— Давай-ка ее вот сюда пристроим.

— Что это, отец Антоний?

— Не важно. Вещь одна. Ценная. Пускай здесь, вместе с братьями побудет. Кто его знает, как оно там обернется. Не хочу, чтобы в чужие руки попала. Вот сюда ставь ее наверх, да и замазывай с Богом.

Человек, работавший возле стены, немного отодвинулся, и Харитон увидел перед собой неглубокую, около полуметра, нишу, внутренняя стена которой почти на всю высоту была замазана свежей глиной. Сантиметрах в тридцати от пола, нацарапанные на аккуратно выровненной поверхности, виднелись восемь крестиков.

Появившийся в комнате монах пристроил свой сверток сверху над крестиками, там, где стена еще не была закрыта.

Присыпав сверток сухим грунтом, Игнатий стал покрывать оставшуюся часть влажной глиной. Вскоре вертикальная поверхность в глубине ниши полностью стала ровной и гладкой.

Нарисовав еще один крестик в том месте, где находился пергаментный сверток, монах проговорил:

— Вот теперь хорошо. До завтра высохнет, можно будет обжигать, да и закладывать с Богом. Кирпич тебе принесли?

— Да, отец, вон у стены лежит.

— Хорошо. Можешь уже сейчас начинать. Пару нижних рядов выложи, они не помешают внутри обжигать. Да, кстати, не забудь потом тут сверху еще один крест нарисовать. Снаружи. Чтобы место знать.

— Хорошо, отец.

Монах вышел, насупив густые брови и сосредоточенно думая. А человек у стены принялся выкладывать ряд кирпичей, соединяя края ниши. Старательно и не спеша вел он кирпичную линию, постепенно уходя во мрак и пропадая из поля зрения Харитона…

Диггер напрягал зрение, изо всех сил вглядываясь в пространство, но видел вокруг себя только кромешную темноту. Харитон долго соображал, где находится. Все тело ныло после дружественной встречи с «коллегами», мысли путались.

Постепенно приходя в себя и вспоминая недавние события, он стал шарить руками по полу в надежде найти фонарь. Перед тем как выбраться из пещеры, он все лишнее сбросил на пол, Харитон это хорошо помнил.

Наконец он нащупал прохладный стальной цилиндр и, нажав кнопку, осветил окружающее пространство.

Первое, что он увидел, была густая «борода» древесных корней прямо над головой. Теперь между ними не было даже намека на просвет.

Харитон понял, что снова заперт.

— Черт! Дерево свалили. Гады, — вслух проговорил он, сплюнув красной слюной и чувствуя, как каждое слово болью отдается в легких.

Посветив на пол, он увидел разбросанное в беспорядке снаряжение и закатившуюся в подземную комнату бесполезную теперь уже каску.

Поднявшись на ноги, Харитон убедился, что, хотя отделали его на славу, вопрос об инвалидности поднимать пока рано. Боль чувствовалась во всем теле, но по-настоящему серьезных травм не было. Диггер неторопливо стал собирать инструменты и снаряжение, снова закрепляя все это на себе.

Многострадальная каска, которую швырнули следом за ним в пещеру, преодолев значительное расстояние, залетела в подземную комнату и, ударившись о стену напротив глиняного столбика, рикошетом отлетела обратно.

В месте удара на стене образовались трещины, откололось несколько кусочков, из-под которых теперь выглядывала не терракотовая, а красная поверхность.

Расковыряв небольшое пространство, Харитон понял, что за слоем глиняной замазки находится кирпичная кладка.

— Только не говорите мне, что я все еще без сознания, — не в силах сдержать эмоций, произнес он вслух.

Торопясь, от волнения то и дело попадая не туда, куда нужно, он монтировкой выбил часть добросовестно скрепленных раствором кирпичей. Направив в пролом свет фонаря, Харитон увидел на расстоянии приблизительно полуметра еще одну ровную глиняную стену, на которой на небольшом расстоянии от пола были нацарапаны восемь крестиков, идущих в ряд. Чуть повыше над этим рядом виднелся еще один крест, стоящий отдельно.

— Все нормально. На дворе двадцать первый век, я психически здоров и прекрасно помню, что меня только что как следует обработала компания недоразвитых придурков. И вот эти симпатичные фиолетовые пятна — неопровержимое тому доказательство. Все тело ноет, и, кажется, нет ни одного органа, в котором не было бы кровоизлияния. Значит, я точно в реальном времени. Никаких монахов не существует.

Произнеся эту мантру, Харитон разломал остатки кирпичной кладки, открыв себе доступ во внутреннее пространство ниши.

Осторожно постукивая по стене в районе верхнего крестика, он разбил внешний, обожженный слой глины. Постепенно разметая специальной кистью сухой рыжий грунт, Харитон вскоре увидел перед собой небольшой прямоугольник из белого пергамента.

Еще немного поработав кистью, он освободил сверток целиком и извлек его из пролома в стене.

Прямоугольный предмет, который диггер сейчас держал в руках, имел сантиметров двадцать в длину, пятнадцать в ширину и был около трех сантиметров толщиной.

Развернув несколько слоев пергамента, Харитон увидел белую льняную ткань. В нее и была завернута старинная икона.

Изображение Богородицы, держащей на руках Младенца Христа, не поражало разнообразием красок. Но общий коричневато-золотистый тон создавал ощущение внутреннего свечения, теплого и мягкого, отчего лики Богоматери и Младенца казались живыми.

Микроскопические трещинки и потертости, образовавшиеся от времени, ничуть не портили образ, лишь подтверждали его древность. Внимательно рассматривая икону, Харитон обнаружил одно повреждение, не связанное с возрастом находки. На лике Младенца у подбородка виднелась заметная царапина, явно образовавшаяся от какого-то неосторожного внешнего воздействия.

Запомнив «особую примету», Харитон вновь упаковал свою находку в ткань и пергамент и уложил ее в специальный кожаный футляр, взятый с собой специально для этой цели.

Цель была достигнута, но теперь и второй ход в пещеру был перекрыт, и, вызволив из заточения икону, диггер пока не очень представлял себе, как выберется сам.

«Выкапываться возле этого корня — практически то же, что и из любого места на потолке, — размышлял он, рассматривая закупоренный упавшим деревом лаз. — Этому дереву лет сто, корневище наверняка перекрыло половину ямы. Так что до земной поверхности отсюда, пожалуй, так же далеко, как и из любой другой точки на этой глиняной «крыше». Нужно пройти до конца тоннеля, посмотреть, что там. Пещерка, похоже, полна сюрпризов. Как знать, быть может, по щучьему веленью, где-нибудь в укромном уголке найдется и третий выход».

* * *

Пока Харитон боролся с превратностями судьбы под землей, на поверхности всходило солнце, вступал в права новый летний день.

Плотный низкорослый мужчина, накануне вечером «проводивший» Харитона до «Тойоты», вернулся рано утром и обнаружил, что в машине никого нет. В волнении обежав несколько раз вокруг джипа, будто надеясь, что так скорее отыщет пропажу, он быстро понял бесполезность этой затеи.