– Выкуп? – быстро спросил Ларин, и в глазах его загорелся огонек любопытства.

– Нет, – помотал головой Иван. – Дело касается поисков исчезнувшей женщины. Он хочет, чтобы мы вчетвером – я, Тимур, Кристина и Федор, приехали в офис. И тогда он позвонит и расскажет обо всем подробнее. Поехали?

И, не дожидаясь ответа, пошел к машине. Иван уже не шаркал ногами. Предельно сконцентрированный и злой, он готовился дать бой. И Кристина не сомневалась, кто окажется победителем в этом сражении.

– Вань, ты это… – догнал его Новоселов. – Любая помощь… Звони – и мы сразу подключимся.

– Спасибо. – Иван пожал ему руку и сел в машину.

Кристина завороженно смотрела, как на экране ноутбука Федора движутся две перпендикулярные линии. Масштаб карты увеличивался, линии двигались, вот уже появился Асин район, улица, перекрестье линий приближалось к дому, где жила Ася, а потом все замерло.

– Выключил телефон, – сказал Федор и встал, закрывая ноутбук. – Едем.

– Подождите, а еда? – растерянно спросил Ларин.

Вопрос повис в воздухе.

Тимур и Кристина сели каждый в свою машину, а Лебедев, не дожидаясь приглашения, нырнул к Кристине.

Ася в свадебном наряде стояла у двери своего подъезда. Ветер, наполненный ароматом вербены, играл с крыльями шелковых бабочек. С минуты на минуту должен был появиться Иван, и Асино сердце трепетало от волнения. Ведь они так давно знакомы, а трепет этот до сих пор никуда не делся. Стоит Асе увидеть Ивана, и сердце начинает биться совсем по-другому.

Иван не шел, и Ася начинала волноваться. Вдруг с ним что-нибудь случилось? А потом она увидела его. Обрадовалась, рванула навстречу и остановилась, увидев поникшие плечи и грустное лицо жениха.

– Ваня? – Ася вопросительно посмотрела на него. – Что-то случилось?

– Случилось, – с грустью в голосе ответил Иван. – Случилось то, что я увидел тебя в свадебном платье. А значит, жениться нам нельзя.

– Ты шутишь, – не поверила Ася. – Ну что за глупости! Увидел в платье, не увидел… Какая разница?

– Большая! – Иван развернулся и, не оборачиваясь, пошел прочь.

– Ваня! – Слезы побежали по щекам, такие горячие, что, казалось, прожигали на коже дорожки.

Ася подняла руку к лицу, чтобы вытереть их, и проснулась. Она сидела на мохнатом коврике грязно-серого цвета у основания лестницы. Сверху, через распахнутую дверь лился свет, позволявший оценить высоту, с которой она слетела ночью. Ася вскочила и в бессильной ярости забарабанила в дверь.

– Откройте! Откройте немедленно! Мне надо домой! У меня сегодня свадьба!

Если за дверью и был кто-то, он ни одним звуком не выдал своего присутствия. Сидеть на пороге в ожидании неизвестно чего было бессмысленно, и Ася решила вернуться в комнату. Видимо, падая, она ударила колено, и при ходьбе оно противно ныло.

Комната оказалась довольно большой и светлой, но больше похожей на пустой склад или мастерскую, чем на жилое помещение. А еще на дом трех медведей из сказки – такое здесь все было большое. Два огромных окна, большущий стол в центре, два неподъемных деревянных стула. Интересно, каким образом все это было занесено сюда по узкой лесенке. Может, через окно? На сиденье одного из стульев Ася обнаружила свою сумку. Сразу бросилась на поиски телефона. Искала долго, хотя уже поняла, что в сумке его нет. Но на всякий случай вывернула все содержимое на стол. Хорошо хоть ноутбук и папка на месте. Пропади документы, как бы она смотрела в глаза своему работодателю? Вытащив ноутбук, девушка проверила наличие интернета. Чуда не произошло.

