Прямо у дверей кабинета Его Императорского Величества мы столкнулись с графиней Лайзой, не знаю, как там её по фамилии и остальным именам, коих у неё, вероятно великое множество. Повисла неловкая и напряжённая пауза, вероятно, она, как и я, на такое не рассчитывала и не знала, что предпринять. Для меня это тоже было неожиданно и очень плохо – получается, она не успела выдать свою версию, где я её защищала, а значит, сейчас наплетёт какую-нибудь виртуозную ложь. И кто знает, кому предпочтёт поверить Император, даже если он и способен читать в душах.

Кажется, она хотела что-то сказать, но не успела, ибо охрана распахнула двери, и мы вместе бросились внутрь. Впрочем, я быстро одумалась и, подавив удививший меня саму порыв бежать искать защиты и справедливости у Него – и в самом деле, нашла у кого! – остановилась буквально в шаге от уже закрывшихся за моей спиной дверей.

– Выйди! – велел Ашш-Ольгар, и я, не успев ещё даже опуститься на колено, сделала шаг назад. Торжествующий взгляд Лайзы царапал и бесил невероятно, но спорить с Императором невозможно. – Не ты! Лайза, ты выйди! – вдруг произнёс он, и я, сделав шаг обратно – вперёд, преклонила колено и склонила голову, жалея, что не могу посмотреть, какой взгляд сделался у этой змеюки теперь. Мелочно и недостойно, не спорю.

– Сядь, – предложил Император, и я, поднявшись с колена, устроилась в том же кресле, что и вчера. Молча. Как сказать Императору, что его любовница хотела меня убить, я не представляла. Да и нужно ли? Вдруг Он решит исполнить её каприз?

На столе перед Императором лежала какая-то папка, и я, прочитав на ней своё имя – Ика Стайер – напряглась. Он меня в чём-то подозревает? Но я ведь ни в чём не прокололась, могла сделать глупость, но не сделала! И, кстати, как это ни парадоксально, не сделала благодаря графине!

– И что же вы с Лайзой не поделили? – спросил Император так, словно не сомневался, что я сейчас ответу «Вас».

– Не имею ни малейшего понятия, мой Господин, – ответила я, машинально потрогав засос. Эти Ваши игры, мой Император, совершенно не по мне.

– Зачем ты стремилась во дворец? – огорошил вопросом он, и я моментально забыла все свои мысли про игры. И заволновалась сильнее. Неужели и правда подозревает? Мне конец? Выйду ли я из этого кабинета? Надо что-то ответить, давай, Аника, придумай хоть что-нибудь, ляпни хотя бы, что какого придворного подцепить хотела… Нельзя молчать, когда тебя спрашивает Ашш-Ольгар!

– Все сюда хотят, мой Господин, – уклончиво ответила я. Ну, да, все. Потому что тут престижно, тепло и безопасно. Куда безопаснее, чем на улицах, ибо Император Ашш-Ольгар, как я в этом уже убедилась на примере несчастных заговорщиков, прекрасно способен защитить не только себя, но и весь дворец. А стража нужна ему для интерьера.

– Тебе не скучно? – продолжил расспросы он, и по его голосу, как и по скрытому маской лицу, никак не понять было, к чему всё идёт. А смотреть в глаза я, как водится, боялась и избегала.

Скучно на посту мне бывало, это правда. Впрочем, прошедшие сутки скуку развеяли очень даже неплохо. Я даже не против теперь недельку-другую поскучать. Но ответить я не успела, он продолжил:

– Вот, – сказал он, и ко мне переместилась одна из папок с края стола – поглощённая созерцанием папки со своим именем, все остальные я и не заметила, – это одно из дел того участка, которые Вик определил, как подозрительные, а то и точно сфабрикованные. Возьмёшься? Если сделаешь хорошо, поговорим о твоём переводе в состав моей личной службы.

– Возьмусь, мой Господин, – быстро ответила я, хватая папку, и дело было вовсе не в моём рвении оказаться в личной службе, хотя это тоже было бы неплохо, а во внезапно предоставившемся шансе заглянуть в архив. Конечно, это совершенно разный уровень дел: то, за то казнили моих братьев и это местячковое из продажного участка, но если я справлюсь, мне ведь дадут и другое.

– Хорошо, – сказал он. – Иди.

– Да, мой Господин, – сказала я, послушно поднимаясь из кресла и отступая к дверям. Кажется, я не то чтобы забыла, но так и не сподобилась рассказать ему кое-что крайне важное. Но он не спрашивает! А я не могу так вот ни с того ни с сего начать рассказывать Императору, что его стражницу пытается кто-то убить. Как-то не тот уровень. Я протянула руку, чтобы распахнуть двери. Сами они почему-то распахиваться не пожелали. Ненадёжная эта их магия, то работает, то не работает… или же Император передумал меня отпускать.

– Кстати, – сказал Ашш-Ольгар, и я случайно встретилась с ним взглядом. Тут же опустила глаза, надеясь, что спишет на смущение. Покраснеть бы ещё! – У меня, кажется, не осталось ни одной официальной любовницы, – пожаловался он, и я невольно снова на него посмотрела. И – вот ведь незадача! – снова встретилась взглядом. На этот раз даже покраснеть получилось, опуская глаза, потому что он добавил. – Хочешь?

Я вспомнила разложенную на столе графиню, её описания многочисленных поз, и ответила максимально честно:

– Простите, мой Господин. Думаю, я не справлюсь! – И зачем-то добавила. – С технической стороной вопроса.

– Иди, – сказал он, магией распахивая передо мной двери, и – я почти уверена, что мне не послышалось – расхохотался.

ГЛАВА 6. Интриги, расследование и один скандал

Ночью мне приснилась тётя. Она грустно на меня смотрела, а затем покачала головой и отвернулась. И я поняла, что она не хочет на меня смотреть, потому что разочарована. У меня было уже несколько шансов попытаться его убить, или выдать заговорщикам, был шанс приблизиться, став любовницей, а что делаю я? Ничего. И более того, я почти что обожала его в тот момент, когда он появился в участке посреди допроса. И теперь мне за это просто невероятно стыдно. Как легко я забыла всё то, чем жила почти пять лет. Это странно, но с момента поступления на службу мне словно бы дышалось с каждым новым днём немного легче. Чёрная, удушающая ненависть, сжигавшая меня изнутри и свернувшая весь мир до одного единственного человека и мечты о кинжале в его сердце, начала отступать. И с одной стороны это делало мою жизнь куда более радостной, чем раньше, а с другой мне было стыдно. Нет, мой план отомстить никуда не делся, но, не ощущая привычных приливов злости при мысли об Императоре, я чувствовала себя последней дрянью, и уговоры самой себя, что «месть – это блюдо, которое подают холодным» как-то не помогали.

Так что проснулась я в прескверном расположении духа, ненавидя себя за слабоволие и бездействие ничуть не меньше, чем Ашш-Ольгара. А ведь надо встать и пойти, как ни в чём не бывало стоять на каком-нибудь совершенно ненужном посту, вежливо улыбаться на туповатые шуточки напарника и делать вид, что я совершенно не замечаю любопытно-липких взглядов придворных. Надо хоть дело полистать – будет о чём подумать, подпирая очередные неиспользуемые двери… Вчера я не смогла – день был ужасно длинным и насыщенным, и вымотал меня невероятно.

Я быстро собралась и раскрыла папку. Но не успела даже имя заявителя прочитать – в дверь постучали, и я, после коротких раздумий и колебаний – всё же вчерашний день заставил о многом задуматься – отправилась открывать.