Расписаться-то расписались! А как же свадьба? «С этим лучше не тянуть. Отметим в ближайшее воскресенье, позовем родных и друзей», — решили молодожены. За организацию праздника взялся Николай Константинович.

«Свадьбу гуляли в Томилине, — вспоминает Галина Дмитриевна. — Это был дом отдыха нефтяников. Там были построены два больших корпуса, а чуть в стороне — шесть дач. Дяде Коле была отведена дача № 1».

В большом зале поставили столы, включили патефон, стали собираться гости… Многочисленная родня — Байбаковы, Сидоровы, коллеги по наркомату — Юлий Боксерман, Вартан Каламкаров, Владимир Беленький. Все с супругами. Танцы, веселье… Только вот жениха все нет и нет.

«С утра я был в наркомате, уверенный, что к пяти часам вечера освобожусь, — рассказывал Николай Константинович. — Однако во второй половине дня Каганович вызвал меня на совещание. Вот уже и пять часов… Гости, конечно же, собрались… Как быть? Что предпринять? Я сидел как на горячих углях. Но ведь обсуждали-то проблемы насущные, от решения которых зависело многое в работе, те, в которых я был кровно заинтересован, и без меня, моих ответов, моих проектов совещание во многом лишалось смысла. Никак не мог я уйти, отпроситься с совещания и по самой уважительной причине. Вот пробило шесть часов, а совещание продолжалось. Управляющий делами решился напомнить Кагановичу: „Лазарь Моисеевич, у Байбакова сегодня свадьба. Надо бы его отпустить“. — „Да? — рассеянно произнес Каганович. — Хорошо. Мы это сделаем“. — Он кивнул и тут же продолжил разговор о деле. Совещание закончилось в семь часов, и только к восьми часам я добрался до дачи».

В Томилине уже заждались. Когда приехал жених, тут же сели за стол. Молодых поздравили, закричали «Горько!». «Я выпил рюмку водки, — вспоминал Николай Константинович, — и сразу же, чего со мной никогда не было ни прежде, ни потом, у меня вдруг зашумело в голове и все поплыло перед глазами».

— Клава, мне плохо… Не могу. Пойду лягу.

— Коля, неудобно, свадьба у нас, гости.

Когда на следующее утро он проснулся, был изумлен. Мало того что проспал собственный праздник, так еще и о гостях не позаботился. «Дядя Коля заказал всем номера в доме отдыха, — вспоминает Галина Дмитриевна, — но так как он не успел никого предупредить, то гости ночью разъехались. Дядя Коля очень расстроился». Но рядом был дорогой и любимый человек — Клава! Жизнь была прекрасной и замечательной.

Счастливые дни

После свадьбы молодые зажили большой дружной семьей, с шумными компаниями, праздниками. На даче всегда были гости. Клавдия Андреевна — приветливая и радушная хозяйка — наслаждалась ролью жены и обустраивала мир вокруг своего домашнего очага.

Летом 1940 года молодожены поехали в Баку. Николай Константинович познакомил Клаву с родителями. Встреча прошла удачно. Старикам девушка понравилась. Только мама Марья Михайловна ахнула: «Какая хорошенькая, но какая маленькая!» Роста Клавдия Андреевна и впрямь была небольшого — 155 сантиметров… «Как же эта малышка будет рожать детей», — беспокоилась потенциальная бабушка. Но волновалась она зря.

Клавдия Андреевна подарила Николаю Константиновичу дочку и сына. Татьяна появилась на свет 6 февраля 1941 года. А в конце войны родился Сергей. День его рождения — 17 апреля 1945 года.

Дети пошли по стопам отца. Татьяна, очень способная, одаренная девушка, окончила школу с золотой медалью и в 1958 году поступила в Московский нефтяной институт имени И. М. Губкина на технологический факультет. После института она работала в НИИ нефтехимического синтеза, где в 1967 году защитила кандидатскую диссертацию на тему «Исследование в ряду моносилоциклоалканов». С 1970 года работала во Всесоюзном научно-исследовательском институте топливно-энергетических проблем, который возглавлял Сергей Николаевич Ятров. Говорят, что в институте Татьяну Николаевну очень любили и уважали.