Затем она заглянула в два объемных пакета, стоявших на полу. В одном Ася обнаружила умывальные принадлежности, полотенце, тапочки, футболку и спортивные штаны. Это хорошо, подумала она. Если есть мыло с полотенцем, значит, должна быть и вода. Пятилитровая бутыль обнаружилась во втором пакете, вместе с упаковкой одноразовых стаканчиков и разнообразной едой – колбасой и сыром в вакуумных упаковках, печеньем, конфетами, шоколадом, яблоками, бананами. Плюс несколько пачек сухариков. «Холодец с хреном», – прочитала Ася на упаковке. Впервые за время пребывания в таинственном доме у нее появились мысли о человеке, который привез ее в эту загородную резиденцию. Федор Лебедев… Но зачем? Нет, этого не может быть!

Справа от окна у стены стоял диван – не диван… Пожалуй, лучше всего подойдет слово «ложе». Покрытое вдобавок чем-то, отдаленно напоминающим медвежью шкуру. Рядом – очередная дверь. Ася подошла к одному из окон и с трудом подавила вздох разочарования. Закрыто наглухо, да и окно современное, металлопластиковое – такое вряд ли разобьешь. Когда-то имелась ручка, о чем свидетельствовали отверстия на раме. Но кто-то заботливо убрал ее. Возможно, в доме жил маленький ребенок, и родители боялись, что он откроет окно и упадет? Или помещение специально готовилось для использования в качестве тюрьмы. Ее, Асиной, тюрьмы? Но почему? Что она такого сделала? Кому помешала? Перешла дорогу?

Сразу за домом начинался лес. Темный и угрюмый, он подступал к окну так близко, что комната, где находилась Ася, представлялась скворечником, примостившимся на ветке лесного исполина.

От окна Ася перешла к двери и с радостью, какая только может быть доступна в ее положении, обнаружила за ней ванную. Ванна, раковина, унитаз – в отличие от мебели все было вполне нормальных размеров, и, не считая потеков ржавчины, содержалось хозяевами в чистоте. Здесь имелось оконце, длинное и узкое, словно бойница, в которое даже ребенок не пролез бы. Но зато оно открывалось, позволяя свежему лесному воздуху проникать в помещение. Встав на цыпочки, Ася выглянула в окно, но ничего, кроме ярко-голубого неба и густой листвы, не увидела.

Она открыла кран. Труба пару раз чихнула и выдала струю ржавой воды. Немного подождав, пока она станет чистой, Ася вымыла руки, ополоснула лицо. Вода смыла слезы, но легче от этого не стало. Все мысли Аси были устремлены к Ивану. Она словно ощущала его боль, и от этого становилось невыносимо тяжело. А еще было страшно стыдно перед приглашенными на свадьбу гостями. Перед Ладой и Сашей, столько сил потративших на ее платье, перед Тимуром, организовавшим банкет, перед Кристиной, которая наверняка уже с утра волнуется.

Ася снова подошла к окну. Лес пестрел всеми оттенками зеленого. Впрочем, не всеми. Здесь были только зловещие, угрюмые тона. Казалось, добрые и светлые краски исчезли, не выдержав натиска темных цветов. Ася даже не могла подобрать названия этим цветам, хотя разбиралась в колористике довольно хорошо. Ее мама увлекалась вышиванием, и Ася любила копаться в маминой шкатулке, полной моточков ниток со смешным названием «пасмы». Каждую пасму опоясывала этикетка с названием цвета. Названия эти порой были самые неоднозначные. Например, «цвет иудина дерева». По идее, ведь должен быть зеленым. Ну, коричневым. Бежевым, в конце концов. Но нитки напоминали багряно-розовые гиацинты. А красно-коричневый «кастрюльный» цвет? Ни у кого из знакомых Ася не видела кастрюль такого цвета. Мама предпочитала именно яркие, радостные тона. У нее никогда не было таких угрюмых цветов, как за окном дома, где Ася совершенно неожиданно для себя оказалась.