Есть только один способ узнать…

Бо смотрел на огонь, когда несколько минут спустя Джез тихо вошла в комнату и остановилась, ожидая, когда он оглянется и увидит ее.

Почему-то у нее перехватывает дыхание каждый раз, когда она видит его, и сердце начинает лихорадочно биться, если Бо рядом.

Он выглядел не к месту в ее непритязательной маленькой гостиной, в которой хватало места лишь для продавленного старого дивана, такого же кресла и стола, заваленного журналами и каталогами по садоводству.

Словно почувствовав присутствие Джез, Бо поднял глаза, и свет от огня резко высветил шрам, пересекавший его лицо от глаза до подбородка.

– Завораживает, – меланхолично пробормотал он.

Джез почему-то не сомневалась, что Бо имеет в виду ее.

– Теперь чувствуешь себя лучше? – насмешливо осведомился он, повернувшись спиной к огню.

– Да, спасибо, – чопорно ответила Джез, надеясь, что румянец на ее щеках он может приписать действию тепла от камина. В глубине души она чувствовала, что Бо знает, какой эффект он производит на нее.

Разве у него могут оставаться какие-либо сомнения после того, как она откликнулась на его поцелуй прошлой ночью?

Джез выпрямилась и, не дрогнув, встретила его взгляд.

– Что я могу сделать для тебя?

Он ухмыльнулся.

– Думаю, мне лучше не отвечать на этот вопрос.

Она нетерпеливо вздохнула, услышав откровенную насмешку. Очевидно, тот поцелуй не имеет для него никакого значения.

– Бо…

– Итак, – он жестом заставил ее замолчать, – ты можешь начать с рассказа о том, почему мне пришлось выслушивать намеки и подшучивания Денниса Дейвиса, когда вечером я возвратился домой. Почему миссис Скотт, увидев меня в магазине, заметила, как я… добр, что про являю такой интерес к бедняжке Джез. И почему Мэдлин Уайлдер, выразив сожаление по поводу несостоявшегося совместного ужина, приложила все усилия, убеждая меня, что ты заслуживаешь встретить «достойного молодого человека». Между прочим, сомневаюсь, что она имела в виду меня, – язвительно заключил Бо.

Джез почувствовала, как кровь отхлынула у нее от лица, когда Бо объяснил, что привело его к ней в дом. Пожалуй, она бы предпочла, чтобы он говорил об анонимном письме…

Деннис никогда не нравился ей. А вот Барбара Скотт действует из самых лучших побуждений – в этом Джез уверена, да и Мэдлин искренне печется о ней. Но это вовсе не дает им права лезть не в свое дело.

– Могу я предложить тебе кофе или чай?

Она попыталась уклониться от разговора, лихорадочно думая, как ответить Бо. – Боюсь, что в доме нет более крепких напитков.

– Джез…

– Я предпочту кофе, – беззаботно продолжала она. – Если, конечно, у тебя есть время…

Бо пожал плечами, ни на секунду не отводя от нее глаз.

– Сегодня вечером мне больше нечего делать, – медленно произнес он.

– Как лестно! – парировала Джез с наигранной веселостью.

– Если тебе нужна лесть, Джез, то я не тот человек.

– Почему-то я так и думала, – сухо ответила она, выходя в кухню.

Интересно, почему Деннис, Барбара и Мэдлин не могли придержать язык? – с негодованием думала она, готовя кофе и ставя кружки на стол. Ее жизнь и так достаточно трудна, чтобы усложнять ее вмешательством Бо.

– Священник и его жена – родители твоего отца или матери?

Кружка едва не выпала из рук. В последнюю минуту Джез удалось поймать ее, и она резко обернулась, чтобы посмотреть на Бо, который, казалось, заполнил собой крохотную кухню. Она не слышала, как он вошел, и удивилась, что такой рослый человек может двигаться бесшумно.

– Почему ты спрашиваешь? Он пожал плечами.

– Просто чтобы поговорить о чем-то.

Джез не считала, что Бо относится к людям, которые любят «просто поговорить»…

– Моей матери, – медленно сказала она.

Бо кивнул.

– Мне показалось странным, что сын священника стал садовником, – пояснил он.

Джез молча смотрела на него несколько секунд, а затем разразилась насмешливым хохотом. Он не в состоянии понять, как сын приходского священника может стать профессиональным садовником? Тогда ему вовсе не понять ее мать, дочь пастора.

Бо бросил на нее испытующий взгляд.

– Я сказал что-то смешное?

Джез успокоилась и медленно покачала головой.

– Да нет. Но кем, по-твоему, должны становиться дети священников? Тоже священника ми?

Бо прислонился к шкафу.

– Я никогда не задумывался об этом, – признался он. – Просто мне показалось, что это странный выбор.

То, что он задумался об этом сейчас, обеспокоило Джез. Она не хочет, чтобы он интересовался ею или членами ее семьи…

– Каково это – быть внучкой священника? – непринужденно спросил он.

– Утомительно, – призналась она. – Дедушка и бабушка всегда считали, что мое поведение должно быть безупречным. Деревенские дети постоянно дразнили меня.

– Теперь я понимаю, что у тебя, возможно, возникали проблемы.

Проблемы? Иногда они превращались в настоящее мучение, потому что родители были всегда заняты, и выходные дни и каникулы она проводила у бабушки и дедушки. Они, несомненно, любили свою единственную внучку и желали ей самого лучшего, но совершенно не понимали ее.

– Могло быть хуже, – равнодушно пожала плечами Джез, беря поднос, чтобы отнести его в гостиную.

Бо внимательно посмотрел на нее.

– Могло быть хуже?

– Конечно. – Она ослепительно улыбнулась. – Тебе не трудно открыть мне дверь?

– Нет, конечно, – насмешливо сказал Бо, открывая дверь в гостиную. – У тебя здесь уютно, – одобрительно добавил он. – Возможно, я лучше чувствовал бы себя в коттедже, чем в огромном старом доме.

– Возможно, тебе вообще следовало оставаться в Лондоне, – сухо заметила Джез. Она подала ему черный кофе, решив, что молоко и сахар он может добавить сам.

– Почему ты так говоришь? – прищурился Бо.

Она рассмеялась и опустилась в кресло.

– Ты не вписываешься в деревню. – Ничего страшного, если она отплатит ему той же монетой; меньше всего ей хочется возвращаться к причине его визита. – Скажи честно, Бо. Почему ты живешь здесь? – намеренно вызывающе добавила она.

Он сердито блеснул серыми глазами.

– «Скажи честно»… Не лезь не в свое дело, Джез!

– Такого ответа я и ожидала.