Все эти мысли отчётливо читались на лице старшего урода, который, побледнем как полотно, мучительно искал выход. Но вдруг в его глазах сверкнула какая-то идея.

Он картинно схватился за голову, застонал и стал покаянно лепетать:

— Ох, судари! Солгал я! Но не по злому умыслу. Хмель помутил мой разум. Не так всё было, как я поведал вам… — и он рассказал полицейским, как всё было на самом деле, напирая на то, что перебрал бухлишка в ресторации.

— А разум ваших братьев и извозчика тоже хмель помутил? — спросил один из полицейских, скрывая ироничную усмешку.

— Вероятно, — буркнул старший и уткнулся взглядом в тротуар. — Получается, что мы не имеем претензий к господину Корбутову. Он был в своём праве. Мы с братьями приносим ему искренние извинения и готовы рублём или делом загладить свою вину.

— Каждый может оступиться, но за всё надо платить. Я считаю, что ваша плата будет составлять двадцать тысяч рублей. И отдадите вы их в фонд помощи вдовам и сиротам, чьи отцы погибли в сражениях, защищая нашу Отчизну, — патриотично отчеканил я, заметив восхищение в глазах полицейских. Братья же рьяно закивали, точно китайские болванчики. Похоже, они были рады тому, что так легко отделались.

После этого я залез-таки в бричку и не попросил, а приказал полицейским:

— Господа, удостоверьтесь, что деньги дошли до фонда. Всего вам доброго.

Те откозыряли мне. А я улыбнулся и назвал извозчику адрес. Тот поспешно кивнул и погнал бричку к цели.

Бедолага молчал всю дорогу. Сгорбился и старался казаться меньше, с ужасом ожидая барского гнева. Но его не последовало. Уже перед воротами академии я сказал ему, что не гневаюсь. Мужичок мигом расцвёл и даже стал отказываться от платы. Но я всё равно сунул ему рубли и потопал в общагу.

В холле общежития меня перехватила комендантша. Она с улыбкой передала мне книжечку, которую ранее принёс слуга Корсаковых. А я, в свою очередь, поблагодарил женщину, взял посылку и притопал в свою комнату, в которой увидел Шурика за необычным занятием. Он развалился на кровати и почитывал какой-то женский роман.

Но когда я вошёл в комнату, братец тотчас пугливо сунул книгу под подушку и смущённо пролепетал:

— Быстро ты вертался.

— На что это ты намекаешь? — притворно вознегодовал я, снимая верхнюю одежду. — Что я скорострел?

— Скорострел? Не. Куда тебе. Алёшка быстрее стреляет, — серьёзно заявил братец. — Да и к чему ты вспомнил о скорости стрельбы?

— Проехали, — усмехнулся я и уселся за стол вместе с книжечкой Корсаковой. Открыл её и стал читать. Так-с, вид магии, название заклятия, его сила, действие и визуальное описание. Рун, и правда, ни на одной странице не оказалось. Но материал между тем был очень познавательным. Я принялся со всей серьёзностью читать книжечку. И вскоре даже Шурик заинтересовался тем, что я там так увлечённо читаю. Он подсел ко мне и тоже стал читать.

И мы до глубокой ночи изучали заклятия, а затем немного поспали и с помятыми мордами пошли на занятия. Сегодня у меня была практика у Григория Григорьевича. Надеюсь, на ней не будет ничего важного, а то у меня глаза слипаются, а рот так и норовит издать громогласный зевок. Авось хоть не засну на учёбе.

Но как оказалось, заснуть мне не грозило. А всё из-за того, что я слегка опоздал и когда вошёл в полную студентов комнату для занятий, Григорий Григорьевич сразу же с ехидцей протянул:

— Поглядите-ка, кто к нам пожаловал! Сам былинный герой!

— Здравствуйте, Григорий Григорьевич, — хмуро поздоровался я с преподавателем, который всё больше напоминал мне мрачного нахохлившегося ворона. Может, он оборотень? Днём учит аристократов, а ночью — клюёт мёртвую плоть?

— Приветствую вас, сударь, — с усмешкой выдал маг и обвёл молчащих студентов тяжёлым взглядом. — Ну, кто желает послушать правдивый рассказ о битве на Безымянном поле?

Мои одногруппники сразу же оживлённо загомонили. Дескать, давай, мы не против, а очень даже за. Только Столетова сидела с недовольной миной на костлявом лице, а потом недовольно заявила, привстав со стула:

— Господин преподаватель, но рассказ сударя Корбутова явно займёт много времени. А как же наше занятие? Мы же сегодня должны изучать противодействие летающей нежити.

— Сударыня, вот Иван, как очевидец, и расскажет вам о том, как воевать с крылатой нежитью, — проронил Григорий Григорьевич и махнул ей рукой. Мол, присаживайся, надоела уже. Студенты же недовольно посмотрели на неё. И Столетова, густо покраснев, вернула зад на стул и сжала губы до двух белых ниточек. Кажись, ей впервые пришлось ощутить на своей холеной шкуре общественное давление. Вероятно, дурочка ещё не поняла, что теперь большая часть студентов и преподавателей будут на моей стороне.

Меня же сия ситуация заставила победно улыбнуться. А потом я встал возле доски и принялся рассказывать о битве на Безымянном поле. И хоть рассказчик из меня был аховый, я всё равно сумел завладеть вниманием людей. В этом мне помогли ещё очень свежие воспоминания о той битве и акцент на особо драматичных местах. Когда я упомянул смерть старика Щербина, некоторые девушки из группы начали шмыгать носами, едва не плача. Парни же сурово качали головами, отдавая должное павшему герою. Даже Григорий Григорьевич не остался равнодушен. Он упомянул, что был знаком с Щербиным.

Ну а когда я закончил свой рассказ, студенты принялись аплодировать мне, не жалея ладоней. Столетова тоже присоединилась к овациям, но её глаза при этом были злые-злые. Я же благодарно кивнул одногруппникам и уселся на своё место, чувствуя, как в груди клубятся эмоции, словно мне заново довелось пережить тот бой. Надо бы успокоиться, а то у меня аж кончики пальцев подрагивают.

Тем временем преподаватель откинулся на спинку стула и сказал:

— Ну-с, дорогие студенты, надеюсь, вы поняли, что такое сражение с нежитью. А теперь давайте поговорим о предстоящем турнире первокурсников, а именно — о магических дуэлях.

Естественно, никто не был против, так что Григорий Григорьевич принялся рассказывать нам о магических дуэлях и подытожил он списком из пятнадцати заклятий на основе магии смерти. Мы должны были выбрать из этого списка лишь по пять заклятий, коими будем пользоваться во время дуэли. Так что участники соревнований, в том числе и я, призадумались.

Но уже на следующем занятии, последовавшим за этим, мы все подошли к Григорию Григорьеву, сообщили ему о своём выборе и получили заклятия. После этого преподаватель настоятельно рекомендовал всем нам отправиться в зал и поработать там с новыми заклятиями.

Я внял совету Григория Григорьевича и сразу после занятий шустро помчался в магический зал. Мне надо было опередить других студентов, жаждущих поиграться с магией, ведь количество залов ограничено, а с этого семестра ещё и первокурсников допустили в оные.

Но несмотря на свой галоп, я всё равно опоздал. Все залы оказались заняты. И мне пришлось записывать своё имя в специальный листок и ждал очереди среди других студентов, которые заполонили холл.