поджав хвост, точно собачонка, сожравшая кусок хозяйской колбасы, или застрелиться?

— Ты не учишься на прошлых ошибках, — заметил Рейнольдс. — Вот что самое скверное, Тревер.

— Свари мне кофе, приятель. Хотя бы из чистого милосердия.

— Из чистого милосердия тебя бы следовало высечь, — проворчал Фрэнк. — Но у меня есть предложение получше.

— Да? Какое же? — по счастью, Рейнольдс внял его мольбам и занялся кофе, через пару минут поставив перед Тревером чашку с этим бальзамом. После нескольких глотков Тревер почувствовал себя заметно лучше, и Фрэнк по наивности решил, что с ним стало возможно разговаривать серьезно.

— Тебе ведь известно, что на Совете мой голос имеет определенный вес. И когда зашла речь о тебе, я сказал, что ты мог бы выполнить одно задание и напомнил присутствующим, что ты невероятно умен, вынослив, обладаешь огромным бесценным опытом дальних экспедиций и физически прекрасно подготовлен к действиям в неординарных ситуациях.

— Да, сэр, — язвительно подтвердил Тревер, прижав руку к сердцу. — Такая характеристика делает мне честь. И в каких же условиях вы прикажете проявить свои неоспоримые достоинства? В аду, очевидно?

— Прекрати изощряться в сомнительном остроумии, — поморщился Фрэнк. — Всего лишь на Меркурии.

— А, так все же депортации мне не избежать!

— Но при этом тебя не выкинут с Земли пинком под зад без права возвращения в течение десяти лет. Ты выполнишь определенную работу и полностью реабилитируешь свою пошатнувшуюся репутацию.

— Или меня там убьют.

— Значит, убьют, — согласился Фрэнк. — Что тоже неплохо. Мертвые сраму не имут, не нами сказано.

— Всего лишь из‑за невинного поцелуя, — взвыл Тревер. — Это уж слишком.

— Можно сказать и так. Не стану спорить! И еще из‑за невинной дружеской потасовки с координатором Эллиотом, во время которой ты сломал ему челюсть в двух местах и выбил глаз. А также из‑за невинного управления флаймобилем, когда ты был мертвецки пьян и при том отключил автопилот, едва не устроив катастрофу. Вспомни невинный погром в отеле, где ты, видите ли, искал скрытые системы наблюдения и уничтожил целый этаж. Продолжать?

— Достаточно, — Тревер с отсутствующим видом улегся на смятую постель.

— Джун как‑то умудрялась сдерживать твою варварскую натуру, — заметил Рейнольдс, — но когда ее терпение иссякло, ты пустился во все тяжкие.

— Ты садист, который ловит кайф, посыпая душевные раны лучшего друга крупной солью, — с укором заметил Тревер. — И не стыдно? Джун! Да я только о том и думаю, как бы наладить с ней отношения. Конечно, я свалял дурака, расставшись с нею…

— Думай лучше о моем предложении.

— Это невозможно, я его еще толком не слышал.

— Естественно, ведь ты мне и слова сказать не даешь. Вставай, натяни для приличия штаны, поскобли физиономию, если не собираешься отпускать бороду, приведи себя в порядок, и я все объясню подробно.

— А еще какие гигиенические процедуры прикажете произвести, сэр? Может, обрезание?..

— С меня хватит, — Фрэнк решительно поднялся. — Я слишком ценю свое время, чтобы тратить его на пустую болтовню с таким неблагодарным негодяем, как ты. Пеняй на себя, приятель.

— Постой. — Тревер скатился с постели и, прыгая на одной ноге, отчаянно пытался другой попасть в штанину. — Я… уф! я все понял и готов тебя выслушать.

— Ладно, — смягчился Фрэнк, — десять минут я готов подождать.

Спустя отведенное ему время, Тревер предстал перед ним в куда более пристойном виде и постарался убедительно изобразить почтительное внимание.

— Ты знаешь, что во втором поясе Меркурия существует небольшая по площади область, именуемая Чашей Богов, — начал Фрэнк. — Говоря проще, зона дельта — си.

— Чаша Богов звучит поэтичнее.

— Мне не до поэзии. Она является ареалом обитания уникальной немногочисленной расы людей, обладающих принципиальным генетическим отличием от всех без исключения иных представителей разумной части Галактики. А именно, это племя не способно к уничтожению себе подобных.

— Да, это настоящий рай, где бывает все что угодно, кроме убийств. Эти люди находятся на довольно низкой ступени цивилизации, но даже не охотятся. Я с ними общался, и…

— Не ты один, — прервал его Фрэнк.

— Мы с Джун именно туда отправлялись в свадебное путешествие, — все же счел нужным договорить Тревер. — Лучшее время моей жизни.

— Рад за тебя. Ну, так вот, с некоторых пор эти поразительные создания начали вымирать. Их дети рождаются с неким отклонением, несовместимой с жизнью патологией развития, и погибают, не достигнув даже пятилетнего возраста.

— Все их дети?..

— Только мужского пола.

— Но почему? Что произошло?

— Точно никто не знает. Совет принял решение отправить туда мобильную лабораторию, чтобы выяснить причину этого прискорбного феномена и остановить катастрофу.