Сын Сергей унаследовал семейный интерес к инженерному делу. Он окончил МВТУ имени Н. Э. Баумана, потом несколько лет преподавал в нефтяном институте на факультете автоматики и вычислительной техники, создал лабораторию ядерно-физических методов исследований и руководил ею. В 1972 году Сергей Николаевич защитил кандидатскую диссертацию по теме «Исследование износа деталей машин с применением нейтронно-активационного анализа». Затем перешел работать заместителем директора по науке в институт «Транспрогресс». А в 1975 году возглавил Центр международных проектов Государственного комитета СССР по науке и технике. В конце 1980-х годов Сергей Николаевич организовал одно из первых совместных предприятий по разработке высокотехнологичного физического оборудования и технологий. А в последующие годы работал в крупных нефтегазовых компаниях — «Славнефти», «Газпроме», «ЛУКОЙЛе». Люди, работавшие с ним, говорят о нем как о скромном порядочном трудолюбивом человеке, никогда не кичившемся высоким положением отца. Да и как иначе. Николай Константинович всегда учил детей: «Учитесь, работайте. В нашей семье всего принято добиваться своим трудом…»

А Клавдия Андреевна и Николай Константинович прожили вместе долгую и счастливую жизнь — 43 года. Как однажды сказал наш герой, «сорок три года как сорок три дня, душа в душу и сердце в сердце, в согласии и любви». Знаменитую брачную формулу — в горе и радости, в бедности и богатстве, в болезни и здравии — они испили полной чашей. Пережили все — даже самое страшное — войну!

Накануне войны моторов

Тринадцатого января 1941 года, выступая на заседании Главного военного совета, Иосиф Сталин заявил: «Современная война будет войной моторов: моторы на земле, моторы в воздухе, моторы на воде и под водой. В этих условиях победит тот, у кого будет больше моторов». Танки, авиация, мобильная артиллерия, флот… Сталин знал, о чем говорил. Европа уже пылала в огне Второй мировой! И вождь готовился… готовился к войне нового типа — жестокой, массовой и очень технологичной.

Моторы, моторы, моторы! А где моторы, там и горючее. Одно без другого немыслимо. Накануне войны нефтяники, как говорится, кожей чувствовали, «Хозяин» внимательно следит за их успехами, вникает в мельчайшие детали развития отрасли, встречается со специалистами.

Уникальный источник — журнал записи лиц, принятых Сталиным в его кремлевском кабинете. Листы размером 30×10, фиолетовые чернила. Как и положено, по нефтяным вопросам в основном докладывал нарком И. К. Седин… Но 7 октября 1940 года — примечательная запись — первое упоминание о его заместителе — т. Байбакове. Человек совсем новый. В следующий раз (23 декабря 1940 года) секретарь даже толком не расслышит его фамилию — запишет: «т. Баймаков».

А ту первую встречу со Сталиным Николай Константинович запомнил в деталях. На совещании в Кремле ему поручили сделать сообщение об обеспечении народного хозяйства и армии горючим в связи с нарастанием опасности войны. Конечно, волновался сильно. Тщательная подготовка к докладу, томительное ожидание в приемной, и вот он в том самом кабинете! Обстановка вполне деловая. Кто-то показал, где можно присесть. Огляделся… Да, это он, знакомый по фотографиям облик, полувоенный френч, знаменитая трубка. Начал докладывать. Как и задумывал, специально остановился на проблеме ускоренного развития промыслов за Волгой. Голос звучал спокойно, уверенно. Чувствовалось, что Сталин слушает внимательно, не перебивает. После доклада последовали вопросы — четкие, конкретные. «Какое оборудование вам нужно? Какие организационные усовершенствования намерены ввести? Что более всего сдерживает скорейший успех дела?» Не откладывая на потом, тут же приняли соответствующие решения.