— Ах, вот оно что, — сказал Люк Беррер, хотя он с самого начала все это прекрасно понимал.

Эйб Робинсон молча допил кофе.

Вообще-то Джефф Дармер тоже целиком и полностью был согласен со своими приятелями, но ему надо было доиграть свою роль до конца. И он сделал вид, что якобы даже обиделся за Марка Тимпсона.

— Старина Марк Тимпсон всю сегодняшнюю ночь глаз не сомкнул, — обиженно сказал он всем.

— Наверное, он провел эту ночь возле холодильника? — предположил Люк Беррер.

— Не угадал, — сказал ему Джефф Дармер, — он писал сценарий.

— Да ну? — улыбнулся Люк Беррер.

— Да, — гордо сказал Джефф Дармер, — старина Марк Тимпсон очень волнуется, что мы не осилим свой собственный грандиозный проект.

И Джефф Дармер посмотрел на Эйба Робинсона.

— И что же? — нетерпеливо спросил Джек Марлин.

— Он передал нам тут кое-какие свои мысли и наброски, — сказал Джефф Дармер.

— Как интересно, — сказал Джек Марлин.

— Да, да, — поддержал его Люк Беррер, — очень, очень интересно.

— Читай, читай же поскорей, — гнусным голосом попросил Джек Марлин.

Эйб Робинсон держался за стул, чтоб не свалиться от смеха на пол.

Джефф Дармер не стал заставлять себя долго ждать. Он развернул листки, прочистил горло и начал читать.

— Сцена первая, — громко сказал Джефф Дармер, — два пожилых актера путешествуют по миру. Они останавливаются в одном городе, где буквально на днях неизвестно куда пропал один молодой актер. Все люди в городе разумно предполагают только самое худшее.

Джефф Дармер победоносно оглядел присутствующих.

— Интригующее начало, — похвалил Люк Беррер.

Джефф Дармер гордо продолжил:

— Сцена вторая. Сима — девушка, по складу уютная домашняя кошечка, но однажды ей это надоедает, и она перекрашивается в кричащий темный цвет и превращает себя в женщину-вамп. Когда-то у нее был роман с исчезнувшим актером, и ее мать собирается извлечь из этого определенную выгоду. Она пытается вернуть дочери образ домашней кошечки, но безрезультатно, так как Сима теперь — только женщина-вамп.

— Как интересно, — прокомментировал Джек Марлин.

Джефф Дармер продолжал:

— Сцена третья. Сима и ее мать идут к кинотеатру, где должна состояться торжественная церемония якобы прощания с молодым актером, разумеется, без молодого актера. Кинотеатр увешан его фотографиями в различных жизненных ситуациях и с разными людьми. Сима пытается отыскать на фотографиях свою машину. «О нет, это не моя машина!» — периодически восклицает она. Ее мать хватает за руки встречных репортеров, у которых в руках списки людей, знакомых молодого актера. Репортерам надо поймать этих людей и задать им массу вопросов. Наконец у какой-то невзрачной журналистки в списке нашлась Сима. Мать радостно хватает журналистку и начинает отвечать на ее вопросы. «О, вот моя машина!» — восклицает Сима.

Джефф Дармер перевел дыхание и продолжил дальше. Эйб Робинсон, Джек Марлин и Люк Беррер, онемев, внимательно слушали.

— Сцена четвертая, — громко сказал Джефф Дармер, — мать Симы, Сима и журналистка находятся в какой-то очень дорогой машине, которая им предоставлена для интервью. Мать Симы, периодически утирая редкие слезы и поправляя пышную прическу, рассказывает журналистке, как много значила ее Сима в жизни актера. Журналистка незаметно трогает головой спинку шикарного сиденья машины, она никогда не сидела в такой дорогой машине. Мать Симы рассказывает журналистке, какая ее Сима трогательная, скромная и уютная домашняя кошечка, она составила бы счастье любому достойному молодому человеку. Сима курит, лежа на заднем сиденье машины, так как она теперь женщина-вамп. «А как вы предполагаете, что с ним случилось?» — задает наводящий вопрос о молодом актере журналистка. «Как и все разумные люди, мы предполагаем только самое худшее», — скорбно отвечает ей мать Симы.

Джек Марлин поуютнее уселся в кресле, ему уже начинал нравиться весь этот бред. Люк Беррер тоже расслабился и закурил.

Джефф Дармер читал дальше с самым серьезным видом.

— Сцена пятая. Пожилые актеры, поняв, как жизнь коротка, перестают грустить и радостно устремляются навстречу новым приключениям. В конце фильма все находят друг друга, свой путь в жизни, танцуют и веселятся. А еще выясняется, что молодой актер никуда не пропадал, он просто женился по любви.

Эйб Робинсон, Джек Марлин и Люк Беррер так и застыли на своих местах в ожидании пояснения хоть какого-то смысла всего этого полного бреда.

— Немая сцена, — прокомментировал ситуацию, глядя на своих приятелей, Джефф Дармер.

Эйб Робинсон, Джек Марлин и Люк Беррер, поняв, что это все и что ни продолжения, ни разъяснения уже не будет, пришли в себя и зашевелились.

— Очень даже неплохо, — сказал Джек Марлин.

— А почему такой конец необычный? — спросил Люк Беррер.

— Ну… ведь мы хотели снять фильм о любви без трагического конца, — пояснил Джефф Дармер.

— Ах, вот оно что, — сказал Люк Беррер.

— А вы говорите, что у старины Марка Тимпсона иссякла вся фантазия, — сказал Джефф Дармер.

— Берем свои слова обратно, — сказал Эйб Робинсон.

— Да-да, — поддержал его Джек Марлин, — наш старина Марк еще полон сил, юмора и смысла.

— И какого глубокого смысла, — подчеркнул Джефф Дармер.

— Как бы нам так поделикатнее отказаться от таких замечательных набросков? — размечтался Эйб Робинсон.

— Да еще так, чтоб не слишком его обидеть, — напомнил Джек Марлин.

— Ух ты, чего захотел, — сказал Джефф Дармер.

— А мне все равно, что снимать, — сказал Люк Беррер.

— А нам не все равно, ведь так? — поискал поддержки у приятелей Джек Марлин.

— Так, так, — закивали его приятели.

— Так-то оно, конечно, так, — сказал Люк Беррер, — но что же мы тогда будем снимать?

Все замолчали.

— Да-а, — протянул Джефф Дармер, — одной главной героини для сногсшибательного фильма, который мы собрались сделать за это лето, нам мало.

И Джефф Дармер осторожно посмотрел на Эйба Робинсона.

— Я это прекрасно понимаю, — сказал Эйб Робинсон, — именно поэтому мне и нужна ваша помощь.

— Но я никогда не сочинял сценарии, — сказал режиссер Джефф Дармер.

— И я никогда не сочинял сценарии, — сказал режиссер Джек Марлин.

— А уж я тем более никогда не сочинял сценарии, — сказал оператор Люк Беррер.

А еще через день на киностудию пришла Камилла.

Мы с Камиллой пришли на студию вдвоем. Хотя на меня там даже и внимания никто не обратил. Все просто рты свои раскрыли, увидев Камиллу.